Кукловод. Книга 2. Партизан - Константин Калбазов

Да, армии отступали, терпели поражение за поражением, теряли личный состав, вооружение и снаряжение, оставляли территорию. Но при этом избегали полного разгрома. Даже практически обезглавленная Третья армия, к тому же понесшая тяжелые потери, все еще сохраняла боеспособность.

Но внезапное появление в тылу врага крупной группировки русских ставило все с ног на голову. Пусть плохо вооруженных и в недостаточной степени организованных. Но эта сила являла собой серьезную опасность, игнорировать которую невозможно. Добровольческую армию от войск Юго-Западного фронта отделяло примерно три сотни верст. Много? Это как сказать.

Будапешт — это не только столица Венгрии. В первую очередь это крупный железнодорожный узел. В распоряжении вчерашних пленных оказалось огромное количество подвижного состава. Поэтому у Столетова была возможность свободного и быстрого маневра силами и средствами. При грамотном подходе и решительном натиске со стороны добровольцев Брусилов мог отсечь, окружить и уничтожить Третью и Пятую австрийские и Южную германскую армии. А это четырехсотпятидесятитысячная группировка…

— Господин полковник, подпоручик Шестаков по вашему приказанию прибыл, — вошедший вытянулся в струнку и бросил руку к обрезу фуражки.

— Здравствуйте, Иван Викентьевич.

Столетов был не один. Тут сейчас присутствовал весь его штаб. В то время как вставшие на командные должности офицеры формировали и отрабатывали хоть какую-то слаженность частей и подразделений, сформированный штаб продолжал выработку плана действий. Прежний претерпел некоторые изменения. Заговорщики и сами не представляли, насколько удачно для них все сложится. Так что приходилось срочно вносить коррективы.

— Для вас и ваших партизан есть работа.

— Не сомневаюсь, господин полковник. А подробности?

— Подробности таковы. Грузитесь на автомобили и выдвигаетесь вдоль железной дороги по направлению на Мишкольц. По дороге захватываете все станции и полустанки. Вам это будет не так сложно, учитывая ваш опыт в маскарадных делах. Следом за вами выдвигаются эшелоны с частями второй дивизии, которые будут брать эти объекты под свою опеку, — при этом полковник показал на незнакомого Шестакову полковника, как видно, командира дивизии.

— Полковник Стрешников, — офицер обменялся с Шестаковым крепким рукопожатием.

— А если австрияков будет слишком много? — поинтересовался Шестаков.

— Сообщаете обстановку мне, а сами выступаете в роли «троянского коня». Думаю, при такой сцепке мы овладеем любой станцией без особых трудностей, а главное — без потерь, — ответил сам командир дивизии.

— Использовать будем станционный телеграф?

— А к чему изобретать велосипед, — пожал плечами Стрешников. — К тому же таким образом проще решается вопрос со специалистами связи. У нас их, прямо скажем, недостаточно. Ну а в случае необходимости совместных действий посредством посыльных.

— Ясно.

— Вот и замечательно. Иван Викентьевич, нам необходимо взять под контроль железную дорогу. И станция Мишкольц — это программа минимум, — закончил полковник Столетов.

— Разрешите выполнять? — в один голос поинтересовались подпоручик и полковник.

— Выполняйте.

Конечно, полковник недоговаривал всего, но Шестаков и так кое-что знал. К примеру, то, что сербский корпус выдвинулся в сторону румынской границы. Скорее всего они будут маневрировать между русскими войсками и границей с тем, чтобы не дать вырваться противнику из окружения. Что же, если кому и поручать такую трудную задачу, так это сербам. Они будут зубами грызть землю, и сомнительно, чтобы снова сдались в плен.

На согласование действий с полковником ушло всего лишь несколько минут. А чего тут, собственно, согласовывать? Война, она план покажет. Тем более что в их ситуации главное — быстрота, внезапность и натиск. Остальное все само приложится.

Уже через час автоколонна из десятка машин пылила по дороге в восточном направлении. Один из «Опелей» не выдержал нагрузок и свалился, как загнанная лошадь. Его сейчас пытались реанимировать в мастерских, но когда он оживет, неизвестно. Да и нет необходимости цепляться за это авто. Благо для всего отряда вполне достаточно и пяти машин.

До Мишкольца не было никаких трудностей. Партизанам даже стрелять не пришлось. Только на одной станции оказался взвод солдат, которые быстренько подняли ручки, как только поняли, что перед ними русские. Нда. Веселая статистика. Впрочем, о массовости сдачи в плен уже говорилось, а тут всего-то взвод не нюхавших пороху солдат, да еще и под командованием не рвущегося в бой капрала.

А вот в Мишкольце обнаружилась полноценная бригада, спешно занимавшая позиции в окрестностях города. Ничего удивительного в том, что город собирались оборонять. И почти наверняка в скором времени можно ожидать увеличения гарнизона. Мишкольц не просто узловая станция, но еще и город с развитой металлургической промышленностью.

Полковник Стрешников начал разворачивать свою дивизию в десятке верст от линии обороны австрийцев. Русские попросту были лишены выбора, обстановка вынуждала их начинать атаку с ходу, что скорее всего приведет к большим потерям. Но… ничего не поделаешь, время сейчас работало против добровольцев. Каждый час промедления грозил серьезными осложнениями.

Конечно, Стрешников со своими соратниками совершил практически невозможное, сумев сбить в единое целое почти триста тысяч человек. И тем не менее если для такого деяния трое суток ничтожно малый срок, то для переброски германских дивизий вполне достаточный. Уж кто-кто, а немцы уже не раз демонстрировали, насколько успешно могут маневрировать крупными соединениями. Взять хотя бы переброску Одиннадцатой армии с западного театра военных действий на Восточный фронт и организацию удара менее чем в двухнедельный срок…

— Господин старший лейтенант, предъявите документы.

— Пожалуйста. — Шестаков протянул часовому предписание и офицерскую книжку, после чего посмотрел на сопровождавших его двух лейтенантов.

Потом взгляд скользнул по автомобилям, вставшим на обочину, напротив здания, отведенного под штаб бригады. Солдаты дисциплинированно сидят в кузовах, тихо переговариваясь между собой. Ну что, же до поры до времени вполне подходящая мирная картина. Штаб охраняет только один комендантский взвод. Сил у партизан более чем достаточно.

— Все в порядке, — возвращая офицеру документы, произнес часовой.

— Кабинет командира бригады на втором этаже?

— Так точно. Прямо по лестнице и направо, последняя дверь слева.

— Спасибо, солдат.

Искомая дверь нашлась довольно скоро. Здесь наблюдалось настоящее броуновское движение. Одни офицеры входили в приемную, другие выходили. И все спешили. Еще бы. Русские уже произвели две атаки на позиции бригады. Даже попытались предпринять обходной маневр. Но пока все их атаки были отбиты. И похоже, если к ним не подойдет подкрепление, у них ничего не получится. Или же они будут вынуждены решиться на глубокий обходной маневр. А это — время.

Однако русские войска Юго-Западного фронта довольно успешно развивали наступление и уже захватили узловую станцию Кашау с большим количеством подвижного состава и армейскими складами, располагавшимися там. А это всего лишь порядка восьмидесяти километров от Мишкольца. Если восставшие пленные захватят город и станцию, то практически рассекут силы австро-венгерской армии надвое и почти замкнут кольцо вокруг трех армий…

В приемной находилось четверо офицеров. Впрочем, они не сидели на стульях вдоль стенки, а ожидали своей очереди, стоя. И надо заметить, очередь продвигалась довольно быстро. Командир бригады работал, как метроном, решая вопросы весьма решительно. Его приглушенный басок слышался из-за двери беспрестанно. Как видно, он успевал принимать доклады от входящих, отвечать им и тут же отдавать приказы по телефону. Потому что рядом со взмыленным адъютантом суетился телефонист, перед которым находилось сразу четыре аппарата.

Ну что же, это они удачно зашли. Шестаков не ошибся, все нити обороны города были сведены в одно место, единый центр, штаб бригады. А нескончаемый поток офицеров говорил о том, что генерал привык все взваливать на свои плечи и тащить на себе, как ломовая лошадь.

Командир бригады напомнил Шестакову генерала Ломновского, бывшего начальника штаба Восьмой армии, выступившего в роли крестного отца разведывательного отряда подпоручика. Генерал тоже имел свойство взваливать на себя целый ворох проблем. Впрочем, на счастье Шестакова. Не будь Ломновского, и кто его знает, когда бы удалось привлечь внимание к своей скромной персоне.

Шестаков многозначительно посмотрел на Ильина, и тот, правильно поняв, вставил в дверную ручку принесенную с собой трость. А что такого, молодой и много о себе думающий барончик. Зато теперь дверь заблокирована, что, впрочем, пока еще не было замечено присутствующими. Кроме того, у каждого из спутников Шестакова в руке был портфель. Подпоручик не смог придумать ничего более правдоподобного, чтобы пронести в штаб «наганы» с глушителями.