Дело рыжего киллера - Андрей Воробьев

— Коля! — Взмолился Алексей. — Все было совсем не так. Или не совсем так, — проговорил он устало и безнадежно.

— Ну, знаешь ли, — перебил бывший оперативник, — если не найдешь реального заказчика, оправдываться тебе, собственно, будет нечем. Понял, Нертов? Даже сейчас еще может быть полно подозрений. Не у меня, естественно. Но на тебе. И на твоей семейке. Так что приготовься…

Докончить фразу ей не дала тетушка Андрея Артуровича, просунувшая голову в дверь гостиной. Ее привлек этот разговор на повышенных тонах.

— Николай, я прошу вас… — Тетушка не успела закончить фразу. Огромная черная собака с рыжими подпалинами, любившая тишину не меньше, чем буженину или чужие тапочки, неуклюже протиснулась в комнату, походя чуть не уронив старушку на пол. Наталья Сергеевна лишь успела ойкнуть и уцепиться руками за косяк двери.

Меж тем, Мэй добралась ближе к столу и предостерегающе заворчала. Продолжать ругаться в присутствии этого невоспитанного сокровища было неразумно. Арчи примирительно потрепал псину за шею и в виде компенсации за беспокойство сунул в услужливо открытую пасть очередной кусок сыра. Маша моментально проглотила угощение и направилась воспитывать Нертова в надежде еще чем-нибудь поживиться.

— Леша, — спасла гостя от позора старушка, — а что это мы чай не пьем? Ну-ка, быстро в кухню, — и она кивнула на стоящий на сервировочном столике чайник, уже не раз фигурировавший в этот вечер, — а ты, Машенька, будь любезна, посиди где-нибудь в уголке, пока у меня еще не вся мебель поломана.

Собака недовольно что-то проурчала, но улеглась в ногах хозяина, а Нертов машинально взял этот проклятый чайник и направился к двери. Нужна была пауза, чтобы обдумать все, высказанное ему в эти минуты. Уже в коридоре он услышал хрипловатое напутствие сыщика.

— Только не превратись там в соляной столп! — Отчего-то засмеялся он.

«Уже превратился». — Буркнул Алексей. Но увиденное на кухне, и в самом деле заставило его остолбенеть.

У раскрытого к огням Фонтанки окна стояла Марина. Молодая родственница в трауре, за черным платком и очками которой он не распознал в церкви ту, которую искал все эти дни. Он подошел к ней и, все еще не веря своим глазам, провел рукой по высвободившимся из-под накинутого теперь на плечи платка, распущенным волосам. Марина, не отводя от него взгляда, высвободила из другой его руки этот злополучный чайник и молча перешла к плите. Он осторожно взял ее сзади за плечи. Она вздрогнула, обернулась и так же, без слов, отняла его ладони.

— Я искал тебя. — Прошептал он, почему-то едва не задыхаясь в этом свежем весеннем воздухе, врывавшемся с раскрытое окно.

Марина зябко поежилась и потянулась к лежащему на подоконнике рюкзачку. Расстегнув его, вынула пистолет и, слегка подбросив оружие на ладони, поднесла Алексею, улыбнувшись одними губами — сухо и жестко.

— Инцидент исчерпан? — Она, заранее изобразила полное равнодушие к любому из возможных ответов.

Нертов машинально засунул пистолет за пояс брюк. Она пристально проследовала взглядом за этим его привычным движением и усмехнулась. У Алексея заходили жевлаки на скулах.

— Какая же ты все-таки… — С расстановкой начал он, но не закончил фразу, лишь молча и презрительно посмотрел в глаза девушки.

Марина отпрянула, будто от пощечины, но, справившись с собой, пожала плечами и отвернулась к окну, вцепившись побелевшими пальцами в холодный черный мрамор подоконника.

Сидевшие за столом в гостиной Николай и Наталья Сергеевна лишь переглянулись в полном молчании, услышав, как с силой захлопнулась входная дверь, а из кухни послышались безнадежные рыдания…

Эпилог Игрушки

…Мелкие бисеринки пота поблескивали на лице. Было душно и муторно. То ли от сигаретного дыма, который плавал по всей комнате, то ли оттого, что в открытую форточку врывался не свежий ветерок, а полуденный жар раскаленного асфальта. А может, во всем был виноват вчерашний теплый джин, которым хозяин квартиры на досуге неосмотрительно попытался разогнать мрачные мысли?..

Уже» который день Алексей Нертов пытался точно восстановить события прошедших дней и найти хоть какую-нибудь зацепку, чтобы ответить на вопрос: кто же все-таки убил его бывшего хозяина? Кому удалось организовать взрыв в парадной, на клочки разнесший преуспевающего банкира Андрея Артуровича Чеглокова?

Казалось, что все точки были расставлены: удалось вычислить и исполнителя, и заказчика покушений на компаньонов Чеглокова, в том числе — и на отца Алексея. Заказчик — Сергуня Царев прочно обосновался в «Крестах», а исполнитель — Шварц, с руками которого Сергуня он собирался расправиться с компаньонами, — на кладбище, причем, с легкой руки своего бывшего куратора.

Но Алексею казалось, что он встречался лишь с игрушками-марионетками, а не с организаторами преступлений. Он не мог понять, почему Царев, «расколовшийся» еще на первом допросе, как говорится, «по самые уши», упорно отрицал причастность к убийству Чеглокова? — Боялся, что светит «вышка»? — Вряд ли. Тогда бы Царев не признал и покушение на убийство отца Алексея — Юрия Алексеевича. А может, Сергуня кого-то прикрывал за обещание вытянуть из «Крестов»? — Это, конечно, было не исключено, но тоже маловероятно. Дело о покушении на Нертова и так шито белыми нитками, доказательств практически нет, свидетелей кроме несостоявшейся киллерши Марины, тоже. Да и не могли Шварц с Царевым взорвать банкира, хотя бы потому, что в это время оба находились совсем в других местах.

В общем, как ни крути, а выходило, что или истинный заказчик убийств до сих пор спокойно гуляет, или еще некто третий, неизвестный, ведет самостоятельную игру. А это значит, что угроза, нависшая над отцом Нертова, до сих пор может существовать.

Алексей наугад вытащил один из груды валявшихся на столе компакт-дисков, сунул его в «комбайн» и попытался снять гнетущее напряжение какой-нибудь музыкой. Но как назло, нарвался на грустные песни «Эрмитажа», абсолютно не способствовавшие улучшению настроения:

«Земля — шарик слишком крошечный,Чтоб встретиться не удалось,Но разошлись дороженькиЛет на пятнадцать врозь…»

Алексей вздохнул и скинул влажную футболку. Вроде полегчало. Какой-то заблудившийся сквознячок ласково пощекотал спину, но затем вновь навалилась духота и Нертов, проклиная жару, нехотя поплелся в ванну.

— Вот именно, — думал он, — земля — шарик. Только кто знает, когда и кого на ней встретишь. И обрадуешься ли при этом — тоже вопрос. Где же он ползает, этот «кукловод» — заказчик? А может, я просто себя накручиваю и начинается профессиональная шиза?..

Бывшую жену Нертова — Светлану не слишком тяготили воспоминания об ее безвременно ушедшем втором супруге. Как юрист, немало покрутившийся во властных структурах и среди бизнесменов различных рангов, она прекрасно понимала опасность, которой подвергла себя, сгоряча утащив мужнины бумаги — компромат не только на него, но и на других, спокойно здравствующих ныне особ. Она не знала всех правил, да и самих игр, в которых поднаторел Лишков, но, утащив документы, сделала ход, что было смертельно опасно. Хорошо, что Алексей заставил-таки ее после всех перипетий с милицией разобрать эти документы, а собственно компромат — засунуть в отдельный конверт, который лично запечатал.

Непонятно как, но Нертов почувствовал, что за бумагами могут прийти. Причем, не рубоповцы — с ними проще: прикинулась безутешной бестолковой вдовушкой — и взятки гладки. Но люди, с которыми имел дело Лишков, вполне могли решить, что лишний свидетель, начитавшийся чужих документов, им ни к чему и убрать ее куда подальше, как ненужную игрушку. Поэтому Светлана всунула злополучный конверт между книг, с трепетом ожидала, кому же он понадобится и, наконец, дождалась.

…Знакомый голос по телефону был сегодня особенно участлив:

— Светлана Игоревна, я понимаю, вам тяжело и тоже скорблю о смерти Володи. Мы же с ним ни один пуд соли съели, когда раньше вместе работали… Вас можно навестить?.. Да хоть сегодня вечером… Вы не волнуйтесь насчет угощения. Нина моя с шофером по дороге заедет в магазин, а по дороге оттуда меня подберет и мы сразу к вам. Ненадолго. Спасибо, до встречи…

Марина Войцеховская, наверное, так и не узнала бы о том, что погибший банкир Андрей Артурович Чеглоков — ее родной отец, если бы не старания частного сыщика Николая Иванова, умудрившегося раздобыть львовскую копию заявления матери Марины о выдаче свидетельства о рождении. После смерти банкира девушка, несмотря на просьбы своей внучатой бабушки — престарелой тетки Андрея Артуровича, уехала во Львовскую область к младшему брату Петеньке и старалась как кошмарный сон забыть все происшедшее в городе на Неве.