Лоскутки - Ульяна Каршева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лоскуток пятый
Когда герцогу Бринэйнну-старшему сообщили о незапланированном визите старого виконта Олсандэйра, да ещё с внуком, он был удивлён: что могло привести их в правительственный дом без предупреждения? Но мысленно же удивился другому: они явились наутро после вечернего сообщения сына.
Быстро перебрав ожидающие его дела и определившись со временем, герцог решился уделить внимание, хотя бы в несколько минут, внезапным визитёрам. Очень уж любопытно было взглянуть на Гарма. Потому Бринэйнн-старший сразу и уставился на вошедшего лохматого внука виконта самым неприличным образом, машинально проговаривая приветствие старику Олсандэйру.
Завидя его изучающий взгляд и поняв, что именно увидел герцог, старый виконт с надеждой выложил свою просьбу:
- Добрый день, милорд! Мы пришли просить у вашей светлости о создании правительственной комиссии, которая позволила бы снять с моего внука позорное клеймо двуликого – магическую татуировку.
Посетители стояли, так что герцог приблизился к ним и потребовал, от волнения перейдя на «ты»:
- Гарм, сними свой обруч.
Честно говоря, в первую очередь он решил, что личное пространство обычного человека – и, кстати, весьма и весьма сильного мага – Олсандэйру-младшему придаёт именно серебряный артефакт. Гарм медлить не стал и осторожно, чтобы не пораниться, стащил с головы шипастый обруч. Глядя, как поспешно юноша это сделал, Бринэйнн-старший сочувственно подумал, что данный артефакт Гарму, кажется, давно осточертел.
Слегка отступив от него и впившись тем взглядом, который используют в государстве только профессиональные видящие, герцог, помедлив, спросил:
- Каким образом?
Его поняли.
- Земная девушка, которую Гарм хотел бы видеть своей невестой, а в будущем – женой, обладает удивительной магией, - поторопился объяснить всё сразу старый виконт.
Герцог Бринэйнн без колебаний велел неожиданным посетителям сесть и, подтащив стул, чтобы постоянно взглядывать вблизи на виконта-младшего, принялся за настоящий допрос, дотошно задавая вопросы, чтобы выяснить все подробности дела, в котором кровно заинтересовано государство. То, что рассказал ему вчера сын, всё-таки показалось слишком невероятным. Но именно сейчас и здесь перед ним сидело живое доказательство слов Кристофера, и герцог Бринэйнн начинал уверяться в том, что магически видели его глаза.
Глава 19
Эта упрямая опять ушла, не предупредив!
Проснувшись по звонку будильника, Демира привычно глянула на кровать напротив. И не сразу поняла: постель аккуратно сложена, укрыта ровно вытянутым покрывалом, даже подушки слегка взбиты. Сидит на кухне, пьёт кофе?
Сунулась ногами в домашние мягкие штаны, рывком надела футболку – и босиком вылетела в прихожую, чуть не сбив с ног дядю. Тот шарахнулся, но успел поймать её за плечи, чтобы в живот не врезалась.
Запыхавшаяся Демира шёпотом выпалила:
- Доброе утро! – и ринулась на кухню, подозревая, но не веря.
Пусто. На посудной сушилке – одна-единственная чашка, которая обычно стояла на полке. Что значит… Девушка осторожно дотронулась до чайничка, в котором Эля кипятила воду. Еле тёплый. Подошла к окну. Жаль, что отсюда видна только остановка напротив – к ним... И в квартире, в которой всегда жили трое взрослых людей, сразу тоже пусто… Что ж она, не дождалась. Можно было бы вместе выйти на остановку возле дома. Хоть постоять – поболтать немного. А то – разбежались как-то… Демира грустно усмехнулась. А что – разбежались-то? Элька всегда так делала. Если ехать в деревню, то вставала так, чтобы на ранний рейс и чтобы никто не провожал
Тяжёлые шаги за спиной. Обернулась – дядя.
- Твоя младшая сестра даже не попрощалась, - то ли спросил, то ли констатировал барон. Хочет настроить против Эльки?
- В нашем мире она совершеннолетняя и имеет право делать всё, что захочет. В пределах закона, - хмуро ответила она.
- И доставлять беспокойство родным и близким? – уточнил лорд Дэланей, садясь возле стола.
Демира оценивающе посмотрела, прикидывая, сказать – нет ли то, что у неё самой на уме. Может, и промолчала бы, если дядя не добавил бы:
- Такое поведение – это просто недостаток воспитания.
- Обвиняете маму? – резко спросила она. – Никто не виноват, что Эле пришлось столкнуться с такой ситуацией. И ещё. За весь прошлый учебный год я видела Элю плачущей только один раз. Когда в том доме её напугали алкаши. А за последние несколько дней она наплакалась столько, что… Я чувствую, что это я виновата! Это из-за меня и моего дурацкого происхождения она плачет. Не было бы меня в этой семье, был бы у мамы муж, а у Эли отец! Это из-за меня у неё… недостаток воспитания, если включить логику. Вот только скажите, что это не так!
- Ты не должна мне перечить, - после секунд тишины заметил дядя.
- А я не перечу, - хмыкнула Демира. – Я всего лишь объясняю, в чём вы не правы. Надеюсь, это мне позволено? – А про себя внезапно подумала: «Отец у Эльки ушёл. Но его она и не знала, но… Она привыкла ко мне, а теперь и я уйду?! А как же… мама?..»
На автомате поставила свой чайничек, оглянулась на дядю, буркнула:
- Вам кофе сделать?
- Нет, спасибо. Я сейчас уйду.
«И что тогда приходил? Мало показалось вчерашнего? Над Элькой пришёл с утра поехидничать?» – бредя в ванную комнату, сварливо раздумывала Демира, в ужасе чувствуя, что смертельной завистью завидует Эльке. Сестрёнка сидит в рейсовом автобусе, смотрит на летящие мимо поля и леса, на кирпичные остановки, похожие на сумрачные пещеры, на домики далёких деревень. Потом выйдет из автобуса и пойдёт обочиной дороги до баб Нюсиной деревни, а там красота: половина-то пути и в самом деле по грязной дороге – это да, но до кладбища вторую половину пути надо идти сосновой аллейкой, куда не долетают грязевые брызги транспорта с грунтовки. И под ногами – мягкий слой хвои вперемешку с подмёрзшими от первых ночных морозцев травами… А она осталась дома – с этим вроде бы родным человеком, который всё понимает так, как ему угодно, и не желает услышать остальных…
Вышла из ванной –
