2-Герой-2 - Сергей Антонов

Через грузовик, проникнув через кормовую дюзу в отражательную камеру, а из камеры – в змеевик охлаждения, Полугай собирался попасть на "Скорпион", не тревожа охранные системы. Несмотря на то, что, после стыковки "Владыка Скорости" составлял со "скорпионом" единое целое, несомненно, при обесточенной его электронике, мозг станции не мог включить грузовик в свою сеть. Да и сам мозг, судя хотя бы по невыполнению им стандартной процедуры автоматического прикрытия грузовика "навесом", работал вполсилы – "Скорпион" явно стоял в режиме on bottom. Полугай выпил коньяку, выключил управление и выплыл из рубки.

Некоторое время назад он решил не использовать маллигановскую проститутку не по назначению, без особой радости выяснив, что Энди категорически неспособна играть роль живца. Баба свихнулась на половой почве и связанной с ней любовью к Полугаю, и тому подобной ерунде. И затевать не стоит. Осознав это, Полугай неожиданно ощутил громадное облегчение: Кребень, несомненно, был прав, говоря что игра на заложника не в стиле Полугая… Полугай выстрелил Энди в плотную круглую задницу из иглокола, запихал в спальный мешок, запер в каюте и больше про Энди никогда не вспоминал. Не то, чтобы Кирьян Полугай был так бездушен… Нет, как раз душа-то у него имелась, и вполне себе ничего душа, но ее всклень, до отказа, переполняло, и ничему больше сейчас там места не было.

Спустя час Тычку Егор с изумлением увидел в телескоп, как Полугай вышел в космос, ведя за собой наскоро сотворенное им из подручных средств (стокилограммовый двусторонний фотонный бустер, "капюшон", пристегнутый к бустеру портовыми карабинами, блок наведения и прицел, снятый со "стингера", к счастью, оказавшегося на складе; Полугаю невдомек, но именно такую конструкцию использовала в своем первом бою с НК Хелен Джей Ларкин почти полвека назад) "помело". Войсаул оседлал "помело", дал питание на блок наведения. Как только блок, замкнутый с мозгами бустера накоротко, чуть ли не на корпус, захватил цель – бустер зажегся. Шестнадцать секунд разгон, девяносто четыре минуты – инерционный полет, обратная тяга, – и готово дело. Подойти к корме грузовика Полугай рассчитывал метрах на двух в секунду, "капюшон", несомненно, компенсирует удар.

Скорчер и стропорез – вот и все, чем войсковой есаул Кирьян Полугай захватил с собой. Если блок "стингера" промахнется мимо станции – назад дороги нет. Но Кирьян Полугай ни разу об этом не подумал. Невыразимое спокойствие сошло на его душу, вылечило ее и Полугай обрел мир. Он снова был самим собой, а в этом состоянии войсаул был опытнейший и удачливый космонавт, хладнокровный боец – бустер шел туда, куда Полугай велел, и войсаул даже полюбовался звездами, отметив, что с новой звездой нос созвездия Гоголя выглядит гораздо более по-гоголевски, чем прежде. Затем краем глаза Полугай заметил слева отблеск на стекле шлема.

Глаз барона-мстителя был остер, киберпилот "шатра" точен, ход отрегулирован, управление свободно, пространство – чисто. Старт в римане на форсаже на перехват "помела" корпусом при включенном на максимум носовом щите. Расстояние незначительно, упреждение минимально. Перехват осуществлен, повреждений нет.

Смерть в космосе мгновенна, и Полугай Кирьян Антонович, так долго искавший, гнавшийся, догнавший, обретший мир и покой, погиб хорошо – не заметив гибели. Возможно, где-то в иных мирах он продолжает свой короткий путь, и ждет встречи с ним кто-то, более приятный и не менее желанный, чем Дон Маллиган, враг номер один покойного, незнакомый враг, лучший враг, счастливый враг…

Внешний люк вакуум-палубы "Калигулы" остался нараспашку и барон Тычку Егор вошел внутрь штурмовика беспрепятственно. "Шатер" стоял с "Калигулой" борт о борт. Охранные системы войсаул Полугай не включил перед уходом… Тычку Егор осмотрел штурмовик, все увидел, все узнал, прошел в рубку, удивился ее размеру и удобству, сел за пульт. Над ходовой консолью висела неубранная в паз радиопанель. На дисплее Тычку Егор прочитал последнее отправленное Полугаем сообщение: "ВЫШЕЛ В ПОЛЕ – НЕ МЕШАТЬ – ЗАКРЫТЬ ЗОНУ – ДО СВЯЗИ – ПОЛУГАЙ". Текст был набран наскоро, с опечатками. Тычку Егор сдвинул панель в сторону и осмотрел приборы. Штурмовик среагировал на атаку: мигал беззвучно огонек тревоги, индикаторы охранного комбайна показывали "пилот за бортом – опасное сближение – уничтожить объект". Но команды не прошли – ключ автоматического управления стоял в положении "прервать". Да, парнишечка очень не хотел, чтобы ему мешали, подумал Тычку Егор с сожалением. Угораздило парня. Тычку Егор вручную отрегулировал связь и сказал в микрофон:

– Маллиган, отзовись-ка, есть к тебе дело. Я тут поблизости. Пеленг на луче. И не бойся, мы тут одни с тобой, миленький. Дублин помнишь?

Суд Тычку Егор по рангу и праву мог творить и в необорудованном для того помещении, никаких противопоказаний также не имелось к лесной поляне, броне танка у дороги; и время суток могло быть любое; но коль скоро "Шатер" оказался под рукой, а на "Шатре" имелось специально оборудованное помещение, то Тычку Егор творил суд именно тут; таким образом, закон мести соблюдался даже в незначительных и необязательных деталях.

Маллиган не сопротивлялся. Препирательства по радио и грозное шевеление в орудийных портах "Скорпиона" мгновенно прекратились, как только Тычку Егор показал Маллигану заложницу. Тычку Егор и сам не ожидал подобной эффективности демонстрации Энди, – Тычку Егор оказался достаточно воспитан, он набросил на нее, все еще спящую, плед, – она была пристегнута к дивану в каком-то подсобном помещении "Шатра", на мониторе Бык очень хорошо разглядел цианидовую гранату в изголовье дивана, с мигающим в режиме "жду" индикатором взрывателя, а дистанционку в руке барона Бык представил легко и как-то сразу не засомневался в настрое барона при необходимости гранату взорвать, с последующей вентиляцией помещения.

"Шатер" пристыковался к запасному порту "Скорпиона", Бык, как был голый, с полотенцем вокруг чресел, пройдя унизительную процедуру автоматического обыска в шлюзе цыганского истребителя, самостоятельно надевши в шлюзе же на запястья радиоуправляемые магнитные наручники, явился в зал суда, угрюмый, подавленный и, в общем, ничего не понимающий. Генштаб, что ли, цыгана нанял, думал Бык. Ну не мстят же мне за "Три Поросенка", сколько лет прошло, да и не я первый начал… Впрочем, Тычку Егор, нарядившийся поверх атласного костюма в черную тогу и черную шляпу с пластмассовыми драконьими зубьями на тулье под резинкой, поспешил развеять недоумения Дона как можно скорее.

Вид барона, обстановка, поразили воображение Дона, но, к счастью, ненадолго, причем Тычку Егор сам испортил впечатление. Да, барон был весь огромный, толстый, с такой бородой, о какой Маллиган всю жизнь мечтал, с веселыми глазами навыкате, белоснежным крупнозубым оскалом в недрах подносных зарослей, и был барон желто-ало-черно-блестящий, переливающийся в таинственном мрачном свете огненных софитов, в сапогах со скрипом и гигантским никелированным скорчером на коленях; сидел барон в кресле – хочется сказать "пьедестале" – со спинкой под потолок… – Тычку Егор был в душе актер, и мизансцену выстроил гениально, а десять регистраторов снимали происходящее в трех разных спектрах, но под губой барона, в бороде прятался микрофон и голос его, внезапно раздавшийся под сводами зала суда подобал грому, но – невдомек барону – именно он, долженствующий окончательно подавить преступника величием правосудия, начисто испортил Быку впечатление, ибо был неотстроен, точнее, ужасно отстроен, грязно, в средненизком горизонте, без низкой оттяжки хрипа… Бык успокоился баллов до трех.

– Встаньте передо мной, лицом ко мне, в центре зала, на круг! – пророкотал барон и указал стволом скорчера. Бык повиновался, круг был подмагничен, Бык потерял физическую свободу. Он молчал, ожидая продолжения. Над плечом барона висел монитор с Энди в кадре. Дон уже приговорил цыгана к смерти, единственное, чего он не мог еще сообразить, как это у нас цыган оказался гуманоидом, блестящие от слизи волосатые головогруди с золотыми якорными цепями поперек производили, помнится, гораздо большее впечатление.

– Хотите ли вы сказать что-то суду? – прогремел барон далее. – Признаться в содеянном?

– Ну нормальные вопросы вы задаете, – ответил Бык. – Вы бы хоть объяснили бы, что тут происходит, а потом спрашивали. Впрочем, виновным я себя не признаю ни в чем.

– Вам придется понять, Маллиган, что идет суд, вы преступник, и повинны смерти.

– Если это суд, то я еще не преступник, – заявил Маллиган нагло. – Приговора не было. Если приговор уже вынесен, то это не суд, а судилище. Слушайте, господин цыган, объясните мне, будьте любезны, в чем дело? И где мой адвокат?

– Ну, значит будем делать все по правилам, – с некоторым сожалением сказал барон тоном ниже. – Время-то есть, но чего тут рассусоливать, миленький, я не понимаю… Виноват? Мужчина? Ну так прими смерть достойно, раз правосудие настигло, что тут мудрить?.. Нет?