Колхозный помещик образца XIX века - Михаил Леккор
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но следующий день начался, чего совершенно не ждали ни император, ни сам Андрей Георгиевич — гневной выволочки Настя. Его любезная жена приехала уже в ранее утро. Присмотрелась к постели — муж был один и никаких признаков какой-то соперницы. Одобрительно угукнула.
Поскольку утро было еще ранее, ну, хотя бы, относительно ранее, то она, как сама сказала, решила освежить супружеские отношения. Дальновидная дамочка! После пары часов амурных занятий, мужа было можно смело пускать к любым женщинам, все равно он был дееспособен.
Но вместо этого он попал на грандиозный семейный скандал. Настя в первую половину дня отправилась «на работу» — пока еще фрейлиной при императоре. Выйдя замуж, она почти автоматически должна была лишиться этой должности. Однако, как-то ни Николай I, ни его жена Александра Федоровна разговора не поднимали, а сама она была вполне довольна и по-прежнему была при штате.
И вот там, «как бы нечаянно», а с точки зрения мужа, очень даже целенаправленно, она подслушала, как император Николай I сделал своей дочери августейший выговор. Разговор, по-видимому, был очень неприятный, поскольку даже «невольная» участница его была на взводе. Какой уж тут прием у императрицы! Она пришла в их покои, нашла ни о чем не подозревающего супруга, и гневным голосом поинтересовалось, что все это такое может быть и как ей себе вести?
При чем главным виновником этой ситуации она назначила именно мужа. Ха! Как и все женщины, она решила, что обвиняемым является мужчина, а несчастная девушка, в данном случае великая княгиня Татьяна, только лишь жертва жизненных обстоятельств и она ни а чем не виновата.
Будь он в душе тем же, то есть чисто внешне молодым человеком двадцати с чем-то лет, он немедленно бы ответил и гневная проповедь жены обернулась бы громким семейным скандалом. Но он уже был где-то опытным стариком, прожившим две жизни, и позволил прелестной, но очень уж глупенькой Насте выпустить свой пар. И лишь после этого спокойно сказал:
— Да, моя дорогая, твой муж очень красив и умен, и представительницы прекрасного пола не выдерживают и падают ниц. Тут ничего не сделаешь.
Это было правдою только частично относительно красоты и совсем глупостью на счет падения ниц, но Настя вдруг немного притихла и даже пустила горькую слезу, украдкою посмотрев на мужа. Ему, кстати, она совсем возразила, чем ввела его в веселое настроение. Он красив? Ха-ха!
Он, однако, неспешно продолжил:
— В тоже время, моя разлюбезная супруга, как бы ты не стараясь нас развести, тебе это не удастся. Я все равно останусь твоим мужем на веки веков, какнас обвенчали в церкви!
Кивок на Господа был значительным и точным. Настя сразу сдулась, уже, в общем-то, не понимая, о чем она гневается.
— Но ты оставил девушку несчастной! — попыталась она ввести разговор к прежнюю тему, — это очень нехорошо.
Однако ее муж также был упертым:
— Милая, что ты там не говорила, я не брошу тебя. И, кстати, на двух дамах тоже не женюсь, как ты не старайся.
И в доказательство этого он благоговейно поцеловал руку своей жены. Настя, порозовев, как девушка-девственница, уже и совсем притихла. Вот как утихомиривают гневную жену!
По сравнению с этим церковная процедура вторичной интрпонизации была спокойной, хотя и многолюдной. Никто не возмутился, что Андрей Георгиевич взял на себя такую почетную роль, как опасался Макурин и даже не удивился, что Николай вторично стал монархом, чего боялся император.
Нет, все было спокойно и мило, так же, как и его проповедь, которая очень быстро перешла от объяснения, зачем он именно так сделал, в доказательство, почему надо повиноваться законному государю.
И в семействе стало все спокойно, словно это Настю он успокаивал несколько часов подряд. Зато ему пришла долгожданная радость. Как оказалось, она имела большую причину не ехать вчера с мужем. Настя подошла в уезде к знаменитому врачу по женским болезным, гинекологом, как сказали бы в XXI веке. И тот подтвердил, что она беременна.
И если она не раз только намекала, что ее муж может стать отцом, то теперь твердо подтвердила — ты родитель, Андрей Георгиевич, милый! Ты же доволен?
И она посмотрела на тебя таким лучезарным и светлым взглядом, что на этот раз Макурин сдался сразу и безоговорочно. Если и для него существует рай, то он в XIX веке и рядом с этой девчонкой, прелестной и веселой.
Эпилог
Обычно днем он не спал, все некогда, да и не стар еще, что бы выглядеть старой песочницей и не тянутся за постелью. Но сегодня как-то после бурной первой половине дня Макурин как-то вдруг срочно заснул, иначе и не скажешь. Сил хватило только дотащиться в своих покоях до обозначенной постели, и он уже ничего не помнил, отдавшись во власть древнего Морфея.
И уже во сне, прочувствовавшись и авторизовавшись, как Андрей Георгиевич Макурин, он понял, что этот древнегреческий божок тут совсем не при чем. Его вызвал к себе всемогущий Господь.
Да, это был их Иисус Христос Назаретянин, единый во всех трех существах — Отец, Сын и Святой Дух. Вызвал, понятно, не физически, ментально, На Небе оказалась только его душа, а тело как бы спит. Хотя вряд ли кто-то может его сейчас разбудить.
Ведь душа его оказалась совсем в другом месте, в чем-то вроде дворце. Почему вроде? Во втором своем визите он уже не был таким растерянным и несобранным, и почувствовал, что как бы каменные стены таяли маревом, исчезали, как только взгляд уползал в сторону и снова готовно поднимались, если глаза возвращались. Он вообще в каком-то строении? Может быть, вошкается на одном месте в сомнамбулическом сне в каком-то космосе?
А ведь Андрей Георгиевич и не думал, что его обманывают, не то это место, чтобы так греховодить. Скорее, каждый человек или существо видит и представляет то, что ему ощущается. И комната за прошедшим поворотом исчезает только лишь потому, что он ее уже не видит. Как говорится, весь мир — это лишь плод деяний
