Пепел - Ники Сью

– Обалдеть, – заключила Краснова, разглядывая меня. Если бы не отец, я бы могла выглядеть так каждый день. Хорошо еще синяки зажили, можно не переживать на этот счет, мало ли рукав закатаю, а там такое.

– Спасибо, Нат, – улыбнулась я, приобняв подругу.

– Шестаков твой умрет при встрече. Господи, я хочу видеть его реакцию! А-а-а! Это будет бомба! – хихикала Краснова, любуясь своей работой.

– Рано ему умирать, да и он не мой, – смущенно прошептала, поправляя косички.

– Ага, пусть сначала отработает, – прыснула Наташка, заставляя меня покраснеть до корней волос. Вот же неугомонная!

А уж как я выходила из подъезда – отдельное шоу. Сначала выскочила Краснова – на разведку, так сказать. Она осмотрела территорию, в особенности на наличие местных бабушек, которые, к счастью, из-за погоды сидели дома. И отрапортовав, проводила меня до ступенек: мы прошли возле стенки, прячась за высокими кустами, нет-нет да оглядываясь. Кто бы увидел, покрутил пальцем у виска. Но для меня главное было не попасться маме на глаза, да и про отца мысли не выходили из головы: казалось, он как нагрянет сейчас, как поймает и поминай потом. Одним словом – нервничала я жутко.

Однако стоило только увидеть Шестакова, стоящего возле фонарного столба, сердце расцвело подобно весеннему цветку. Реакция Вити последовала моментально: он открыл рот, потом, правда, поспешил закрыть его, но взгляд не отвел. Господи, а как переливались его глаза, будто раскинулось звездное небо! Я так и спускалась по ступенькам под пристальным надзором в пальто Наташки, словно шла на свой первый бал.

Остановившись напротив Вити, заметила, как он сжал шлем в руках, неужели занервничал? Или я перестаралась со сборами? Пульс зачастил, я взволнованно притупила взгляд, хлопая ресницами.

– Рита, – произнес Шестаков, заставляя поднять голову. Ох, ну разве можно так смущаться? Как будто мы первый день видимся. Но нет, стоило только засмотреться друг на друга, как щеки вспыхнули с новой силой.

– И тебе привет, – проронила тихо я.

– Ты… – он помялся, заставляя пожалеть обо всем, и, в частности, о перевоплощении.

– Я не…

– Красивая, – сказал, наконец, Шестаков. Сердце мое, наверное, в ту секунду совершило кульбит, а затем пустилось в дикий пляс.

– Долго ты подбирал подходящее слово, – сказала уже чуть решительней.

– Просто засмотрелся, – теперь уже и Витя вернулся в свою обыденную колею, одарив меня теплой улыбкой. – Поехали? А то холодно, а нам еще добраться до кинотеатра надо. Я взял билеты, подумал, чего мерзнуть на улице.

– Поехали? Ты имеешь в виду… на нем? – сглотнув, уточнила я.

– Ну да, или за прическу переживаешь? – усмехнулся Шестаков, протягивая мне шлем. Я потопталась на месте, и пусть было немного страшно, отказываться не планировала. Хоть какие-то яркие впечатления должны же остаться из юности, пусть это будет поездка на мотоцикле.

– Я никогда не ездила на таком транспорте, надеюсь, будет не очень страшно и холодно.

– Это очень страшно и очень холодно. Но так уж и быть, потом я тебя обязательно согрею.

Поборов очередную волну смущения, я выхватила шлем из его рук и натянула на голову. Не знаю уж, сколько было градусов на улице, но мне хотелось скинуть шарф, казалось, кислорода чертовски не хватает.

– Как на него садиться? – спросила, оглядывая мотоцикл. Он выглядел внушительно: черно-синяя дерзкая окраска, дисковая подсветка. Казалось, этот байк был создан для гоночных трасс, а не для городских прогулок.

Витя обошел мотоцикл, перекинул ногу через седло, одной ступней оперся о бордюр, другую поставил на черную подножку. Видимо, теперь был мой черед седлать этого железного коня. Я сглотнула, не зная как подступиться, интуитивно ухватилась за локоть Шестакова, сжав крепко часть кожаной куртки, затем кое-как уселась.

– Держись крепче, Рита, – скомандовал Витя, и в ту же секунду раздался рев двигателя. Испугавшись, я прижалась к Шестакову, обхватив его за талию руками. Сердце готово было вырваться из груди, его гул заглушал поток мыслей у меня в голове. А когда мы сорвались с места, я зажмурилась, в надежде перестать бояться.

Резкий поток морозного ветра коснулся моих рук, ног, проникая даже под одежду. Мотоцикл вдруг повело вправо, настолько низко, что я едва не попрощалась с жизнью, однако уже через пару секунд мы выровнялись. Осмелев, я открыла глаза и, случайно заметив стрелку на спидометре, тихо ахнула. Вот это скорость…

Мы проскакивали мимо машин, словно неуловимый ворон. Это было безумно страшно, особенно возле газелей или больших внедорожников. Но с другой стороны, я вдруг ощутила прилив адреналина, словно, что мы находились где-то между землей и космосом: время остановилось, и за нашими спинами выросли крылья.

Губ коснулась улыбка, а чувство свободы заполнило легкие. Широкая спина Вити, срывающаяся с неба морось, колючий ветер и яркие вспышки фонарей на вечерней трассе – невероятно.

Мне так понравилось, что когда пришла пора оставлять мотоцикл в гордом одиночестве на парковке, сделалось немного грустно.

– Было страшно? – спросил Витя, кликая сигнализацию. Мы двинулись в сторону дороги, подождали пару минут, затем быстренько перешли и нырнули в теплый полупустой холл кинотеатра.