Верните мне меня! (СИ) - Линьков Кирилл

В телеге наступила полная тишина. Каждый погрузился в свои мысли, пытаясь понять услышанное.

«Озверевшие создают собственные поселения? Могут не нападать и не убивать всё что движется? Они же монстры?»

— Крис, а почему об этом не говорят, не рассказывают?

— А зачем зря народ пугать. Озверевшие монстры и так нагоняют на всех страх, но они действительно опасны. Тут всё на своих местах. Далёкие же поселения глитчей не опасны и шансы того, что хоть кто-то встретит их, невероятно малы. Гораздо интереснее, почему такие глитчи вообще существуют. Это возвращает нас к вопросу, который я задал в самом начале. Видели ли вы, как проходит процесс озверения?

Все, кроме Паппи, отрицательно покачали головой.

— Вы ведь уже знаете, что озверение возможно всего лишь двумя способами: длительный контакт с проклятым эйкорием и так называемые «Магические вспышки», что появились после «Великой войны». Стать свидетелем чего-то из этого означает, что озверевшим стали вы сами. Но один способ всё-таки позволяет увидеть это воочию и не погибнуть: казнь через «озверение». Крайне жестокое наказание, применяемое только против самых отпетых бандитов или тех, кто посягнул на корону.

Вся группа утвердительно кивнула, давая понять Крису, что понимают его.

— Такие казни редкость, часто их даже не афишируют, но изайлумы присутствуют практически на всех. Это редкая возможность пополнить наш багаж знаний. В процессе казни, преступника подвергают озверению, а потом авантюристы ранга «Грифон» или иногда даже «Драконы» проводят с ним «спарринг», хотя правильнее будет сказать одностороннее избиение. Для аванюриста — это что-то вроде тренировки. Если преступник был знаменит, то казнь почти всегда публичная. Я дважды побывал на такой казни: один раз сам, когда был молодой, а второй раз с Паппи в рамках её обучения.

После этих слов лицо девушки сильно побледнело. Она старательно смотрела в сторону, пытаясь не слушать Криса.

— Ужасное зрелище. Но жутко интересное, с научной точки зрения. Для быстрого озверения в преступника втыкают четыре копья, в каждую руку и ногу, с наконечниками, состоящими из чистого проклятого эйкория. Если эйкорий просто лежит рядом с вами, или даже лежит у вас в кармане, ему потребуется довольно много времени, однако, если эйкорий попал вам внутрь — Криса слегка передёрнуло, но он продолжил — озверение наступает очень быстро, и в процессе преступник испытывает сильнейшую боль. По всему телу и настолько ужасную, что спустя несколько секунд он уже не может кричать. Лишь лицо, застывшее в агонии, говорит о его страданиях. Изайлумы считают, что это краеугольный камень потери рассудка. Именно в этот момент он растворяется в нестерпимой боли.

— Кажется я понимаю вас Крис, когда я был в Эделикийском подземелье я ви… — Коди резко осёкся, поняв, что только что чуть не раскрыл государственную тайну — В общем я понимаю… Лица озверевших, что мы встречали в подземелье, казалось, выражают нестерпимую боль.

— Озверевших? В Эделикийском подземелье все же погибли от рук Таннов?

— Не все, несколько людей первого отряда, озверели из-за того, что Танн загнал их глубоко в подземелье и они не смогли вовремя выбраться, чтобы спастись от проклятия. Вскоре после того, как мы прошли верхние этажи и немного углубились в подземелье, встретили этих бедняг. Когда всё закончилось было проще сказать, что они погибли от Танна и не страдали.

— Действительно, родным лучше не знать, через что прошли несчастные перед смертью. Боль возникает из-за изменений тела. Проклятие меняет его, полностью перестраивая, делает сильнее и пробуждает скрытую регенерацию. А некоторые глитчи, благодаря особым тренировкам, способны частично притуплять боль. Сейчас считается, что воздействие боли приводит к потере рассудка, как побочный эффект, а значит сопротивление к боли может снизить этот ущерб. Наличие частично сохраняющих рассудок глитчей и что это только глитчи, также подтверждает эту теорию. Эх, мы ещё столько всего не знаем об озверении… Хорошо хоть магический потенциал защищает от озверения. Кажется, в документах есть зафиксированный случай казни авантюриста ранга «Грифон». Его магический потенциал был на столько велик, что палачу, а им был назначен аж «Дракон», пришлось воткнуть в него двенадцать копий, и только тогда озверение подействовало.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Крис, пожалуйста… Давай сменим тему — лицо Паппи было очень бледным, и казалось её вот-вот стошнит. Кумико тоже выглядела слегка подавлено. Майрон же, как обычно, невозмутим. Только Коди сидел с заинтересованным видом, радуясь, что Крис не стал продолжать расспросы про Эделикийское подземелье.

— Прости, Паппи. Чего же мне вам такого рассказать-то? Вы бывали когда-нибудь в Минмине, на нашей родине?

Крис начал долгий рассказ о себе и своём доме. Минмин находился в Малом Эйрисийском море и считался самой настоящей крепостью. Маленькая территория, практически полностью окружённая морем и горами, была поистине непробиваема при своей маленькой численности населения в несколько десятков тысяч человек. Также Минмин был бельмом на глазу Республики Куюро, что стремилась объединить весь остров под своим флагом. Дальше к западу за морем располагались земли глитчей.

Разговаривая об этом, группа приблизилась к Северному Интру. Коди поднялся на ноги внутри повозки и посмотрел в сторону своего бывшего дома. Кумико оглянулась на него, немного переживая о его чувствах, но взгляд парнишки был холоден и безразличен ко всему. Это слегка успокаивало девушку, но она всё равно решила поговорить с ним.

— Помнится мне, ты в нашу первую встречу представился как «Коди из Северного Интра». — начала Кумико с улыбкой на лице, пытаясь не выдать своё волнение.

— Да… А ты сказала, что авантюристы так не делают.

Послышался милый смешок эльфийки.

— Ты тогда ещё не был авантюристом, так что ничего страшного в этом не было. «На будущее», помнишь?

— Не думал, что ты застанешь момент, когда я буду практиковать этот совет. — ответив Кумико, Коди искоса посмотрел на изайлумов с ярко выраженной досадой. Отвечать на их расспросы ему хотелось меньше всего. Впрочем, изайлумы, услышав место рождения парня, не стали ничего говорить, так что он решил не придавать этому значения.

— А я, признаюсь, после того, как узнала, что ты собираешься в Еврантир, решила, что приглашу тебя путешествовать с нами, если ты хорошо покажешь себя на турнире.

Коди слегка усмехнулся, подумав о том, как удачно всё тогда совпало. Случайная встреча принесла ему очень приятного товарища с багажом в виде двухметрового шкафа. Причём товарища до конечной точки маршрута — Еврантира.

— Коди, ты не переживаешь?

Парень не сразу понял, о чём идёт речь. Он, улыбаясь, смотрел вдаль, чуть покачиваясь от немного ухабистой дороги. Стало понятно, что Кумико заговорила обо всём этом не просто так и весь их разговор был попыткой понять состояние Коди. И результат не оправдывал ожидания — парень был спокоен и даже улыбался.

— Нет. Северный Интр больше не существует. Теперь это не мой дом, Кумико. Мамы больше нет в этом мире, и это не вызывает у меня никаких эмоций, но она живёт в моей памяти. Я помню, как она выглядела, помню её голос и её запах. Помню, как она встречала меня с улыбкой на лице, и от этих воспоминаний становится как-то тепло. Всё это в моей памяти и умрёт вместе со мной. Лет через сто, надеюсь. — Коди лишь усмехнулся, договорив свою фразу, но кое-что в его собственных словах показалось ему странным.

— Надеюсь, госпожа Маргарет не будет младше тебя, лет на сто.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Отвлёкшись от секундного сомнения, парень наконец-то повернулся к Кумико. Девушка слегка приспустила капюшон, чтобы Коди видел её лицо и слегка улыбнулась.

— Да брось, Маргарет была старше меня и останется старше, когда я верну её. Иначе Марика мне голову оторвёт.

— А она снова отрастёт. — неожиданно добавил Майрон.

Кумико мило рассмеялась, отчего изайлумы, что в это время опять в полголоса спорили о чём-то своём, обернулись от удивления. Коди нехотя улыбнулся на шутку Майрона, но попытался сдержаться.