Путь кинжалов - Роберт Джордан

– Жена вашего владыки просит вас, Аллиандре, – твердо сказала Фэйли.

Глаза королевы сделались еще шире, хотя казалось, что больше некуда. Она посмотрела на Анноуру, но получила в ответ лишь невозмутимый, непроницаемый взгляд, типичный для Айз Седай.

– Разумеется... – вымолвила Аллиандре после затянувшегося молчания. Голос ее звучал опустошенно. Она сглотнула и лишь потом закончила фразу: – Разумеется, я сделаю так, как вы... просите, миледи.

Фэйли скрыла свое облегчение, одобрительно кивнув. Она опасалась, что Аллиандре станет упорствовать. То, что королева Гэалдана принесла вассальную присягу, не вполне осознавая свои действия, – и сочла необходимым заверить в нерушимости своей клятвы! – лишь утвердило Фэйли в намерении не оставлять эту женщину без присмотра. По всем признакам, имея дело с Масимой, Аллиандре шла на уступки. Конечно же, редкие и вынужденные, когда нет другого выхода, но со временем подчинение становится привычкой. Вернувшись в Бетал и не ощущая видимых перемен в своем положении, она вполне может обезопасить себя, предупредив Масиму. И кто знает, как скоро это случится?

Фэйли просто обязана была заставить ее почувствовать бремя вассальной присяги, но потом ничто не мешает несколько ослабить нажим.

– Я счастлива, что вы будете сопровождать нас, – сказала она с теплой улыбкой. – Мой муж не забывает верную службу. Кстати, окажите еще одну услугу – разошлите вашим лордам письма с известием о том, что на юге какой-то человек поднял знамя Манетерена.

При этих словах Берелейн от неожиданности дернула головой, и даже Анноура удивленно моргнула.

– Но, миледи? – воскликнула Аллиандре. – Половина из них, едва получив мое послание, тут же сообщит об этом Пророку. Они боятся его, и одному Свету ведомо, что он тогда предпримет.

Именно на такой ответ Фэйли и рассчитывала.

– Поэтому, – спокойно продолжила она, – вы напишете и ему. Известите, что уже собрали войско и намерены разобраться с возмутителем спокойствия самостоятельно. В конце концов, Пророк Лорда Дракона слишком велик, чтобы отвлекаться на такие мелочи.

– Неплохо, – подала голос Анноура. – Никто не узнает, кто есть кто.

Берелейн, чтоб ей сгореть, одобрительно рассмеялась.

– Миледи, – вздохнула Аллиандре, – я уже говорила, что милорд Перрин весьма грозен. Позволено ли мне будет добавить, что его жена ничуть ему в этом не уступает?

Фэйли сделала все, чтобы ее самодовольство не было слишком уж очевидным. Теперь оставалось только послать известие своим людям в Бетал. Правда, в каком-то смысле она сожалела о своем успехе. Обьяснение с Перрином обещало быть весьма тяжелым – даже он не смог бы сдержать свой гнев, узнав, что она похитила королеву Гэалдана.

Чуть ли не все солдаты Крылатой Гвардии собрались на окраине лагеря, окружив десяток всадников, судя по отсутствию пик – разведчиков. Пешие расталкивали друг друга, стараясь протиснуться поближе. Перрину почудилось, будто он снова уловил раскат грома, по-прежнему еле слышный, но уже не столь далекий, как в прошлый раз.

Он задумался о том, как бы пробраться сквозь толпу, но тут Галленне повелительно гаркнул:

– Эй вы, псы шелудивые! Прочь с дороги!

Солдаты мгновенно расступились, образовав узкий проход. Интересно, подумал Перрин, что будет, вздумайся мне назвать «шелудивым псом» кого из двуреченцев? Небось, схлопочу по носу? Надо будет попробовать.

Нурелль и другие офицеры уже расспрашивали разведчиков, которые, как оказалось, привели на аркане семерых пленников. Понурые, со связанными за спиной руками, с веревочными петлями на шеях, они взирали на солдат кто со страхом, кто с вызовом, а некоторые с тем и другим одновременно. Их некогда вполне приличная одежда стояла колом от застарелой грязи. Сильно пахло древесной гарью. Копоть покрывала и лица всадников, а иные из них, похоже, получили ожоги. Тут же, хмуро разглядывая пленников, стоял Айрам.

– Что случилось? – требовательно спросил Галленне, подбоченясь и расставив ноги. Его единственный глаз горел гневом так, что этого огня вполне хватило бы и на оба. – Я посылаю разведчиков за сведениями, а не за какими-то оборванцами!

– Милорд, – откликнулся Нурелль, – позвольте Ортису доложить. Он был там. Десятник Ортис!

Средних лет солдат соскочил с седла и поклонился, прижав к сердцу руку в латной рукавице. Под ободом простого шлема, без плюмажей и прилаженных по сторонам крыльев, отличавших офицеров, на левой щеке виднелся синевато-багровый ожог. Другую щеку до уголка рта пересекал шрам.

– Милорд Галленне, милорд Айбара, – угрюмо заговорил воин. – Мы наткнулись на этих грязных свиней в паре лиг к западу. Они жгли ферму... вместе с обитателями. Какая-то женщина пыталась вылезти в окно, но один из этих мерзавцев ударил ее по голове и затолкал обратно. Зная, как относится к таким делам лорд Айбара, мы вмешались. К сожалению, слишком поздно, никого не удалось спасти. Разбойники бежали, но семерых мы взяли живьем.

– Люди часто пытаются отринуть Свет и вновь обратиться к Тени, – неожиданно промолвил один из пленников. – Им следует напоминать, какова неминуемая расплата. – Высокий, худощавый мужчина с торжественно-надменным лицом говорил звучно, и манера речи выдавала в нем человека начитанного, хотя одежда его была не чище, чем у прочих, и не брился он два или три дня. По всей видимости, Пророк не одобрял трату времени на такие пустяки, как бритье. Или мытье. Связанный, с петлей на шее, пленник не выказывал ни малейших признаков страха.

– Кого могут напугать эти солдаты? – презрительно процедил он. – Пророк Лорда Дракона, да благословит Свет его имя, разгромил армии, не идущие ни в какое сравнение с подобным отребьем. Конечно, вы можете убить нас, но мы будем отомщены, когда Пророк напитает землю вашей кровью. Никто из вас не переживет нас надолго. Пророк восторжествует в крови и пламени!

Последние слова прогремели как колокол. Пленник горделиво выпрямился, а по толпе прокатился приглушенный ропот. Солдаты прекрасно знали, что Масима и вправду громил армии, намного превосходившие числом их отряд.

– Всех повесить! – коротко приказал Перрин. Он снова услышал гром.

Огласив приговор, Перрин заставил себя проследить за исполнением. Впрочем, невзирая на ропот, солдаты выполнили приказ с готовностью. Когда наброшенные на шеи веревки стали перекидывать через сук, некоторые из пленников завопили. Один, когда-то весьма толстый, судя по болтавшимся на месте двойного подбородка складкам кожи, истошно кричал, что раскаивается и готов служить любому господину, какому прикажут. Лысый малый, с виду такой же крепкий, как Ламгвин, дергался и визжал, пока петля не передавила ему горло. Только велеречивый глашатай ни о чем не молил и не пытался вырваться. Даже в свой смертный миг он смотрел на всех с вызовом.