Вождь из сумерек-2. - Николай Ярославцев

Впереди мелькнул яркий мерцающий свет. Как от ртутной лампы с неисправным дросселем. У ребят точно иссякла творческая фантазия. На лицо застой и тяга к застывшим архитектурным и инженерным формам. Зациклились на сферах.

«Интересно девки пляшут.… Не обойти, не объехать»…

С ходу ввинтился в мерцающую оболочку. В глазах потемнело. Валился в кромешную темноту, обдирая  бока, колени и локти о выступающие скалы. Какие локти, какие бока, если тело здесь, валяется у стены в вальяжной позе?

Осталось только разбиться, на всякий случай, чтобы оправдать ожидания.

Припомнил давний ночной полет с Рэдом в кресле руководителя полетов и тихо засмеялся. У страха глаза велики, даже если их вовсе нет.

Снова свет.

Остановился, чтобы перевести дыхание и оглядеться.

Пещера? Зал?

Стены убегают вверх и встречаются там, образуя полукруглый свод. Вдоль стен укреплены факелы. В противоположной стене массивные кованые двери.

В середине зала прямоугольная, до блеска отполированная, скала с десятком, вырубленных в ней, ступеней.

Поднялся выше и подошел к скале.

И ничуть не удивился, увидев в ней углубление, отдаленно напоминающее контуры человеческого тела. Жертвенный стол. Алтарь язычников.

Вот и разгадка пещеры с множеством черепов вдоль стен, которые так поразили впечатлительную душу Толяна.

Но зачем? Зачем эти давно усопшие в бозе ритуалы владельцам Забытых дорог и ментальных технологий? Чтобы поразить воображение? Чье? Вселить в души страх и ужас?

Бесшумно подплыл к дверям.… Нет, плачет горькими слезами, дорогой вождь, по тебе психушка. Какой шум от духа? Или души? Но береженого бог бережет.

Ткнулся в двери. Заперто. Не ждут гостей. Или, наоборот, от нежданных гостей заперлись?

Поднялся выше, еще выше.… Протиснулся через скалу…

Вдоль стеночки, прижимаясь поплотнее и на цыпочках.

Пусто.

Заметался от двери к двери, заглядывая в щелочку.

Дело привычное.

Стража… Лучше пропустить вперед. Нас не трогают, и мы не тронем. Зачем следить? Работаем чистенько.

«Ополоумел»?

«Может быть, все может быть. Но лучше так, на цыпочках. Нам шум ни к чему».

Вытянулись два черных истукана у двустворчатых золоченых дверей. Ни плащей, не капюшонов. Лиц из под личин не видно. Только глаза, холодные и ненавидящие, не мигая, смотрят через узкие прорези.

Створки дверей украшены диковинными зверями. Увидишь на сон грядущий такое, и ночь без сна обеспечена.

Проскользнул мимо.

Стражи зашевелились. Уши навострили, глазами хлупают, взглядами зал простреливают. Служаки!

 Успокоились.

Полез между створками. Постарался, чтобы двери не скрипнули. И сразу отработанный прием. Кувырком вперед и сразу в сторону. Обидно, ножей нет под рукой. А еще лучше, его верного «товарища Стечкина». От случайной пули не раз уходить так удавалось.…Зачем все эти кульбиты, когда здесь всего лишь его взгляд? Сознание стальным канатом связано с телом. И замер, чтобы не привлекать к себе внимания. Вдруг хозяину не до него? Обедает, или хуже того интим накатил! Самому бы не понравилось.

Просторный кабинет. Именно кабинет, а не барские и не княжеские покои. Вдоль стен шкафы с тяжелыми фолиантами в дорогих кожаных переплетах, свитками, пергаментами и папирусами. Между шкафами гобелены, на которых просматриваются батальные сцены. И оружие. Сразу чувствуется опытная рука дизайнера. Коллекции подобраны умело, со знанием дела. Напротив дверей просторный стол, на легких вычурно изогнутых ножках. Дерево темное, дорогое. Покрыто  инкрустацией из золота. У стола такое же кресло. В дальнем углу диван.… По всему видно, что хозяин любит задерживаться на работе допоздна. А может и ночует иногда здесь.

Другой мебели нет.

Посетителей в этом кабинете не жалуют. И сесть не предлагают. Любопытная обстановочка. И библиотека шикарная. И не только для этого времени. Жаль, напряг с этим самым временем, чтобы покопаться на досуге в книгах! Может, и удалось накопать что-нибудь на их страничках.

На все про все доли секунды, пока хозяин не опомнился. Дядька серьезный. Весь в черном. Форма одежды у них такая что ли?  Ростом не ниже эльфа Бодрена. Брюки тонкой кожи, заправлены в легкие короткие сапоги. Черная просторная сорочка в кружевах распахнута на широкой груди. Крепкие плечи. Мускулистая шея. Сухая точеная голова. Породистое бледное лицо. И пронзительные черные глаза. Нырнул в них и утонул в  бездонных глубинах. Возмездие последовало тут же. Даже присмотреться не успел. Чудовищной силы удар впечатал его в стену и размазал тонким слоем, разметав на разрозненные молекулы.

«Вытягивай»! – Успел он прохрипеть, прежде, чем потерять сознание.

Кому кричал, когда ему популярным языком объяснили, что они два в одном?

А ребята как? Поймут не правильно, когда проснутся и найдут его мертвым у стеночки. Если вообще найдут.

И этот, в черном, аккуратненько по его следам на них выйдет. Поторопился спелеолог несчастный!

Мыслю, значит живу. По моему, так определил некогда один древний умник его нынешнее состояние. А он мыслит. Или живет?

По чердаку, как ломом шарахнули. От всей души зарядили. Сам, того не замечая, перешел на Толяновский сленг. Хорошо, что черепки в разные стороны не посыпались. А, судя по силе удара, могли. В глазах до сих пор темно.

Все! Точно крыша протекает. О каком свете может идти речь, когда на глазах ненавистная черная повязка? Только об ином, о том самом. Не к ночи будь помянуто.

Но ребята шустрые! Эк, они ломанулись из своих нор в пещеры. И сигнал тревоги не понадобился.

Спугнул. Теперь вперед не пробиться. Славянская душа. Что с нее возьмешь? Интуиция и сплошной импровиз. Руки впереди ума бегут. И чаще разными дорогами. И не капли масла в башке. Шарики за ролики запинаются.

Пока занимался самокритикой и истязал себя самобичеванием, сознание медленно вернулось в родную оболочку. Но вернуться то вернулось, а попало ли на свое законное место в родной обжитый мозг или прошло пролетом?

Проверим.

Мысли неохотно, но все-таки ворочались в мозгу.

Восстановил в  памяти пещеру.… Или храм, с жертвенным алтарем посередине? Перенесся в кабинет и сразу же вернулся к сфере…

Бодро прыгнул, оттолкнувшись от стены спиной, на ноги. В виски ударила кровь. В глазах снова потемнело.

Переборол минутную слабость и бодро скомандовал.

-Подъем, бойцы! Рога трубят, труба зовет. Подвиги ждать не будут. Сбегут к соседям.

Войтик приоткрыл один глаз, выгадывая лишнюю минуту. По голосу распознал, хитрец, что можно понежится.

-Подъем, подъем. – С языка сорвалась крылатая фраза. – Пока пища еще не простыла.