Дебют черных фигур (СИ) - Лимонова Аврора

— Господин Морган предупреждал, что ты попытаешься искусить меня. Но напомнить тебе, что именно твой родственничек заточил меня здесь, — зло отозвался Хрип-Костелом. — А господин Морган дал мне новую жизнь! — он посмотрел на свою мертвенно-белую ладонь с тем восторгом, как хозяйка оценивает новую фарфоровую чашечку. — Я стал сильнее, стал быстрее! — он провел по стене острыми ногтями, оставляя внушительные царапины. — Теперь мне даже темная магия подчиняется, как настоящему чернокнижнику! А все потому, что великодушный господин Морган рассмотрел мой талант!

«Догадываюсь, какой», — подумала Майя, не удивившись, почему помешанный на ломании костей колдун привлек внимание помешенного на пытках мага.

— Рада, что ты завел новых друзей и все такое, — продолжала Майя. — Но если тебе дорога жизнь с новыми ровными зубами, то лучше сообщи моему отцу, что я здесь. Ты же понимаешь, он не оставит такое обращение со мной без наказания.

— Глупая, ой, глупая дочурка ректора, — помотал головой Хрип-Костелом. — Твой папочка ничего мне не сделает, он всего лишь псина закона, который тявкает лишь тогда, когда ему позволяют. Без команды он и зуба не покажет.

Майя хмуро глянула на стража. Кажется, этот рычаг давления не сдвинется с места…

— А как на счет Маскарона? — спросила она. — Он может предложить гораздо больше, чем Морган. И его точно ничего не удержит от мести.

— Переманиваешь меня на темную сторону? — заинтересовано глянул на нее Хрип-Костелом.

«Ты еще человеком был там», — подумала Майя.

— Говорю, что могу предложить награду богаче, чем какой-то маг Ковена, — пояснила она. — Я все-таки темная княгиня. Подумай о том, что можешь получить за услугу мне.

Майя смотрела в глаза стража, стараясь всем своим видом выглядеть как можно убедительней. Раз имя отца не работает, придется пользоваться другими связями. И пока такая была лишь одна: титул, от которого она обычно отмахивалась, как от несправедливого обвинения, сейчас мог ее спасти.

— Княгиня в цепях, — напомнил Хрип-Костелом. — А твой покровитель заставил меня закончить ритуал, а затем отдал стражам на растерзание и пытки. Нет-нет, ваше золото мне не нужно. Лучшая моя награда — это ты, Майя Семироз. Скоро ты сгинешь, как бездомная дворняга, но до того повеселишь меня вдоволь.

— Так хочется переломать мне пальцы? — напряженно ухмыльнулась Майя. — Помнится, Морган тебе сказал меня не трогать.

— А, услышала. Но красивая девица не только для пыток годится. — Страж быстро облизнул белые губы, как змея. — И это я буду рассказывать твоему отцу в самых ярких красках, когда он окажется, как и ты, здесь, за решеткой! О, уверен, его лицо будет в этот момент бесподобно!

— Бесподобно будет твое лицо, когда отец насадит твою голову на кол, — вырвалось у Майи быстрее, чем она осознала. Наглая угроза отцу и надменный тон кого-то вроде Хрип-Костелома взбесили ее, оттеснив даже страх. — Знаешь, в чем твоя проблема? Не в том, что ты был слабым человеком. А в том, что ты никогда не был человеком. Ты был жалким подобием мага, а теперь жалкое подобие демона. Я не боюсь тебя, и моему отцу ты ничего не сделаешь! Не тот уровень и никогда им не станешь! — почти прошипела Майя.

Глаза Хрип-Костелома пораженно расширились. Он явно ожидал, что пленница начнет умолять отпустить ее или испугается и расплачется. Но такой наглости от побитой и связанной девицы он явно не ожидал.

— Вижу, манерам твой папочка тебя так и не научил, — недобро заблестели его глаза. — Время платить по счетам, Майя Семироз, и ты мне очень задолжала.

Майя ужаснулась тому, какая ярость вспыхнула в глазах нелюдя. Он готов был ее порвать прямо на месте. Девушка обнадежила себя тем, что между ними решетка. Однако вся радость улетучилась, стоило вампиру достать ключ и вставить его в замок клетки.

«Молодец, решила вопрос избежать встречи с Морганом», — промелькнуло в голове Майи, пока она смотрела, как Хрип-Костелом открывает камеру и входит.

— Господин, прошу, простите ее, — встал отец Луки, что до этого испуганно следил за диалогом, и заслонил ее собой. — Она всего лишь глупая напуганная девочка. Не знаю, что между вами было в прошлом, но не мучайте ее, умоляю! Она не хотела вас оскорблять!

— Прикуси язык, уйди в сторону и не подглядывай, — приказал вампир.

Голос, вопреки бешеному взгляду, прозвучал мягко, даже немного мелодично. Майя ощутила в словах вампира магию. Господин Ждан дернулся и мгновеньем позже опустил руки, цепи его снова звякнули. Он пошатнулся, словно пьяный, и двинулся к стене. Майя схватила его за руку, пытаясь остановить, но он выдернул свою ладонь и пошел в угол. Его и без того опустошенные глаза теперь выглядели стеклянными.

«Внушение», — поняла Майя.

— Удивлена? — криво ухмыльнулся Хрип-Костелом, видя растерянность на лице Майи. — Да, теперь я умею и так.

— Ты все равно не навредишь мне, — постаралась та напомнить, что ему приказал Морган.

— Господин Морган запретил ломать тебе пальчики, но про другое он не оговаривался, — ухмыльнулся вампир. — Я покажу, что здесь ты будешь воспитанной. Я научу тебя уважать старших, дочурка ректора. — Майя отчаянно оглянулась, ища хоть что-то для защиты, но вокруг пустая камера, а ее руки в кандалах. — Тише-тише, — мягко произнес Хрип-Костелом, надвигаясь на нее. — На этот раз волшебных ягод у тебя нет. Зато есть кое-что повкуснее для меня…

Майя почувствовала, как ее разум обволакивает чужая магия. Она помнила ощущение, когда Эльдар пару раз хотел зачаровать ее. Магия проникала в ее мысли, подобно мягкому туману, который летним утром покрывает лес. Однако колдовство вампира резко схватило ее разум. Возможно, потому что он был новообращенным и еще не отточил эти чары, а возможно, потому что был склонен действовать грубо. Но его магия жестко оплела ее своими скользкими щупальцами, подобно осьминогу, и сдавила почти до боли. И Майя испугалась, что ее тело больше ей не подвластно. Ее сознание топили во мраке, как топят беспомощного котенка в корыте. Единственное, что оставалось ее оружием — разум — терялось под давлением холодящих душу чар. Она буквально задыхалась от своего бессилия.

«Не хочу быть куклой! — снова отчаянно крикнула про себя Майя. Мысль, что с ней снова будут делать, что захотят, привела ее в еще больший ужас и бешенство, чем угроза скорой смерти. — Не хочу быть жертвой! Нет! Не позволю!»

В буре страха и паники в ее грудь словно что-то ударило изнутри. Знакомо и стремительно. А затем еще раз. И еще. И словно кто-то перерезал веревку от камня, что тянул ее вниз. Эта сила окатила ее тело, как холодный душ. Тьма спала с глаз. Вернулся окружающий мир. Она увидела лицо Хрип-Костелома перед собой так близко, что едва не вскрикнула. Но не шевельнулась. Страж дотронулся до ее щеки. Пальцы ледяные, как у мертвеца, а острые ногти неприятно впились в кожу. Его дыхание окатывало ее лицо. Девушка едва не поморщилась от гнилого холода, которым дышал демон.

— Ты будешь хорошей ягодкой, — приговаривал вампир мягким шепотом. — Будешь послушной. Выполнишь все, что пожелаю.

Майя поняла: Хрип-Костелом не знает о том, что она в сознании. И все, что успела придумать — продолжать притворяться, пока не увидит другой выход.

— Да, выполню все, что скажешь, — с готовностью отозвалась она, надеясь, что голос звучит, как у зачарованной.

— И будешь ласковой и покорной?

— Буду.

Она лишь уповала, что Хрип-Костелом не услышит, как бешено скачет ее сердце. Не заметит, как трудно ей дается держать дыхание ровным, а лицо безмятежным. Но отец бы поступил именно так. Он бы выжидал, терпеливо вытягивал гвоздь из стула, пока враг считает своего пленника беспомощным. Хрип-Костелом оторвал приклеенный липкой лентой бинт от пореза на шее Майи. Девушка едва не дернулась, когда ощутила ледяное дыхание на коже. Нелюдь вдохнул запах ее крови и облизнулся.

— Вкусно пахнет, — промурлыкал вампир. — Молодые девушки всегда так вкусно пахнут… Как я раньше этого не замечал?