Хаотические заметки корееведа - Андрей Ланьков

По состоянию на 1 сентября 1998 г. наибольшую иностранную колонию на корейской территории составляли китайцы — граждане КНР, которых насчитывалось 84.637 человек (в это число включены и нелегалы). Американцам, которых было 51.759 человек, официальная статистика отводит второе место, но в действительности именно они представляют из себя крупнейшую общину, ведь статистика нее учитывает военных и вольнонаемных служащих американской армии (их около 40 тысяч человек), а также и членов их семей. На третьем месте находятся японцы (27.532), а на четвертом — тайваньцы (24.182).

Последние представляют из себя весьма своеобразную группу. Корейские «тайваньцы» в своем подавляющем большинстве на Тайване никогда не жили. Они или их предки бежали в Корею из Северного Китая, спасаясь от наступающих коммунистических армий в конце эпохи гражданских войн, в 1945–1950. После раскола страны на континентальный Китай и Тайвань большинство корейских китайцев стало гражданами Тайваня, который до августа 1992 года имел с Южной Корее дипломатические отношения и вообще считался одним из ее важнейших идеологических и политических союзников. В силу этого китайское («тайваньское») меньшинство в Корее пользовалось и пользуется немалыми правами. Главной и очень важной привилегией китайцев является то, что они имеют право постоянного проживания в стране. Иначе говоря, они могут находиться и работать в Корее вне зависимости от того, являются ли они служащими корейских организаций, имеющих разрешение на найм иностранцев.

Американцы, проживающие в Корее, — это в основном солдаты, офицеры или служащие расквартированных здесь воинских частей, а также члены их семей. Центрами жизни американской общины являются американские военные базы, каждая из которых представляет из себя своего рода государство в государстве. Кроме собственно военных объектов, на территории базы есть жилые комплексы, школы, магазины, рестораны, организованные по американскому образцу, с американскими ценами и американским ассортиментом. Действует там даже филиал Мэрилендского университета, в котором американцы могут продолжить или получить высшее образование. Для большинства американских военных все их пребывание в Корее связано с базами и, в меньшей степени, с небольшими поселками, которые существуют поблизости от них и ориентируются в первую очередь на обслуживание американских военных (это «обслуживание» носит по преимуществу алкогольно-сексуальный характер). Более дальние путешествия, как правило, не поощряются командованием, которое стремится к тому, чтобы его подопечные без особой надобности не мозолили глаза местному населению.

Огромный интерес корейцев к английскому языку привел к тому, что в Корее создалась также и заметная колония преподавателей английского, которые работают в университетах, центрах повышения квалификации различных фирм, школах и, главным образом, на бесчисленных курсах английского языка. Есть в Корее и преподаватели иных языков — китайского, японского, вьетнамского, русского, но их, даже вместе взятых, гораздо меньше, чем жителей англоговорящих стран. Работают в Корее и иностранные технические специалисты, число которых измеряется многими сотнями (среди них немало россиян). Они трудятся в корейских концернах, играют немалую роль в разработке новейших технологий.

Однако сейчас типичный «корейский иностранец» — это не дипломат, не профессор, и даже не бравый вояка с американской базы. Типичный иностранец — это непалец, филиппинец или кореец из Маньчжурии, по 12 часов в сутки вкалывающий на каком-нибудь заводике. Самая многочисленная группа корейских иностранцев в наши дни — это иностранные рабочие, которые стали приезжать сюда после 1990 г. Вызвано это было двумя обстоятельствами. Во-первых, в 1985–1990 гг. заработки в Корее росли рекордными темпами, и к 1990 г. средняя зарплата приблизилась к 1000 долларов (сейчас она составляет 1300$). По меркам Филиппин или Пакистана — это целое состояние, ведь большинству тамошних жителей такие деньги невозможно заработать и за год. Во-вторых, сами корейцы, избалованные быстрым ростом доходов и почти полным отсутствием безработицы, стали избегать той работы, которую здесь называют «3 D» (по первой букве трех английских слов «difficult, dirty, dangerous» — «трудная, опасная, грязная»). Поэтому для корейских предпринимателей настоящим даром небесным стали рабочие-иностранцы, которые приезжали из бедных стран Восточной и Юго-Восточной Азии: Филиппин, Непала, Пакистана, Шри — Ланки, Монголии, Китая. Они были готовы класть кирпичи и ворочать тяжеленные болванки по 12 часов в день, они не организовывали забастовок и не создавали профсоюзов, и, наконец, им можно было платить раза в полтора меньше, чем корейцам (на начало этого года зарплата иностранных рабочих составляла в среднем 74 % от зарплаты выполнявших примерно такую же работу корейцев). Не исключено, что все это можно назвать эксплуатацией (так и называют эту систему корейские левые), но факт остается фактом: в своем подавляющем большинстве «эксплуатируемые» вполне довольны своим положением, и изо всех сил стараются остаться «жертвами эксплуатации» подольше. Люди эти готовы работать за деньги, которые кажутся скромными корейцам, но для них самих представляют целое состояние.

Сколько сейчас в Корее «гастарбайтеров»? Точного ответа на этот вопрос не знает никто. Корейское правительство выдает некоторое количество виз для иностранных рабочих. Любопытно, что официально считается, что они въезжают в страну в качестве «практикантов», чтобы, дескать, поднабраться тут опыта (не нам осуждать корейские власти за это маленькое лицемерие: примерно так же был в свое время был оформлен импорт в СССР рабочих из Вьетнама). Сейчас таких «легальных работяг» здесь 67 тысяч. Однако подавляющее большинство иностранных рабочих въехало в Корею нелегально, по краткосрочным туристским визам. Конечно, при желании корейские власти могли бы легко выявить их всех, но в целом они понимают экономическую необходимость присутствия иностранцев, и смотрят на их присутствие сквозь пальцы. По оценкам властей, в марте 1999 г. в стране нелегально находилось примерно 105 тысяч иностранных рабочих (в августе прошлого года их было 93 тысячи).

Такова иностранная община в Корее — весьма разнообразная и достаточно разобщенная. Однако есть у нее и общие черты. Одна из них — это то, что большинство всех этих людей не без основания ощущает себя в Корее лишь временными пришельцами, держится весьма обособлено, общается в своем кругу, почти не поддерживает контактов с окружающим их корейским обществом и не владеет корейским даже на самом элементарном уровне. Как правило, они проводят в Корее лишь пару-другую лет и затем покидают эту страну навсегда. Иммигрантских общин в Корее не образуется (исключением являются местные китайцы, но и их число в последние годы быстро сокращается).