Дерево-людоед с Темного холма - Содзи Симада

Раздался громкий звук удара – земля вокруг, казалось, задрожала.

– Что?! – закричал Митараи. Он вынул руки из карманов и огляделся в поисках источника звука.

Дом Фудзинами. В просвете между деревьями, в единственном видном нам окне на первом этаже сиял большой шар багрового пламени, медленно разрастающийся от пола к потолку.

Митараи побежал. Тэруо тоже бросился к дому, продолжая кричать:

– Миюки!

Я, как во сне, бежал наперегонки с Митараи. Толкнув металлические ворота, вылетел на дорожку у дома. Горячий ветер с силой ударил мне в лицо.

Остановившись у главного входа в дом, я ничего больше не мог сделать. Первый этаж, насколько было видно через стекла окон, был весь охвачен огнем, внутри ничего не разглядеть. Жар и рев пожара ошеломил нас. Стекла треснули, и пламя вырвалось наружу – словно окна пробило яростным ударом кулака. Казалось, над нами, высунув красный язык, смеялся сам дьявол!

Пламя перекинулось на второй этаж, а затем на третий. Стекла окон разлетались одно за другим, будто в воздухе, широко улыбаясь, кружил злой дух, орудуя молотком. Я мог с легкостью это себе представить.

Вся коллекция Пэйна, хранившаяся в его кабинете, тоже горела. От листьев плюща поднимался белый дым. Огонь быстро распространялся – даже для такого старого деревянного здания это было необычно. Даже мне было очевидно, что произошел намеренный поджог.

Вдруг я понял, что рядом, отталкивая друг друга, борются двое мужчин. Тэруо и Митараи! Я никак не мог понять, что именно происходит.

– Исиока-кун, помоги! – крикнул мне Митараи.

– Прости меня! Миюки! – повторял Тэруо.

За что его нужно было простить? Выходит, это он…

– Исиока-кун, не стой! Помоги. Он же сгорит! Хватай его руку!

Я наконец понял, что Митараи, заведя руки мужчины за спину, пытался остановить Тэруо, который отчаянно хотел забежать в дом.

– Миюки!

– Миюки-тян там нет! Кто еще был внутри? – кричал Митараи.

– Миюки! – обезумев, продолжил Тэруо. Сейчас до него было невозможно докричаться.

– Папа! – раздался высокий голос.

– А? – Тэруо повернулся спиной к пламени. Его измученное лицо, покрытое пóтом, было совсем как у демона асуры[97].

– Папа!

– Миюки, ты жива!

Они крепко обнялись.

– Супруги Макино, – ответила девушка на вопрос Митараи.

– Макино? Если они и были внутри, мы уже не сможем их спасти, – сказал Митараи.

За нашими спинами послышались голоса. Вокруг собирались люди. Сад заполнился звуками беспокойных шагов. Я услышал слабый звук сирен: приближались пожарные машины.

Наступил рассвет. Небо на востоке побелело, а горизонт окрасился в красный цвет – цвет пламени.

Дом с грохотом начал рушиться. Мы услышали громкий треск – крыша дома местами проседала. Толпа зевак испуганно отступала, завидев искры.

– Все ли в порядке? – раздался пронзительный голос.

Обернувшись, я увидел Икуко в халате. Позади нее стояла сонная Тинацу.

– Да, все в порядке, – ответил я.

– Итак, Исиока-кун, нам пора домой на Басямити. Оставим остальное пожарной бригаде. Расследование окончено, – сказал Митараи и быстро направился к воротам, прокладывая путь среди зевак.

Пожарные сирены стали такими громкими, что ушам было больно – машины остановились на дороге прямо перед домом. Поднялась шумиха – окончательно смешались в общую какофонию крики, рев двигателей и топот тяжелой обуви.

Я прошел через толпу следом за Митараи.

– Подождите, – крикнула идущая за нами Леона, расталкивая людей. – Митараи-сан, что произошло?

Как же Джеймс Пэйн? Теперь его можно оставить в покое?

– Все кончено. Его можно оставить в покое. Миюки жива, ей нужно просто выспаться, – ответил Митараи, положив руку на плечо девушки.

Я нахмурился. Он должен был успокаивать Миюки, а не Леону. А как же Джеймс Пэйн? Я не мог расспросить его – вокруг было слишком людно.

XIX. Поведение Митараи

С тех пор, по не известной мне причине, Митараи больше не упоминал о расследовании убийств членов семьи Фудзинами на холме Кураями и практически сразу же приступил к расследованию нового дела. Он не отвечал на мои вопросы и, казалось, полностью потерял интерес к дереву-людоеду с Темного холма. В его понимании инцидент был полностью исчерпан.

Я был крайне удивлен. Митараи, на моей памяти, никогда раньше не начинал работу над новым делом, не расследовав и не прокомментировав до конца предыдущее, – видимо, этот случай был и вправду особенным.

Я был в замешательстве. Я не знал, что произошло, понятия не имел, кто и как это сделал, не был уверен, жив ли Джеймс Пэйн, и стоит ли оставить его в покое; что, в конце концов, за слабый свет мы видели в дымоходе в последнюю ночь, и почему веревка вела в многоквартирный дом Фудзинами?

Нет, еще очень многое было неясно! Почему ствол камфорного лавра на заднем дворе дома Фудзинами был больше сорока лет закрыт муляжом? Почему тело несчастной Клары, покоившееся в стене «Дома великанов» в Шотландии в течение сорока лет, не было обнаружено в ходе нашего расследования? Кто был тем преступником, который поместил истерзанное тело девочки на дерево в сорок первом году? Кем были девочки, чьи тела мы нашли внутри камфорного лавра? И почему волосы были приклеены к черепам? В чем была причина подозрительного поведения Леоны в последнюю ночь в доме? Почему сгорел дом Фудзинами, и кто виновен в поджоге? Я не помню другого подобного случая, вокруг которого осталось бы столько загадок и тайн. Пусть Митараи и сказал, что дело закрыто, оно до сих пор свежо в моей памяти и беспокоит меня.

Некоторые факты о пожаре все же просочились в газеты.

Сильно обгоревшие тела господина Макино и его супруги были обнаружены в практически полностью уничтоженном пожаром доме Фудзинами. Согласно показаниям их сына и невестки, теперь владевших фотоателье у склона холма, Сёдзиро Макино долгое время страдал от почечной недостаточности и трижды в неделю обязательно проходил диализ. Эти тяготы очень беспокоили его, поэтому было решено, что именно тяжелая болезнь стала причиной его самоубийства. Похоже, что госпожа Макино добровольно согласилась разделить эту участь с мужем.

В доме Фудзинами для готовки использовали газ пропан, который, по мнению пожарной инспекции, полностью заполнил первый этаж непосредственно перед возгоранием.

Но почему они выбрали местом для самоубийства чужой дом? Конечно, это странное решение, но рядом с домом в западном стиле не было других строений, а значит, не было опасений, что пожар перекинется на них. Такие дома – большая редкость. С наступлением ночи мы обнаружили пропажу Миюки, поэтому Тэруо и мы, гости этого дома, вышли на поиски. Тогда, должно быть, и произошло возгорание.

– Эй, Митараи! Не хочешь мне ничего рассказать? – в очередной раз начал я наступление.

– Разве не здорово хоть иногда оставлять разгадку в тайне? – ответил Митараи.

– Слишком много загадок! Я не смогу написать книгу, – настаивал я.

– Сможешь! Ты и сам заметил, что в дереве что-то есть. Об этом деле можно рассуждать логически, но доля загадки все же остается. Думаю, все дело в Темном холме и