Другой сценарий (СИ) - "Ande"

— Не, Дух. Не могу.

— Огласи причину.

— Ну, в общем. Я стану папой.

Я совершенно не удивился. Насколько я понимаю, Сурков с Иркой, если не учились или ругались, то трахались, не отвлекаясь на ерунду.

— Я ее знаю? — Вика снова фыркнула.

— Да какая тебе разница, Душина? Тут теперь столько всего, не до Финляндии.

— Нет, позвольте! Ты через неделю поедешь в Хельсинки, понял? На три дня!

— На фига? Мне на следующей неделе в Днепропетровск лететь!

— Эх… не хотелось при Вике. Но слушай. Меня взяли директором по фотомоделям, для Каннского фестиваля. Вы задумывались хоть раз, кто те прекрасные девушки, что заполняют фестивальные кулуары? А все не просто. Дело организовано и налажено. И мне доверили его возглавить. Я договорился, что ты у меня будешь замом. Летом поедем на отбор претенденток.

— Вик! — озадаченно сказал Сурков. — Он, правда, не знает, что у тебя есть ружье? Или бессмертный?

— Он закомплексованый, Сереж. Такое счастье как я, его пугает, и он в это счастье не верит. Защитный психологический механизм.

— Знаешь, Виктория, как ни странно, но микроскопическая доля здравого смыла в твоих речах есть. Про механизм. Ведь когда все узнают, от чего я отказался, ради некоей Лишовой, ей останется только страдать. Потому что столь грандиозные жертвы ей не искупить. Нет.

— Вика! — заявил Сурков. — Делай с ним что хочешь, хоть расчленяй. Но после нашей с Иркой свадьбы. Он у меня свидетелем.

— Да ну нафиг. Не будет этого! Ты, Сурков, хоть и знаком уже с нашими барышнями, но не знаешь главного. Штатная свидетельница на нашем потоке — Галя Беридзе. Большая и толстая девушка. А поскольку, по традиции, свидетель должен переспать со свидетельницей — бери Ивика. Он справится.

Вика залезла мне подмышку и уютно там тряслась от смеха. Я потер запотевшее боковое окно.

— Сурков! Ты куда меня везешь? Решили с Викторией меня грохнуть и прикопать в сугробах?

— Вик, ты на него действуешь лучше любого наркотика. Он только заметил. Я везу тебя к твоей маме, Дух. Татьяна Николаевна распорядилась однозначно. Чтоб были здесь! Я решил не накалять. Ты лучше скажи, ну вот съезжу я в Финку и что дальше?

Я закурил, и помолчал. Вика тревожно уставилась мне в лицо.

— Дальше мы с тобой, Сурков, поедем в Обнинск. Найдем Валеру Татищева.

— Вик, у меня для тебя плохие новости. Это муж его бывшей. Ты будешь носить ему в тюрьму передачки? Он же его грохнет, в надежде сбежать к ней от тебя.

Вика всхлипнула.

— Хватит уже. Я не могу столько смеяться.

— Нет, Сурков. А вот Валера нам сваяет-изобретет пару приборов. А потом и установку. Которую я намерен продавать буржуям. А потом, может, и нашим. И здесь у тебя, Сурков, ключевая роль. Ты должен будешь его запугивать…

Мама не только была дома. Я втянул носом запах. Штрули и королевский пирог! Чисто кубанские блюда, которые я ел только там. Ну, или мама готовит. Она вышла из кухни. И в воздухе повисло напряжение. Мамуля смотрела на Вику.

Увидев этот взгляд, было удивительно легко поверить, что прожженные полковники военно-строительных войск, уходят из маминого кабинета, глотая валидол, и утирая лысины платком. Я взял Вику за руку, и попробовал задвинуть себе за спину. Да только зря. Потому что и Вика смотрела на мою мамулю точно таким же взглядом. Рядом хихикнул Сурков:

— Ну ты и попал, Дух.

— Мама! — сказал я. — Это моя девушка Вика. Вика! Это моя мама Татьяна Николаевна.

Если бы я сам не видел этот обмен взглядами, я бы никогда не поверил, что он вообще возможен. Настолько ослепительно, и доброжелательно заулыбались друг другу главные для меня женщины.

— Очень приятно, Вика, — сказала мама. — Мне кажется, мы поладим.

Конец книги.