Война 2010: Украинский фронт - Федор Березин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«…это были турецкие ВВС. Теперь это выяснено однозначно. Почему, Россия в ответ на такую – говоря мягко – провокацию не нанесла ответный всесокрушающий удар по Турции? А если предположить, что сделать такое попросту нечем?…»
111. Гвозди и пассатижи
– Итак, пан подполковник, не хватает четырех с половиной метров длины, согласны? – спросил чудо-проверяющий все еще по инерции дуя на руки для согрева, хотя теперь они снова находились в кабинете комдива.
– Допустим, – скорбно кивнул Владимир Корташов. – Но я еще поищу по свалке, может…
Сам он мало, точнее, никак не надеялся на успех. Он давно уж складировал все подозреваемые в наличии драгметаллов запчасти в отдельную кучу, ибо только так можно было хоть как-то, причем между делом, уследить за наличием этой опасной для дальнейшей службы рухлядью. В любом ином случае пришлось бы делать периодические, не реже раза в месяц, проверки, с назначением комиссии из достойных товарищей офицеров, отрывая людей от повседневных военных забот. Естественно, он не слишком доверился китайской рулетке в руках украинского эс-бэ-ушника, и проделал измерения сам, с помощью вызванного срочным образом дежурного по дивизиону сержанта. Потом пришлось еще идти в «секретку» и листать пронумерованные инструкции, дабы сверить цифири. Все сошлось, кто-то действительно спер четыре с половиной – нет, не фута, хотя на собственной китайской рулетке наличествовала и эта шкала, – а именно метра волновода.
Однако то было еще не все злобное волшебство на сегодня. Речь о драгметаллах покуда еще не стояла, все было несколько хуже.
– Данный антенный пост – «Ка-один» – относится к секретным, правильно, пан подполковник? – победно поинтересовался промежуточный этап эволюции офицерского корпуса из окаменелости СССР в светлое завтра НАТО.
Владимиру Ивановичу стало несколько жарковато даже без брошенного поперек кресла русскоязычного тулупа, тем не менее, он отчеканил ответ с достойной вымершей ветви эволюции отвагой:
– То когда было, господа хорошие? С того времени «двухсотку» кому только не продавали. Даже империалистам, как я слыхивал, кое-что перепало.
– Мы тут не будем обсасывать слухи, Владимир Иванович. Мы с вами, кажется, только что посетили секретную библиотеку. Так что «Ка-один» все же штука пронумерованная. А в данном конкретном случае утеряна одна из ее основных частей – секретные волноводы. Как я понимаю, по ним можно узнать всяческие рабочие характеристики, частоты, там, фазы и прочее о секретной боевой станции. Дело пахнет снижением обороноспособности Родины.
– Ага! – несколько вышел из себя Корташов. – Обороноспособностью озаботились! Где вы шлялись, когда мы с солдатушками выполняли приказ по демонтажу этой самой «боевой станции»?
– Тем не менее, пан командир дивизиона, – с нескрываемым торжеством урезонил эс-бэ-ушник, – дело склоняется к… Будем надеяться не к шпионажу как таковому, но уж явно, к халатности по отношению с сбережению военных секретов.
То конечно была эффектная забивка гвоздя разовым ударом, однако потертый жизнью подполковник Корташов тоже не лыком шит. Наличествуют пассатижи.
– Стоп! Стоп, мальчики! А кто, интересно, снимает гриф секретности? Вы в курсе?
– В ПВО, как видим, Владимир Иванович, секретность не снята.
– Ну-ну, братишки! Это в наших, родненьких, самостийных войсках ПВО. Однако в реальности все обстоит несколько не так. По всем нормативам, секретность снимает завод изготовитель. А кто – вопрос на засыпку – у нас изготовитель «Ка-один»?
– Ну… – мнутся мальчики-мажоры из некогда опасной и уважаемой организации, ибо смутно прикидывают ответ.
– У нас, в нашей самостийной украиности, изготовителя РПЦ не присутствует вовсе. Он там, в столице бывшего СССР – Москве. Так что придется для уточнения, дабы отмести беспочвенные обвинения, либо наоборот, закрепить за ними силу, посылать запрос туда. И конечно же нашей любезной, секретной почтой.
Пассатижи извлекают искривленную, гнутую гвоздину. У ребятишек-самостийщиков кислые лица.
Четвертая власть:
«…российские ВВС потеряли более ста боевых самолетов. В основном на стоянках. Они даже не успели подняться в воздух. Хотя, может быть, и не могли. Как же теперь, когда они превращены в металлолом, такое проверить? Налицо повторение 1941-го, только теперь уже при другом правительстве, и при другом строе. Хотя, слава Богу, никакие турецкие сухопутные части границу не перешли…»
112. Два настоящих полковника
– Привет танкистам-гвардейцам, Николай Владимирович! – отсалютовал полковник Бубякин, отворяя дверь кабинета.
– Салют защитникам неба – ракетчикам ПВО, Михаил Юрьевич! – не менее молодцевато отозвался командир танковой бригады полковник Мордвинцев.
Они пожали друг другу руки с явно наблюдаемой симпатией. Любой непредвзятый свидетель со стороны безусловно уловил бы, что между этими крепко скроенными мужиками в расцвете сил есть что-то до жути общее.
– Садись, дорогой, – пригласил танкист указывая на кресло в углу.
– Лучше уж присяду, – кивнул зенитчик.
– Правильно, садиться еще рано, – поддакнул командир бригады водружаясь рядышком. – Чаёк? Или там…
– А быть может как раз и пора, – продлил предыдущую фразу товарища Бубякин.
– В смысле? – не уловил Мордвинцев.
– Коля, у тебя тут, надеюсь, никакие диктофоны не включены?
– То есть… – несколько опешил танковый начальник. – Что-то случилось, что ли?
– Да уж, Николай Владимирович, случилось.
– ЧП?
– ЧП тоже, Коля! Причем такое ЧП… – Бубякин тяжко вздохнул.
– Постой, может все же спиртику? В смысле, что тот спирт: мы ж не летёхи. У меня есть чего получше. Ты не за рулем, надеюсь?
– Та хоть бы и за рулем, какая теперь к черту разница? Однако стой! Стой, Николай. Все равно не буду, слишком до черта дел.
– Ну, излагай, что ли, господи. Может, двери на замочек?
– Пожалуй, вруби приёмничек. Пусть гонит шансон для фона. Дадим маскирующую помеху. Да, садись! Садись, Николай Владимирович.
– Излагай уж, не томи. Может, мне самому спиртика махануть, для храбрости, а?
– Не мельтеши, танковых дел мастер, сейчас тебя и без спиртика проймет.
– Да?! Ну-ну?
– Тут дело, такое. Отдаю, можно сказать, себя и свою судьбу в твои руки, полковник. Твое право меня даже арестовать. Вдруг по случаю и наградят после наши оранжевые, или какие там, я уж заплутал.
– Давай не тяни, Миша, а то уж вторую арию шансонит, а ты все не разродишься.
– Короче… Точнее, сильно короче-то и не выйдет. Но все же. У меня на группе труп. Причем труп офицера. Да ты знаешь, комбата старта – Володина. Убили американцы, причем, преднамеренно.
– Наблюдатели? Вот гниды.
– У тебя тоже есть?
– Ну да, целый взвод бродит.
– Короче, эти пендюки заморские присланы не просто так. У меня начали ломать технику. Боевые ракеты, кстати, прямо на пусковой. Лёша Володин вмешался, они его и…
– И что? Теперь суд что ли?
– Какой суд? Ты что тут – Незнайка на Луне? Они защищены похлестче депутатов наших всенародных.
– Ну, и теперь значит на самотек? А если прессу поднять и…
– Не смеши, Николай Владимирович. К тому же уже и прессу поздно.
– В смысле? – командир танковой бригады приоткрыл рот. – В смысле, ты их самосудно…
– Ты близок к истине, полковник.
– Мать моя женщина! Ты…
– Разоружил всю банду… – у них, у каждого, было по пятнадцатизаряднику – и посадил под замок.
– Ну ты даешь, зенитчик? А если… Да, что если? К тебе точно комендантский взвод пожалует, да и вся милиция столицы следом… Или уже прибывали?
– Пока я был на группе, еще нет. Но ладно, ты дальше-то воспринимай. Или уже спиртик пора?… Или конвоиров? Учти, я вооружен – будет стрельба в кабинете.
– У меня есть коньячок. Ты как?
– Хочешь споить, прежде чем сдать?
– Тебя споишь, Юрьевич. Давай «брэк» на минуточку. Требую рекламную паузу!
– Ладно, наливай уж.
– Сколько…
– Оп-па! В самый раз. Лимончика нема?… Сало? Ну, танкисты, твою мать!
– Нам до вас микросхемщиков далеко. Мы люди простые – по земле-маме катаемся, ее родимую мнем.
– Значит, далее. Ты, Николай Владимирович, о Крыме слыхивал?
– В смысле? Да, война вроде, но как-то все тихо.
– Какой тихо, Коля. Там такой же как у меня «двухсотый» вроде бы свалил «Авакс». Может, даже еще что-то. Правда, их тоже, вроде бы, раскатали.
– Правда? Я не слыхал. А в новостях…
– «В новостях»! А ты еще говоришь: «Пресса! Пресса! Надо, мол, обратиться». Куплены они все. Куплены, или запуганы. Короче, нас – имею в виду страну в целом – хотят тихим сапом посадить на кукан. И вот, не знаю как ты, но я уже начал действовать.
– В смысле, будешь все ж судить америкосов своих, что ли?
– Да причем здесь америкосы? Это так, мелочь. Убрал с дороги дабы не мешались… Коньячок хорош. Давай грамулинку еще. Вот, самое то. Короче, я поднял группу по готовности. Сейчас снаряжаю боевые ракеты. Готовлюсь к бою.
