Неукротимое пламя - Джулия Холл

– Вы – Никиас? – спрашивает Стерлинг, делая шаг вперед.

– Да, это я.

– Шира рассказывала мне о вас.

Мужчина удивленно приподнимает одну бровь.

– Неужели?

– Она в беде, – продолжает Стер. – И у нас почти не осталось времени.

Сейбл шагает вперед и протягивает Никиасу руку, тот незамедлительно ее пожимает.

– Меня зовут Сейбл, мы будем рады абсолютно любой помощи, но нам нужно о многом вам рассказать.

47.Стил

Когда я прихожу в себя, первое, что я замечаю – горьковатый запах воздуха. Второе – тот факт, что я не могу двигаться. Я сижу, прижатый спиной к металлическому столбу. Руки связаны позади него толстой веревкой. Третье наблюдение – у меня болит все, что только можно.

Смотрю на свою грудь и с удивлением обнаруживаю, что дыры от ангельского пламени Серафимы в ней нет, но то, что осталось, тоже не особо приятно. Моя рубашка больше похожа на расфуфыренную тряпку, а грудь на месиво из крови и мяса. Малейшее дуновение ветра царапает меня, словно лезвие.

Но это неважно. Исцелюсь.

– Я давно могла прикончить тебя, но подумала, что за все те проблемы, которые ты мне обеспечил, я больше порадуюсь, если ты станешь свидетелем моей победы. Кто знает? Я могу оставить тебя себе в качестве игрушки для своих подчиненных, как только стану королевой мира.

Я поднимаю голову и смотрю на Эмберли. Точнее на ее тело, которое шагает в мою сторону. Мы находимся на смотровой площадке. С одной стороны отсюда видна Темза, а с другой то, что осталось от Лондона. Я перевожу взгляд на ее запястье и вижу то, что и так уже понятно: браслета нет.

Эмберли тоже нет.

Серафима садится передо мной на корточки и поднимает руку, чтобы я мог получше рассмотреть ее обнаженное запястье.

– Если ты ищешь этот уродливый кусок золота, рада сообщить, что он исчез, и на этот раз навсегда. Но это не так и важно. Я отправила Эмберли в такой далекий угол ее подсознания, что даже духовный камень не поможет ей получить контроль над этим телом. – Она встает и выпрямляется в полный рост, а затем смотрит на меня с улыбочкой. – Я учусь на своих ошибках.

Она врет. Точно врет.

Мой план остался таким же, каким был, когда я заходил внутрь отеля. Усмирить Серафиму и запереть ее как можно дальше, пока не придумаем, как вытравить ее из тела Эмберли.

– И что теперь? – спрашиваю я у монстра, который носит лицо моей девушки.

– Теперь начнется веселье.

Серафима указывает в сторону, где в воздухе, в нескольких футах над землей, подвешена Шира; сейчас она лежит в горизонтальной позе, лицом вниз. Тело согнуто пополам. Голова наклонена вперед, волосы закрывают ее лицо. Она свисает над чем-то смутно похожим на чашу или неглубокое корыто, у основания которого находятся две сферы – одна голубая, вторая золотистая.

Дела плохи.

– Когда эти две малышки находятся рядом, происходят очень интересные вещи, – будто бы между прочим говорит мне Серафима. – Их силы начинаются соревноваться друг с дружкой, уравновешивая друг дружку. Одна отправляет тебя в духовный мир, а вторая удерживает в мире смертных. Инь и Ян. Добро и зло. Хорошо и плохо. Очень схоже с виденьем мира самого Создателя, не так ли?

Дергаю подбородком, смахивая с глаз прядь волос.

– Не располагаю знанием о виденье Создателя, но думаю, что раз он создал тебя, то он явно просчитался с формой существования зла в мире.

– Ах, эти современные доктрины у Нефилимов. Вы – полукровки, считаете себя сверхсуществами, но все вы забываете, что произошли от Падших. Не очень качественная замена истинной сущности.

– К твоему сыну это тоже относится?

Она уже должна знать, что его больше нет. Я надеюсь, что упоминание о нем выведет ее из себя, но Серафима только улыбается мне в ответ, словно забавляясь.

– Особенно к нему. Быть побежденным низшим существом… – она указывает головой на меня, – … только доказывает тот факт, что он не достоин считаться ни правителем, ни моим сыном.

Вот это да. С такой мамашей неудивительно, что у Торна было столько проблем.

– Однако я несколько разочарована Сильвер. У меня были большие планы на ее счет. Какой позор все-таки.

Я щурюсь. Сильвер сражалась с Эмберли в комнате чародея. Тот факт, что Серафима вернулась, говорит мне о том, что сестра победила, так что я не понимаю, о чем она говорит.

– Сильвер наконец-то пришла в себя и отвернулась от тебя? – Осматриваю крышу в поисках еще одной пленницы, но вижу здесь только Ширу и Серафиму.

– О, так ты не в курсе? – Губы Падшей медленно изгибаются в улыбке, и внутри у меня все сжимается. Я неловко ерзаю на месте. – Твоя ненаглядная Эмберли воткнула нож прямо в сердце твоей сестрички. Так скажем, закончила то, что когда-то начал ты.

Кровь отливает от моего лица.

Я не видел, как это произошло, сначала я сражался с двумя Отрекшимися, а потом мне в грудь зарядили ангельским пламенем. Неужели это правда? Могла ли Эмберли действительно убить Сильв?

– Сколько неиспользованного потенциала, – вздыхает Серафима, но печаль в ее голосе кажется совершенно неискренней. – Она бы могла стать очень ценной подданной. Если остальные полукровки захотят к нам примкнуть, как сделала она, уверена, я найду им пристанище в своем новом королевстве.

Я держу рот на замке и пытаюсь не выказывать никаких эмоций. Сейчас у меня нет такой роскоши, как время на скорбь о погибшей Сильвер, особенно учитывая тот факт, что рядом стоит Серафима. Сильв напала на Эмберли, и если она убила ее, то это была исключительно самозащита. Я отправляю свои чувства куда подальше, чтобы раскопать их попозже. У меня есть дела, и я не могу позволить чему-либо встать у меня на пути.

Подняв подбородок, я смотрю прямо Падшей в глаза. Как только она понимает, что это единственная реакция, которой она от меня добьется, то надувает губы.

– Уже совсем скоро, – говорит она, обращая свой взгляд на запад.

Солнце касается крыш уцелевших зданий в центре города. На закате она планирует обрушить барьер между мирами. Сколько минут осталось до того, как солнце исчезнет окончательно? Десять, двадцать? В любом случае, времени осталось не так много.

Шира стонет, медленно приходя в себя. Улыбка на лице Падшей становится еще шире, и она не спеша идет в сторону девушки, еще одной из своих игрушек.

У меня в желудке все переворачивается. Я должен избавить Эмберли от этого монстра любой ценой.

Я дергаю, проверяя, насколько крепки узлы. Руки у меня онемели, потому что веревки вокруг них обмотаны очень сильно; как только я шевелюсь, мое травмированное плечо простреливает вспышка боли. Столб у меня за спиной крепко стоит на месте. Я провожу руками взад-вперед, надеясь найти зазубренное место, но, увы, поверхность очень ровная, веревку