Пропавшие - Джейн Кейси

Теперь уже Дайана открыто плакала, зажмурившись, лицо ее было до неузнаваемости искажено болью и ужасом. Напряжение, пропитавшее воздух в помещении, имело металлический привкус, привкус крови. Он собирался ее убить. Я видела это по его лицу.

— Где вы раздобыли арбалет? — выпалила я, отчаянно пытаясь снова переключить его внимание на себя. — С трудом верю, что он валялся в кустах.

Его взгляд в мою сторону не выражал ничего, кроме отвращения, но через секунду он ответил:

— Это вещь моего приятеля по спортзалу. Он купил его через Интернет… любит такие игрушки. Я попросил одолжить его мне. Репортеры таблоидов и папарацци лазали в наш сад, заглядывали в окна, надоедали нам день за днем. Я сказал ему, что мне нужно их отпугнуть. Не волнуйтесь, Вэл, это законно. Красивый, правда?

Он наклонил его, показывая мне, и я посмотрела на смертоносный механизм из проволоки и металла, отчего мне стало совсем нехорошо. На таком расстоянии, даже если Шеферд был плохим стрелком, у нас не было ни малейшего шанса остаться в живых.

Пока мы с Шефердом разговаривали, Вэлери воспользовалась возможностью переместиться к задней двери. Теперь, находясь в двух шагах от нее, она сделала свой ход: развернувшись и схватившись за ручку, она лихорадочно ее вращала. Я не увидела, как Майкл Шеферд прицелился, не слышала выстрела, но внезапно узкий черный стержень вырос между лопатками Вэлери, и она упала вперед, вывалившись в дверь, которую успела открыть. Со своего места я видела только ее ноги. Упала она неловко, носок одной ноги уперся в землю, и туфля почти съехала, другая нога вывернулась под неестественным углом. С мучительной тревогой я ждала, что она шевельнется, что туфля окончательно спадет с ноги. Так лежать просто невозможно. Но никакого движения не последовало.

Я посмотрела на Майкла Шеферда, который разглядывал Вэлери со странным выражением лица. Это была смесь гордости и благоговейного ужаса перед тем, что у него получилось.

— Один выстрел, — сказал он и, отпустив жену, вытащил из-за ремня вторую стрелу и стал осторожно заряжать арбалет.

— Майк, умоляю. — Дайана рыдала так сильно, что слова искажались. — Не делай этого. Ты должен остановиться.

Он словно бы расслабился, когда увидел, как легко стреляет арбалет, как легко убивать. Он двигался без спешки, но сосредоточенно. Думаю, он даже не услышал ее слов. Я почувствовала, как внутри нарастает паника, и постаралась ее подавить: она не поможет, что бы ни случилось дальше.

Дайана снова попробовала уговорить мужа:

— Ты только ухудшаешь положение. Пожалуйста, остановись.

Тут он посмотрел на нее.

— Ухудшаю? Как можно ухудшить это положение? Ты со своей дочерью и так уже сделала из меня дурака! Как можно его ухудшить, когда ты сознательно перекладываешь на меня вину за то, что случилось? Тебе это на руку, не так ли? Если я пойду в тюрьму, ты станешь свободной, верно? Сможешь уехать и начать новую жизнь где-нибудь в другом месте и забыть все это. — Он ткнул в ее сторону арбалетом. — Так вот, этого не произойдет. Я уже говорил тебе. Я сказал, что убью тебя, а не отпущу, и я это сделаю. Единственная разница в том, что это доставит мне удовольствие, поскольку — позволь сказать тебе, Дайана, — ты получаешь по заслугам.

Теперь она уже без слов билась в истерике, тряся головой. Я с отчаянием подумала, что полицейский на улице должен услышать ее, но никто не подошел к входной двери. Мир сузился до одного помещения, комнаты, где стоял запах ненависти, горя и крови, и мы вполне могли быть последними людьми на Земле.

Закончив заряжать арбалет, он привлек к себе жену и поцеловал в висок, зарывшись лицом в ее волосы. Глаза у него были закрыты, и на долю секунды в голове у меня возник вопрос, не мой ли сейчас шанс, не единственный ли это шанс на спасение, но я не смогла двинуться с места. Я вытянула у себя за спиной руку и по расширяющейся траектории принялась шарить по рабочему столу, надеясь на чудо. Зацепившись за что-то пальцами и невольно оттолкнув это от себя, я снова потянулась, не зная, что произошло, и едва не плача. Он не задумываясь оборвал жизнь Вэлери. То же самое он сделает и со мной.

«Просто подожди, — сказала я себе. — Выжди».

Я снова потянулась, напрягая мышцы, и мои пальцы коснулись холодного металла.

— О, моя дорогая, — приглушенно произнес Майкл Шеферд. — Я так сильно тебя любил. Я умер бы за тебя. А ты все это погубила.

Он слегка толкнул Дайану, и она, спотыкаясь, отступила от него на пару шагов. Обретя равновесие, она медленно, вяло повернулась к нему лицом. Сопротивления в ней не осталось. Я стояла позади нее и не могла видеть лица Дайаны, но передо мной было лицо Майкла Шеферда. На мгновение он показался опечаленным, и я подумала: «Он не может этого сделать».

Однако Шеферд оказался человеком принципа, человеком, способным лишить жизни собственную дочь за то, что она его разочаровала, человеком, который требовал полного подчинения; он мог это сделать и сделал. На этот раз я услышала глухой удар, и Дайана, не издав ни звука, рухнула где стояла. Пока она падала, я снова пошарила у себя за спиной, преодолев последний дюйм, который отделял меня от того, что лежало на столе, и не успела она еще растянуться на полу, как я сунула это в задний карман джинсов. Я получила в свое распоряжение холодное оружие, о котором Майкл Шеферд не знал, но если я неправильно им воспользуюсь, я только все испорчу. Думать об этом я себе не позволила. Правда о том, что случится со мной, лежала у моих ног.

Он прицелился ей в лицо, и стрела вошла в правый глаз. Это выглядело нелепо. Зловеще. В ужасе я секунду смотрела, потом оторвала от нее взгляд и зажала рот рукой, уверенная, что меня стошнит, и не сомневаясь, что теперь моя очередь. Край кухонного стола впился мне в спину, я обрадовалась этой боли. Она позволила мне собраться. Теперь я осталась в одиночестве. Никто не придет мне на выручку. Все зависело от меня.

Майкл Шеферд разглядывал жену. Потом он снова поднял арбалет, бесстрастно на него посмотрел и отложил в сторону.

— Стрел больше нет. Для тебя придется придумать что-то другое.

— Зачем? — «Не давай ему молчать, Сара, заговаривай ему зубы…»

Он нахмурился.

— Что значит «зачем»? Я не могу допустить, чтобы ты пошла в полицию и все им рассказала.

— Полиция все знает, — спокойно произнесла я. Чужая слабость заставляла его ощущать себя сильным. Настало время увидеть, как он справится с человеком, который его не боится, даже если я и тряслась от страха. Я надеялась, он не заметит этого. — Они просто ждали, чтобы вы сами себя раскрыли. Два мертвых тела у вас на кухне… я бы сказала, вы сделали достаточно для своего ареста.

— Они думают, Дженни убил Дэнни Кин. Ты же сама это сказала.

Я со смехом огляделась вокруг.

— Полагаю, вы доказали, что тут они ошибались. Как вы сумеете выдать это за чужих рук дело?

Он пожал плечами:

— Ну и что? Какая разница? Я не собираюсь сидеть тут и ждать, пока меня арестуют. Разберусь с тобой, а затем скроюсь отсюда.

— Мне все равно, сбежите вы или нет. Я пришла сюда по одной причине — из-за неприязни к Дэнни Кину… я чувствовала себя виноватой в том, что он натворил, поскольку делал это, чтобы произвести впечатление на меня. Теперь, когда я знаю, кто убил Дженни, мне глубоко наплевать, что будет дальше. Вам не нужно меня убивать, Майкл. На самом деле вам не нужно было и ее убивать. — Я показала на тело его жены.

— Она это заслужила.

— А Вэлери?

— Она меня раздражала, — просто ответил он.

— Меня тоже. — «Прости меня, Вэлери, я так не думаю, но мне нужно каким-то образом остаться в живых». — Наверное, я бы и сама ее убила за это.

Майкл Шеферд посмотрел на меня и засмеялся, засмеялся по-настоящему.

— А ты крепкий орешек, да?

— Я все это видела. Теперь меня уже ничем не удивишь.

Я улыбнулась ему, но получилась, видимо, гримаса.

— Это правда?

Он потянулся и зевнул, не потрудившись прикрыть рот, показав мне розовый язык и белоснежные зубы. Шея у него напряглась, вены и сухожилия проступили как на анатомическом рисунке. Он обладал огромной силой и был в два раза крупнее меня. Надо говорить с ним не переставая. Я сунула руки в задние карманы джинсов, стараясь проделать это непринужденно, и сжала то, что спрятала там.

— Знаете, а я понимаю, почему вы это сделали.

— Правда? — Он скептически прищурился.

— Конечно. Дженни по-настоящему вас предала. У нее было столько преимуществ. — Я с восхищением обвела кухню взглядом. — Стоит только взглянуть на этот дом. Вы дали ей все, а она вела себя так, будто это ничего для нее не значило.

Он издал горлом звук, похожий на согласие. Я осторожно нащупывала дорогу, пытаясь представить, как он мог оправдывать свои поступки. Ложь, которую он сам озвучил, всплыла у меня в памяти. Дайана дала мне ключ к пониманию строя его мыслей. Мне нужно было только следовать в этом направлении. Но это был опасный путь.