Одиночка - Гросс Эндрю

— Водяная Собака-Один, Водяная Собака-Один, мы возвращаемся! Повторяю, они на месте. Садитесь и заберите их как можно скорей. На земле может возникнуть суматоха. Действуем по плану!

Сквозь треск помех раздался голос второго пилота:

— Принято. Мы уже в пути.

Стросс сел. Его обуревали эмоции, которые он при всей своей сдержанной натуре с трудом мог контролировать.

— Отмените звонок Доновану, — велел он связисту и ударил кулаком по столу с такой силой, что посыпались бумаги. — Мы снова в деле! Они на месте!

Черт знает, чего это стоило Блюму, но они дошли!

Тут Стросс остановился и подумал о том, что сказал партизанский командир. Он присел на край стола и озадаченно пробормотал, нахмурив брови: «Трое?..»

Глава 74

Партизаны вернулись в укрытие, а трое беглецов притаились в кустах. Аня с товарищем побежали зажигать маяки.

Через несколько минут посадочная полоса осветилась огнями.

Блюму теперь оставалось только молиться, чтобы партизаны смогли сдержать немцев.

Пять минут.

— Самолет уже близко, — сообщил Януш, командир партизан. — К сожалению, у нас тут на подходе еще одна встречающая делегация.

Судя по собачьему лаю, погоня быстро продвигалась через поля и должна была настигнуть их через считанные минуты. Было слышно, как перекрикивались немцы, темноту то и дело пронизывал свет их фонариков.

Блюм проверил люгер. Он чувствовал прилив адреналина. Было ясно: предстоит бой.

Внезапно над ними в ночном небе раздался звук двигателя.

— Ты слышишь? — обратился Блюм к сестре, возбужденно указывая в небо. — Ну за кем еще сюда прилетит самолет? Через несколько часов мы будем в Англии.

Впервые с того момента, как он увидел ее в лагере, она широко улыбнулась и доверчиво посмотрела на него, как делала это в далеком детстве.

— Я слышу, Натан.

— Видишь, Лео, — Натан радостно подтолкнул юношу. — Я же говорил, что мы пришли, куда надо!

— А я и не сомневался, — улыбнулся в ответ Лео. Но с тревогой посмотрел туда, откуда раздавались голоса погони.

Через минуту гул над их головами стал еще громче. Януш объяснил, что самолет сядет без огней, ориентируясь на маяки, горевшие на посадочной полосе.

— Вон там! — Лео показал на небо.

Едва различимая тень самолета, возникшая над горизонтом и освещенная лишь светом из кабины летчиков, приближалась с севера. Вскоре он снизился до полусотни метров над землей, было видно, как ветер покачивает его крылья.

— Скоро он будет на месте, — сказал Блюм.

— Готовьтесь. Самолет приземлится через тридцать секунд, — произнес Януш. — Когда он сядет, мы…

Послышался оглушительный треск. Это были чешские ручные пулеметы ZB-26. Партизаны неожиданной атакой попытались оттеснить немцев от места посадки. Им нужно было продержаться каких-нибудь пару минут.

Блюм видел темные силуэты солдат, бежавших по полю, которое они с Лизой и Лео только что пересекли. Вокруг вспыхивали желтые огоньки автоматных очередей.

— Пригнитесь! — скомандовал Януш. — Сейчас будет жарко.

Немцы начали отстреливаться в сторону леса, где засели партизаны. Стоял такой грохот, что было не понятно, засекли ли они самолет.

— Их слишком много, — Януш оттянул затвор «Блыскавицы». — Как только он сядет, вам придется выдвигаться быстро. Что бы ни случилось, не останавливайтесь.

Блюм кивнул, взяв Лизу за руку:

— Я все понял. Ты поняла?

— Да, — сказала она со страхом в голосе.

— Готовься. Не отпускай мою руку.

Нетерпение переполняло Блюма, словно вышедшая из берегов река. Он следил взглядом за «Москито», снижавшимся над полем. Было видно, как покачиваются его крылья. Самолет опускался все ниже, свет от кабины уже освещал землю под деревьями. Потом он соприкоснулся с поверхностью земли и несколько раз подпрыгнул на неровностях кустарной посадочной полосы.

— Давайте, он уже на земле, — крикнул Януш.

Самолет проехал до конца поля и тут же развернулся. Он стоял в паре сотен метров от них, готовый взлететь в любую минуту.

В фюзеляже открылся люк.

Януш поднял вверх большой палец:

— Бегите, вперед! — Стрельба раздавалась все ближе и ближе. — Удачи!

Готовясь начать огонь из своей «Блыскавицы», Аня крикнула Блюму:

— Я была неправа! Ты все-таки похож на бойца!

— Как и ты, — улыбнулся в ответ Блюм.

Кивнув Лео, Блюм ухватил покрепче Лизину руку и крикнул:

— Бежим!

Они выскочили на поле и рванули изо всех сил. Позади воздух сотрясся от разрыва гранаты. Вспышка. Оглушенная взрывом, Лиза встала как вкопанная и закричала. Блюм сжал ее руку и потащил: «Не останавливайся!»

Перестрелка шла теперь прямо вокруг них — немцы засекли самолет и сосредоточились на троих беглецах. Пули со свистом пролетали совсем рядом, поднимая вокруг них фонтанчики земли.

— Бежим! — опять закричал Блюм.

Самолет был уже в сотне метров. Они видели, как пилот машет им рукой. Лео бежал впереди, метрах в десяти за ним Блюм тащил Лизу.

— Не останавливайтесь! Бегите!

Он услышал, как сзади раздался еще один взрыв. В то место, откуда вели огонь Януш и его товарищи, упала граната, в отблесках желтого пламени Блюм увидел, как разметало их тела. От канонады они почти оглохли. Из зарослей выступила Аня. Прикрывая беглецов, она вышла в открытое поле и стреляла, пока не кончилась обойма, после чего Блюм услышал ответный огонь и ее крик. Аня упала на землю.

— Аня! — ему хотелось побежать к ней, но бежать нужно было только вперед. — Лиза, Лео, бегите!

Внезапно откуда-то сбоку появился немецкий солдат. Блюм разжал Лизину руку и выпустил в немца последние четыре патрона из люгера Франке. Солдат рухнул навзничь.

Блюм побежал дальше.

Пилот продолжал махать. Двадцать метров. Пули взрывали землю вокруг их ног и громко стучали по фюзеляжу. Дзинь-дзинь-дзинь.

— Не останавливайся, Лиза! Беги!

Они успеют добежать. Оставалось десять метров.

Наконец они добежали до самолета, пули непрерывным градом стучали по фюзеляжу.

— Ты — первый! — скомандовал Блюм, обращаясь к Лео.

Летчик протянул руку:

— Кто они такие, черт возьми? — закричал пилот. — Где старик?

Он затащил Лео в самолет и потянулся за Лизой.

— Мендль погиб, — ответил Блюм. — Лиза, залезай! — Обстрел усиливался, корпус самолета звенел под градом пуль. Одна из них угодила пилоту в плечо. Выругавшись, тот отпрянул назад.

Лиза закричала. Немцы вели по ним ураганный огонь.

— Лиза, вперед! — Блюм подтолкнул ее, пилот схватил Лизу за руку и втащил в самолет. Двигатели ревели, пропеллеры начинали ускоряться.

— Натан, давай! — закричала Лиза.

Теперь настала очередь Натана. Пилот обхватил его руку, пули то и дело били по фюзеляжу вокруг люка.

— Дай мне руку, Натан! — Лиза обернулась, чтобы помочь ему.

Не надо, Лиза…

Он потянулся и коснулся нее, успев заметить в родных глазах любовь к нему, к ее дорогому брату.

В этот момент что-то попало ему в спину и прожгло насквозь. Словно удар боксера-чемпиона. Только еще сильней. Он почувствовал, что внутри у него все горит.

— Натан! — закричала Лиза.

Затем еще один удар, от которого Блюм выгнулся назад и отпустил руку отчаянно пытавшегося удержать его пилота.

Потом еще удар.

Он очутился на земле. Взглянул на самолет. Пилот что-то кричал ему, но Блюм ничего не слышал. Лиза с искаженным от беспомощности и ужаса лицом снова и снова повторяла его имя, но он не слышал ни единого звука. Она тянулась к нему и отбивалась от удерживавшего ее пилота.

Вставай, Натан.

Собрав все силы, которые у него остались, он попытался подняться на колени. Но тяжелейший груз придавил его к земле и не позволил пошевельнуться.

Поднимайся.

Он положил голову на землю. Так ему было хорошо. Моргнул раз или два. Отнял руку от груди и увидел кровь. Все вокруг стало расплываться. Ты должен подняться, говорил он себе. Вставай. Натан ощутил взрыв слева от самолета. Наверное, граната. Его подбросило. Потом опустило обратно на землю.