Маленькая Миледи 2 Первые шаги - Дмитрий Минаев

Девочка, мне бы твои проблемы! Зайка, Милая, да ты даже представить не можешь, что значит находиться в чужом теле!

Вот только ты можешь поделиться со мной своим горем, а я с тобой – нет!

Тоша горько рыдала, выплакивая то, что копила в себе долгие годы. А я сидела напротив, подперев рукой подбородок и думала…

Было над чем! Ведь эта исповедь была не случайна, потому что по всем признакам выходило, что я и есть та самая ИЛЬЧИРАЙЯ – воительница Света и Тьмы!

Глава 7.

К чему это пространное лирическое отступление от основной темы? Да к тому, чтобы у читателей было хоть какое-то представление о реалиях кочевой жизни в степи, где законы волчьи, а жизнь собачья.

Но вернёмся во двор замка.

На помощь здоровяку в шлеме с чёрным гребнем и железной мордой, через арку ломились всё новые и новые табиры. Амбал воздел руку с мечом, но в плечо тут же вонзилась эльфийская стрела.

– О-о-ойло-о-он! – прозвенел звонкий высокий голос, и на Ильярхэща налетел, попытавшись достать врага саблей, тонкий и хрупкий, хотя и весьма проворный юноша.

Однако, его удар не достиг цели. Клинок скользнул по гребню и личине, обрушившись на плечо. О том, чтобы свалить амалата таким "дружеским похлопыванием", нечего было и думать. Ильяр просто отмахнулся щитом, как кот лапой. Паренька мигом куда-то снесло. Тем лучше для него. Потому что в следующий миг защитники замка, наконец разобравшиеся, где "свои", где "чужие", накрыли враждебных табиров залпом. Причём один из болтов угодил главе рода Ялларйем точно в глазницу.

Увидев, что врага предводитель пал, воины рода Ойлон навалились на противников с новой силой, потихоньку тесня со двора. Но те, хоть и потеряли амалата, вовсе не думали отступать. Что тому было виной: горячка боя, дурманящий запах крови, желание добить почти поверженного врага, которому некуда деваться? Всё вместе сыграло с нападавшим злую шутку.

Несмотря на то, что численное преимущество было на стороне рода Ялларйем, ожесточённый бой шёл с переменным успехом, а оно… это самое превосходство… стремительно таяло. Понадобилось ещё четыре или пять арбалетных залпов и десятки убитых эллиенскими свиссами, чтобы у тех, кто командовал… ведь руководил же кто-то этой хаотичной толпой, или нет?… в голове произошло просветление. С дикими криками уцелевшие ялларайцы развернули тачпанов и ринулись обратно в арку. Кто-то из ойлонцев, видно самые горячие, бросились было вдогон, но их сразу же вернул назад крик командира. Что удивительно – те послушались. По табирским меркам – потрясающая дисциплина.

Когда побоище прекратилось, я обвела взглядом присутствующих.

– Нэб, мне нужна охрана!

Эрвендилтоллион, Дармьерр и Эпшир тут же воспротивились. Куда это пигалица собралась, бой едва стих?!

– Время не ждёт! – возмутилась я.

– Нирта Олиенн, вы никуда не пойдёте! – без обиняков заявил лаэрииллиэн.

Набрала в грудь побольше воздуха, чтобы достойно ответить.

– …Если не наденете доспех, – заключил владыка.

А-а, ну тогда другое дело, весь набранный запас пришлось выдохнуть.

Железо принесли довольно быстро, но вот надеть его оказалось непросто. Кафтан пришлось снять, а вместо него надеть какую-то стёганку, которую, видно, специально перед этим долго морозили,… Бр-р-р… сверху кожаную куртку и только потом кольчугу. Железная рубаха оказалась чуть ли не до земли.

Да у меня в армии шинель была короче!

Но шлем… О-о-о, и где они только достали этот огромный жбан. В нём же за один раз можно похлёбки для всего населения Золотого леса наварить! Ну, может, не за один, но всё равно – велик.

– Рукава у кольчуги вроде ничего, а длина немного великовата, – критически осмотрев меня заключил владыка.

Нихрена себе – немного! Да она же мне ниже колен!

Пока меня облачали в восемь одёжек, половина без застёжек, два десятка воинов: один – драдмарцев во главе с Влэхрионаром, а второй – леворцев, под командой Нэббилиона, проворно спускались вниз по тропе.

Так, где мои клинки? Сюда их, на пояс! Всё, можем выступать. Не-е, а мне чего, плестись во всём этом железе пешком? Да у меня ноги на середине спуска отвалятся! А-а, нет, подвели нарга. Уже лучше! Я подпрыгнула и уцепившись тремя "руками" вскочила в седло. Оглянулась. Э-э-э, а чего это все на меня так уставились?

– Что? – захлопала я глазами.

Не специально, просто так получилось. Или это уже стало у меня отработанным до автоматизма приёмом, как у Скарлетт О'Хара?

– Просто с вами не соскучишься, – озвучил общее мнение Эрвендилтоллион.

Ещё бы! Сама себе всё время удивляюсь.

Мы двинулись следом за передовым отрядом, который благополучно успел достичь подножия горы. Мне хорошо было видно, что Влэх со своей женой уже беседуют с кем-то из кочевников. Нима тоже была с ними.

Нарг на мгновение оступился, всхрапнув, и у меня внутри всё съёжилось. А кто не испугается, если по левую сторону – обрыв. Пусть высота не велика, но там груда острых камней. Вон люди – с крыльца падают разбиваясь насмерть. А тут… Но ничего, мой "коник" фыркнул, флегматично переступил с ноги на ногу и продолжил свой путь. Так и не научилась толком в них разбираться, в этих наргах. Но мой, похоже, – спокойный старый бэмс, такого и захочешь – не разгонишь.

Я спрыгнула со своего скакуна. Тоша принялась рассказывать, что им удалось узнать от своих собеседников-табиров: тощего парня без всякой поросли на лице и покрытого шрамами воина, которые во все глаза таращились на меня.

Удивишься тут. Пришёл какой-то закованный в железо Филиппок, от горшка два вершка, и всех построил.

Выяснилось вот что.

Когда кочевники встают лагерем, центр стойбища и самые лучшие места… Уж не знаю, как они определяются в ровной, как стол степи?… но наиболее удобные занимают сам предводитель марамала, его родичи, особо приближённые, и так далее. Остальные, тем более "приблудные", довольствуются тем, что осталось.

Так произошло и в этот раз. Когда отряд Деширмача-лаима раскинул свой лагерь у подножия гор. Наиболее подходящим местом для своих шатров глава марамала и его прихлебатели посчитали те, что ближе к скалам, где не так сильно бесновался ветер. Ойлонцам же достался продуваемый со всех сторон берег. Да и от реки тянуло сыростью. Но самым ущербным этот участок оставался лишь до начала крупных диверсий.

Первоначально даже частые обстрелы со скал не доставляли табирам особого беспокойства. Те лишь отодвинулись подальше, да перестали разжигать на улице ночные костры. Тот огонь, что по-прежнему горел в юртах, снаружи заметен не был. Стрелять же в тьму кромешную, в надежде случайно попасть хоть куда-нибудь… к такому эльфы не привыкли. Да и стрелы берегли.