Они не поверили - Александр Варго

Тело трясло как в лихорадке, нога раздулась до размера бревна, глаза начали слезиться. Вит. Да, действительно. Почему бы и нет? Он все равно не жилец.

Глядя на подсыхающую царапину на лбу Виталия, я едва ли чувствовал, как моя рука, словно я был в полудреме, потянулась к ножнам. Язык с трудом обвел губы в глубоких трещинах.

Да-да, всего-навсего маленький разрез. Немного свежей живительной влаги спасет нас. Может, не всех. Но пить очень уж хочется.

Скорчившееся передо мной существо в умирающей оболочке Виталия начало превращаться в размытое серое пятно.

Время остановилось.

Я расстегнул ножны.

Новороссийский район. Поселок Апрелевка. Время 15:27

«…Прошу пренять срочные меры к моему мужу, потаму что он не хочет исполнять свой супружиский долг… Трое детей… Позавчера ударил меня кулаком… За заведамо ложный донос предупреждена».

Савелий Иванов, оперуполномоченный районного ОВД поселка Апрелевка Новороссийского района Краснодарского края, скривил губы. Молодой (ему недавно стукнуло двадцать два года), высокий, статный, с копной густых темных волос, он со школьной скамьи мечтал работать сыщиком. Его не расстраивало, что он временно застрял в этом глухом районе (тем более свои прелести в этом тоже есть: кража соседских кур — самое тяжкое преступление в этих местах), поскольку ему уже предложили перевестись в Новороссийск. Может, со временем квартиру дадут. Тогда он заберет жену с ребенком и смоется из этого захолустья.

«Грамотеи, так их растак», — усмехнулся он, еще раз перечитал заявление и отодвинул его в сторону. Если бы не удар кулаком и красовавшийся в подтверждение этого синяк на отекшей физиономии заявительницы — располневшей краснолицей доярки, то заявлением можно было подтереться. Отсутствие желания или неспособность (а в данном случае, вероятно, последнее) исполнять свой супружеский долг не подпадает под признаки уголовно наказуемых деяний. Но фингал есть фингал, следовательно, нужно проводить проверку…

Савелий отлично знал, что, когда дело начинает пахнуть жареным и в отношении супруга возбуждается дело, «обезумевший с налитыми кровью глазами алкоголик муж» как по мановению волшебной палочки внезапно превращается в святого ангелочка, а «смертельно избитая» жена вдруг совершенно случайно вспоминает, что «на самом-то деле, гражданин начальник, и не бил он меня вовсе, а это я сама, так сказать, неловко подвернула ногу и упала, да так неудачно, что, понимаете, после этого у меня под глазами синяки, и я выбила себе несколько зубов, сломала руку, ребро, и еще у меня сотрясение мозга. А он хороший. Только когда выпьет, немного буянит. И вообще, детишкам отец нужен»…

Савелий вздохнул и направил вентилятор себе в лицо. Однако видимых улучшений это не принесло — он только разгонял горячий воздух по крохотному кабинету. Ну и жара! Давненько такой не было.

Кабинет представлял собой маленькую каморку с двумя стульями, обшарпанным металлическим сейфом и стареньким столом. Единственная гордость местного отдела милиции — недавно подаренный управой района новенький компьютер, который Савелий весьма успешно осваивал.

Он расстегнул ворот рубашки.

Вчера в милиции была некая Галина Середнякова. Плача, она рассказала, что пропал ее муж, Константин Середняков. Исчез он два дня назад. Из опроса стало ясно, что он отправился на своей моторной лодке на турбазу Красная Щель, чтобы отвезти провиант какой-то компании молодежи, и до сих пор не вернулся. У него живет там один друг, говорила она. Да, раньше он тоже часто ездил к нему, но всегда возвращался домой. Савелий пытался успокоить ее, говоря, что, возможно, муж остался ночевать у друга либо он уже ждет ее дома, но убедить женщину было невозможно.

Красная Щель… В детстве он много слышал странных историй об этом месте. Вечерами, замирая от сладостного чувства страха, он сидел с пацанами возле костра и внимательно слушал, как ребята шепотом рассказывают разные страсти о загадочной турбазе…

Черт, если сегодня никаких новостей не будет, придется где-то найти катер и совершить небольшую экскурсию по морю.

Размышления милиционера прервала телефонная трель. Он поднял трубку.

— Дежур-опер-упл-моч Иванов слушает! — скороговоркой выпалил Савелий.

— ОВД Апрелевка?

— Так точно.

— Городское управление Новороссийска, майор Зеленский. Начальник у себя?

— Никак нет. Ожидается к трем часам.

Секундная пауза.

— Значит, так, Иванов. Собирай, кого можешь, нужно прогуляться в Красную Щель. Мы располагаем информацией, что на этой турбазе — это ведь ваша территория? — возможно, произошло убийство. Усек? Пошел сигнал SOS, его необходимо проверить. Я понимаю, народа у вас кот наплакал. В крайнем случае оставь кого-нибудь в отделе и поезжай сам. Если потом будут проблемы с начальством — сошлешься на меня. Вопросы есть?

Иванов вспотел еще больше.

— Товарищ майор, туда только по морю добраться можно… Или на вертолете.

— Вертолета у меня, увы, нет. Ищи катер, лодку, надувной матрас, что хочешь. После доложишь мне лично. Запиши телефон…

Вытирая скатывающийся градинами пот со лба, Савелий торопливо записал номера служебных телефонов майора.

Снова Красная Щель! Наваждение какое-то. Может, находящаяся на турбазе молодежь накурилась какой-нибудь дури и пришила Середнякова вместе с его другом? Черт!

Савелий достал из сейфа табельный «ПМ», проверил обойму и стремительно вышел из кабинета.

Побережье Черного моря. Время 16:02

Краски сгущались, наполняя пространство фантастическим сочетанием различных цветов палитры — пунцовая киноварь, угрюмая охра, ослепительный смарагд…

Внезапно руку пронзила острая боль, из пальцев что-то выпало. Нож. Откуда он у меня? Проносящиеся перед глазами бушующие вихри, переливавшиеся всеми цветами радуги, постепенно блекли и растворялись в дымчатом тумане. Окружающие предметы медленно приобретали свои очертания. Это было все равно что вынырнуть с большой глубины — в голове шумело, легкие явно испытывали нехватку кислорода, тело казалось разбухшей от воды ватой.

Передо мной стояла Ольга. Волосы грязными сосульками свисают на плечи, лицо высохло, как у мумии. Только огромные серые глаза, казалось, жили своей отдельной жизнью и горели решимостью. В руках она держала зазубренный камень, исцарапанные костяшки пальцев побелели от напряжения.

Я перевел взгляд на руку, из которой выпал нож. На запястье кровь.

С пустой безнадежностью посмотрел в глаза Ольге.

«Опять?» — безмолвно спросил я ее.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});