Невеста Соболя - Полина Довлатова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Молчу, обдумывая слова Клим от которых меня начинает штормить.
Мне дохрена что есть сказать ему на этот счёт, но сейчас на это нет времени.
— Мы продолжим разговор, когда я вытащу Сашу, — бросаю, разворачиваясь к судну.
* * *— Всё. Он чист.
— Пошёл вперёд!
Люди Решетова, как я и предполагал, обыскивают меня и забирают оружие, после чего толкают вглубь узкого тёмного коридора. С каждым новым шагом сердце болезненно бьётся о рёбра. Увидеть бы Сашу. Убедиться, что с ней всё в порядке, а потом я уже решу, что делать дальше.
— Так-так. Кто это у нас тут? Майор Соболев собственной персоной? — голос Решетова прорезает густую черноту, когда меня практически впихивают в какое-то помещение за дверью.
Свет резко бьёт по глазам, и мне приходится сощуриться. Привыкнув к яркому освещению, я наконец вижу мою Сашу. Она сидит на стуле. Руки сцеплены за спиной, скорее всего, наручниками. Рот заклеен скотчем, на щеках красная отметина будто от хлесткого удара и следы от слёз.
Он её бил.
Сука! Ублюдок сраный! Убью урода!
— Наводил о тебе справки, майор… Хорош, надо заметить. Выслужился охеренно перед родиной. Браво!
Одними губами сказав Саше «всё будет хорошо, малыш», я фокусирую взгляд на Решетове.
Выглядит как типичный головорез, разжиревший с тех бабок, которые заколачивает на торговле людьми и наркотой. В его глазах нет ни жалости, ни совести, ни чести. Для таких, как Решетов, убить человека — как комара прихлопнуть.
— Ну что, Александра, поздароваешься с майором? — ублюдок резко сдёргивает скотч со рта Саши, из-за чего так громко вскрикивает.
Мне приходится сжать руки в кулаки до побеления костяшек, чтобы не рвануть вперёд и не угандошить его.
Спокойно, Соболь. Не навреди ей. Позади вооружённые шавки. Одно твоё неверное действие и Саша пострадает.
— Слава… Прости… — выдыхает Саня, шмыгнув носом.
А взгляд такой щенячий, подавленный. Дурочка.
— Я же сказал тебе, малыш, ты ни в чём не виновата.
— Ну, хватит нежностей, майор. Проблемка возникла, — Решетов поворачивается к небольшой полке за спиной и берёт с неё нож.
Я мигом напрягаюсь, глядя, как ублюдок играется с холодным оружием в сантиметрах от Сашиного лица.
— Мне не ты был нужен. Я ждал капитана. Так что, ошибочка.
— Капитан придёт позже. У него есть предложен…
— А мне не надо позже. Мне сейчас надо. И… час уже прошёл. Как жаль… — быстрым и точным движением руки, Решетов делает насечку ножом на Сашиной щеке.
Каюта, где мы находимся, заполняется криком, от которого у меня сворачивает нутро. Вид крови на лице моей Сани красной пеленой застилает разум. Рывок и я оказываюсь вплотную с Решетовым, хватаю его за грудки и отшвыриваю к стене. Скрежет оружия позади заставляет меня резко броситься к Саше и заслонить её собой.
— Слава! — кричит девушка, когда пули начинают лететь в нашу сторону.
— Зря ты, майор! — цедит Решетов, вынимая пистолет из-за пазухи и направляя Саше в голову. — Передай привет другу!
В последний момент, чувствуя охренеть какое жжение в спине, я успеваю дотянуться до ствола и рукой сбить его в сторону. В ту же секунду Решетов спускает курок, а мою грудь простреливает адская боль.
— Слава! Нет! Слава! — Сашин крик заполняет пространство.
Я падаю на колени, прижав руку к груди.
Липкое. Тёплое.
Кровь.
Дальше всё как в тумане. В глазах то темнеет, то проясняется.
Я слышу звуки и крики позади… Вижу, как Решетов выскальзывает через запасную дверь и скрывается… Сашино заплаканное лицо мелькает перед глазами… Она что-то говорит… Или кричит.
Я хочу её успокоить, но говорить не получается. Рот заполняется металлическим вкусом крови.
— Соболь, твою мать! — размытое лицо Клима надо мной.
Он, кажется, снимает куртку и что-то жмёт к ране на моей груди.
— Бе…ги за ним… Уйдёт… — пытаюсь сказать и показать на дверь, но получается хреново. Я захлёбываюсь кровью, а руки не слушаются.
— Слава! Славочка! Слава! — теперь Саша рядом.
Кто-то её развязал. Она падает рядом со мной. Плачет.
Сашка, глупая моя. Самое главное, что с тобой всё в порядке.
— Лёгкое, видимо, пробито пулей, — говорит Клим, потом что-то орёт омоновцам рядом. — Вы туда! Гордеев, скорую быстро!
— Он умрёт! Он умрёт, Паша, он умрёт! — это Саша кричит, а я смотрю на её красивое испуганное лицо и пытаюсь улыбнуться.
Ничего не бойся, малыш…
— Тихо-тихо, успокойся! Тряпки все сюда, что есть! Надо его поднять и усадить! Он должен быть в сидячем положении! Сюда, парни! Быстрее, млять! Помогите мне!
— Вот… Ска…жи… Клим, — захлёбываясь кровью говорю другу, — кто… другой… её от… пу. ли закроет? Пин…дос граж…данский? — улыбаюсь, но тут же закашливаюсь.
Больно невыносимо и холодно.
Меня, кажется, поднимают и фиксируют у стены.
— Заткнись, придурок, мля! — рыкает Клим. — Только попробуй умереть, Соболь.
— Слава, пожалуйста, я тебя люблю… Не оставляй меня. Держись, прошу тебя… Я не смогу… Не переживу… Ты обещал всегда быть рядом… — плачет Саша, касаясь мокрыми пальцами моего лица.
Её руки то ли в слезах, то ли в крови…
Саш, мне жаль, что я столько времени упустил.
Я полный идиот.
Если бы я знал, что всё так случится, то любил бы тебя всегда. Дольше чем вечность.
Крови во рту становится больше, а темнота перед глазами сгущается, полностью засасывая в себя
