Бандитская Одесса. Бандиты времен стагнации. - Виктор Файтельберг-Бланк

Отец молодого выпускника школы милиции стал заниматься этим вопросом, и вскоре Александр был принят в патрульно-постовую службу Киевского РОВД г. Одессы. В первый же день работы Александр познакомился со своими напарниками — К. И. Андриенко и П. П. Тимофейчуком, которые тут же над новичком взяли шефство.

«Битые» милиционеры стали поучать неопытного Александра знакомили с особенностями их деятельности в ППС и учили, как выжить на такой неблагодарной и малооплачиваемой работе.

Александр внимательно слушал своих старших товарищей, делал для себя определенные выводы, но установленных инструкций не нарушал, стараясь действовать по правилам и по закону, что и раздражало Андриенко и Тимофейчука. Выходя вместе с Кацуйским на патрульную службу, Они лишались своих левых денег, так как Андрей еще не заслужил их доверия, и они опасались, что рано или поздно молодой лейтенант «настучит» на их незаконные действия начальству.

Проработав так полшда, Андриенко и Тимофейчук решили, что Андрея срочно надо перевоспитывать, потому что жить от зарплаты до зарплаты они не привыкли, да и не хотели. «Воспитательная работа» началась с посещения различных увеселительных заведений — гуляли по выходным ночи напролет. Естественно, работники ресторанов и дискотек Киевского района прекрасно знали Андриенко и Тимофейчука, с которыми предпочитали дружить и в любых критических для них ситуациях находить общий язык без протоколов. В благодарность за поддержку и понимание Андриенко и Тимофейчуку вход в рестораны и на дискотеки был свободный, а их угощения и развлечения были за счет заведения.

Старые ППС ники объясняли Андрею, что бесплатное угощение — это проявление искреннего уважения хозяев заведений к их особам, что ему и нравилось.

Немного времени спустя Андриенко и Тимофейчук добились своего — у Андрея началась «звездная болезнь», и он, сам не замечая того, стал использовать служебное положение в своих личных целях и потребностях. Итак, проработав год в правоохранительных органах, Андрей изучил все тонкости службы ППСника и стал работать не на благо родины, а на благо собственного кармана.

5 декабря 1994 года Андриенко, Тимофейчук и Кацуйский, находясь на службе по охране общественного порядка, патрулировали улицы Одессы в микрорайоне Таирова. Так как близился Новый год, а после и другие большие праздники, в мыслях милиционеров было одно: деньги, деньги, деньги… Как на зло, в этот день на улицах нашего города было все спокойно: никто не нарушал общественный порядок, все подозрительные лица имели с собой паспорта, а пешеходы переходили проезжую часть в установленных местах.

Примерно в девять часов вечера на площади Конституции 1111C ники увидели двух подвыпивших людей, которые вышли из троллейбуса.

— Вот и жертвы, — произнес лыбаясь Андриенко и посмотрел на Кацуйского.

— Пошли, ребята, — сказал Тимофейчук, и все трое направились к веселым гражданам, которые, ничего не подозревая и ничего не нарушая, направлялись домой.

Патрульные без всяких на то причин подошли к Д. Е. Босикевичу и В. А. Кабурдину и, представившись, командным тоном предложили им последовать вместе с ними за торговые будки, чтобы провести поверхностный осмотр их вещей. Босикевич и Кабурдин, находясь в полном недоумении, последовали за милиционерами. Зайдя за торговые будки, граждане достали из карманов паспорта и стали предъявлять их патрульным. Мало того, что 111 1C ники без каких-либо оснований задержали мужчин, они продолжали нагло и самоуверенно произвольничать, нарушая все установленные правила и инструкции. Тимофейчук, посмотрев паспорта, стал приказывать Босикевичу и Кабурдину снять верхнюю одежду для тщательного осмотра, так как удостоверения личности вызывают подозрение в подлинности. Шокированные мужчины стали возмущаться и отказываться снимать с себя одежду, квалифицируя действия милиционеров как несправедливые и незаконные.

Но Тимофейчук, Андриенко и Кацуйский не обращали внимания на жалобы граждан и продолжали милицейский беспредел: мужчин повалили на землю и, угрожая табельным оружием, стали самостоятельно проводить осмотр их вещей.

Босикевич и Кабурдин стали кричать, зовя на помощь, но вскоре сильно об этом пожалели: милиционеры стали беспощадно избивать их ногами и резиновыми дубинками, после чего надели на жертв наручники и положили лицом к земле.

Подвергнутые хладнокровному избиению мужчины покорно и тихо лежали, а ППСники в это время изымали из их карманов деньги.

Поднявшись с обледенелой земли, Босикевич и Кабурдин обнаружили, что милиционеры похитили у них 200 долларов США и 340 гривен, что, естественно, вызвало возмущение и обвинение ППСников в краже денег.

Милиционеры потащили бедных пострадавших в отделение милиции для составления протокола. Прибыв в райотдел, Тимофейчук, Кацуйский и Андриенко лицемерно и с иронией стали рассказывать сотрудникам, что, мол, этих два пьяных придурка обвиняют их в краже денег при обычной проверке их паспортов. Все дежурившие в этот день милиционеры смеялись над невинными пострадавшими.

Пребывание Босикевича и Кабурдина в отделении милиции принесло им мало радости: они снова были жестоко избиты нечестными милиционерами и испытали немало унижений. Мужчины были вынуждены исполнять различные издевательские приказания Андриенко, такие, как «встать — сесть, сесть — встать».

На прощание Босикевич и Кабурдин, получив по удару в челюсть, были с позором выгнаны из райотдела, да и еще с предупреждением: будете жаловаться — будет хуже.

На следующий день своей патрульной службы Тимофейчук, Кацуйский и Андриенко, войдя в азарт, в форменной одежде и в алкогольном опьянении под ложным предлогом исполнения служебных обязанностей по охране общественного порядка проникли в дом по улице Бабушкина, где проживала гражданка Булавина.

Предъявив документы и достав пистолеты, милиционеры стали требовать у хозяйки дома паспорт и документы на дом. Гражданин Шалько, который в это время находился в гостях у Булавиной спросил: «А на каком основании?»

В ответ он получил от Андриенко удар пистолетом по голове, а после под резиновые палки милиционеров стала попадать и сама хозяйка дома. Патрульные агрессивно избивали мирных граждан, требуя при этом денег у хозяйки.

Чтобы прекратить этот кошмар, Булавина что есть силы закричала: «Хватит, хватит, я все поняла, сейчас я принесу все, что у меня есть!», после чего она судорожно открыла шкаф и из-под вещей достала 10 000 долларов, замотанных в носовой платок.

Завладев деньгами Булавиной, преступники-милиционеры наконец-то покинули ее дом.

Конечно, Тимофейчук, Кацуйский и Андриенко вершили беспредел, используя свое служебное положение, рассчитывая на страх ни в чем не повинных жертв, но, проникнув в дом Булавиной, они не знали, что у нее в гостях находится практикующий в Одессе адвокат, который получил удар пистолетом по голове.

Именно этот адвокат определил дальнейшую судьбу трех милиционеров-отморозков, написав заявление и жалобу начальнику милиции Одесской области на преступную деятельность патрульных Киевского района.

Состоялся суд, который приговорил П. П. Тимофейчука и К. И. Андриенко к двум годам лишения свободы, а А. В. Кацуйского — к одному году лишения свободы, хотя, как мы думаем, Фемида была уж очень благосклонна к этим оборотням в погонах.

Глава LXXXV

Глазные яблоки Барби

Осенью 1995-го в Ананьевском районе грибники, самозабвенно вороша палками в желтых листьях, наткнулись под одним из деревьев на человеческое тело. Бросив свои лукошки, они побежали в ближайшее село, чтобы вызвать на помощь милицию, — даже поверхностного взгляда на лежавшее под деревом тело было достаточно, чтобы понять, что «скорая помощь» тут уже не потребуется.

Опера очистили от веток и листьев находку грибников, и взорам присутствующих открылось прекрасное женское тело — стройные длинные ноги, роскошные рыжие длинные волосы, круглые ягодицы, тонкая талия. Перевернув труп на спину, оперативники и грибники остолбенели: высокая грудь, пухлые губки, изящный носик — все оказалось тем, что они и ожидали увидеть, не было только у мертвой красавицы того, что и делает главным образом женщину привлекательной. Глазные яблоки были аккуратно, словно скальпелем хирурга, вырезаны из глазниц…

Следствием были опрошены все жители окрестных деревень, но погибшую никто из аборигенов в глаза не видел. Более того, в милицию всей страны даже не поступало заявления о пропаже девушки с подобной внешностью. Отпечатки пальцев покойной тоже ничего не дали, впрочем, надежды на это в нашем пока не совсем полицейском государстве особой не было. Единственной зацепкой стала обнаруженная в теле изнасилованной, без сомнения, жертвы сперма преступника, а также его «профессиональный» почерк — не все сексуальные маньяки были «офтальмологами». И она оказалось в итоге определяющей.