Ангел тьмы - Вирджиния Эндрюс

Он оставил ее вопрос без ответа. Я же вскочила на ноги.

— Извини, Кэл, — пробормотала я, — но мне что-то нездоровится. Я, пожалуй, лучше пойду к себе в номер и лягу.

Кэл Деннисон был крайне огорчен моими словами.

— Жаль, — сказал он, тоже вставая из-за стола. — Тогда разреши мне хотя бы проводить тебя до твоей комнаты.

Мне этого совершенно не хотелось, но я так измучилась всем свалившимся на меня за день, что позволила Кэлу подняться со мной на лифте на шестой этаж и дойти до самой двери. Быстро войдя в номер, я попыталась было захлопнуть за собой дверь, но Кэл оказался проворнее: он протиснулся-таки следом за мной в номер и тотчас же обнял, обливая меня своим потом и покрывая страстными поцелуями.

— Прекрати! — оттолкнула я его от себя. — Я не хочу! Оставь меня, Кэл! Я не люблю тебя! — закричала я. — И никогда не любила! Да отпусти же ты меня наконец! — Я ударила его кулаком в лицо, едва не угодив прямо в глаз.

От неожиданности Кэл отпустил руки и отпрянул от меня, едва не плача.

— Вот уж никогда не думал, что ты так скоро забудешь все то, что я для тебя сделал, Хевен, — тяжело дыша, проговорил он. — А я так мечтал снова увидеться с тобой в Уиннерроу! Здесь наслышаны, как ты разбогатела и преуспела, Хевен, только никто этому не верит. А Логан Стоунуолл, к твоему сведению, встречается не только с одной Мэйзи, у него теперь не менее полудюжины подружек.

— Мне это безразлично, — всхлипнула я, пытаясь вытолкнуть Кэла из номера. — Убирайся сейчас же, я хочу принять холодную ванну и лечь спать. Ясно тебе?! Оставь меня в покое!

Кэл с грустным видом вышел в коридор.

— Если передумаешь, имей в виду, что я в 310-м номере. Ты мне нужна, Хевен. Может быть, ты все-таки снова полюбишь меня? — с тяжелым вздохом спросил он.

Сколько раз точно таким же жалостливым тоном домогался он ласки у измученной после работы Китти, и я все это слышала через стенку. Конечно же, я нужна ему. Только Хевен уже не легковерная молодая дурочка, чтобы поверить в искренность его дружбы… И тем не менее не пожалеть его я не могла: уж больно несчастным показалось мне его лицо.

— Спокойной ночи, Кэл, — тихо сказала я. — И прощай…

С этими словами я отступила назад и захлопнула перед его носом дверь, успев добавить при этом скороговоркой:

— Между нами все кончено, подыщи себе новую подружку!

Кэл всхлипнул, но я не стала прислушиваться, действительно ли он разрыдался, а заперла дверь на ключ и задвижку и побежала в ванную. В голове у меня все смешалось. Зачем я приехала сюда? Забрать дочку Фанни? Но ведь это просто нелепая и смешная затея! Голова моя разламывалась от боли. Наполнив ванну, я осторожно села в нее. Вода показалась мне слишком горячей. Китти, помнится, любила горячие ванны. Куда подевался дедушка? Неужели он и в самом деле вернулся в эту хибару?

Даже после ванны мысли о дедушке не выходили у меня из головы. Что он сделал с деньгами, которые я дала ему? Нет, мне непременно нужно было его разыскать и все выяснить. Я оделась и вышла из гостиницы, поскольку все равно не смогла бы заснуть.

На улице было жарко и влажно, от асфальта поднимался пар. Ветра почти не чувствовалось — в этом смысле у нас в горах было гораздо лучше. Там в такую жаркую пору можно отдохнуть в тени деревьев и даже в нашей маленькой лачужке с ее крохотными комнатенками, потому что ветер с вершин Уиллис продувает все насквозь.

Я взяла напрокат машину и поехала по притихшим улочкам города. Было уже половина одиннадцатого, в это время работала одна лишь аптека Стоунуоллов. Едва я выехала из города и стала подниматься по извилистому шоссе в горы, как мотор сперва зачихал и зашипел, а потом и вовсе заглох. Я вылезла из машины, открыла капот и тупо уставилась на дымящийся двигатель, в котором ровным счетом ничего не понимала. Мысленно отметив это, я оглянулась вокруг: в сумерках знакомый ландшафт выглядел страшновато. Я подумала, что лучше вернуться в гостиницу, лечь спать и забыть о дедушке и о деньгах. Все равно Том не примет от меня помощи, да и дедушке я не особенно-то нужна. Меня начало трясти.

Все мои попытки завести мотор окончились безрезультатно. Ветер между тем усиливался, обещая дождь, причем не какой-то летний дождичек, а настоящую грозу с ливнем. С каждой минутой ветер все сильнее хлестал меня по лицу, и мне пришлось забраться в машину и ждать, пока кто-нибудь не придет на помощь. У меня болело все тело, и я уже начала подумывать, не передалась ли мне загадочная хворь Троя.

Лишь спустя полчаса показался какой-то едва ползущий автомобиль. Водитель прижался к обочине и, остановив машину, направился ко мне. Я опустила стекло и от удивления раскрыла рот: передо мной, наклонившись к окошку, стоял Логан!

— Что ты здесь делаешь одна ночью? — спросил он.

Я попыталась что-то сбивчиво ему объяснить, но он перебил меня:

— Так и быть, садись в мою машину, я довезу тебя до деревни.

Чувствуя себя совершенной дурой, я покорно последовала за ним и села рядом на переднее сиденье, не зная, что говорить дальше.

— Я тоже решил проведать твоего деда, — сказал Логан, включив мотор и резко рванув машину с места.

— Какое тебе дело до моего деда! — совсем по-детски воскликнула я неожиданно низким и совершенно чужим голосом.

— Он в таком возрасте, что за ним необходимо присматривать, — невозмутимо ответил Логан.

Мы оба замолчали. Ветер гнул деревья по обеим сторонам шоссе, ломая верхушки, потом вдруг забарабанил сильный град, и Логан был вынужден прижаться к обочине и выключить мотор. Погода неистовствовала минут десять, и все это время мы просидели молча. Наконец Логан снова тронулся с места, сосредоточенно глядя вперед, чтобы не пропустить поворот на проселок. Я тоже уставилась на дорогу, пытаясь унять охватившую меня дрожь.

Когда-то единственная гостиница в Уиннерроу казалась мне шикарной, теперь я убедилась, что это довольно ветхое строение. Но все же там было гораздо лучше, чем в той убогой лачуге, куда вез меня Логан. Я с трудом сдерживала слезы. Мне хотелось лечь в удобную теплую постель с чистыми простынями и красивым одеялом, чтобы наконец согреться и избавиться от пронизывающего меня до мозга костей озноба. Предстояло же провести ночь в старом домишке с дымной печкой и удобствами на улице. Но я не разрыдалась, а набросилась с упреками на Логана:

— Значит, изображаешь из себя добренького самаритянина? — язвительно воскликнула я. — Навещаешь моего старенького дедушку? Похоже, ты просто жить не можешь, не демонстрируя всему миру, какое доброе и чуткое у тебя сердце!

Он молча с презрением покосился на меня, и я не заметила во взгляде Логана ни искры прежней любви ко мне. И я подумала с болью в сердце, что еще один мой бывший друг стал моим врагом, готовым убить меня своим холодным взглядом и обидными словами. Как странно все обернулось!