Ищущий Битву - Владимир Свержин

– Конечно, ваше высочество, – обиженно произнес канцлер, доставая из рукава платья свиток, запечатанный красной восковой печатью.

Не надо было быть тонким психологом, чтобы определить, насколько был разочарован ходом переговоров преподобный хитрец. Настроившись на византийские хитромудрые витийства, он был буквально оглушен резкостью и прямотой принца, сводившего его роль великого тайного посла к роли обычного дипкурьера.

Лейтонбург сломал печать и, развернув пергамент, впился в него своим драконьим взглядом.

– Так, так, так. – Отгон отложил свиток. – Надеюсь, вы знаете, что тут написано?

Лоншан утвердительно кивнул. – Ну что ж, ваше графское преподобие, принц Джон просит оказать ему маленькую услугу. Совсем крошечную. Чуть-чуть лишить его брата, короля Ричарда, жизни. Право Же, чем не богоугодное дело?

– Поверьте, ваше высочество, со скорбью и болью в сердце принц Джон был вынужден решиться на этот шаг...

– О, я это прекрасно понимаю. – Лейтонбург встал и прошелся по комнате. – Просто воочию вижу, как он мечется из угла в угол, терзая тунику на груди и вырывая волосы из своей завитой шевелюры. Я надеюсь, он не все их вырвал?

– Вашему высочеству угодно шутить? – недоумевающе осведомился тайный посол.

– Шутить? Напротив, я предельно серьезен. Потому как, если король Ричард вернется в Англию, принцу Джону за неимением волос придется рвать кожу с черепа.

Лжеаббат насторожился:

– Вы полагаете, что Ричард может вернуться в Лондон?

– Не знаю, не знаю. Конечно, император не склонен отпускать своего венценосного пленника, но в стране зреет недовольство. Многие дворяне, даже князья и епископы, склонны решать наши политические вопросы совсем не так, как того желает его величество. Не надо забывать, король Ричард пользуется огромной популярностью не только среди английского и французского рыцарства, но и здесь, у нас. Да-да, не надо удивляться. Кругом плетутся интриги, составляются заговоры. Вот, посмотрите, – он кинул на стол , перед Лоншаном записки, которые изучал перед его приходом, – это только те, которые моим людям удалось перехватить в последнее время.

«Не понял! – беззвучно возмутился сидящий на балке Лис. – А что, до этого перехватывали еще и другие?»

– Вот эта, например, была послана коменданту Трифеля: «Вы знаете, когда открыть ворота. Мысленно с вами!» – и, как и подобает, без подписи! – Принц отбросил пергамент и уставился на Лоншана, ожидая, не отразится ли что-нибудь интересное на преподобном лице его собеседника?

На лице Лоншана отразилось искреннее недоумение.

– А что, разве ваш комендант не знает, когда открывать ворота?

– Проклятие! Ладно, оставим это. Я показал вам сии записки, чтобы вы яснее уразумели, какое невыполнимое дело предлагает мне принц Джон.

«Цену набивает», – откомментировал Лис.

– Однако его высочество не просто просит вас об услуге, он делает определенные предложения.

– Предложения? Ах, предложения! Ну да, конечно. Он обещает мне пятьдесят тысяч солидов за это дело. Поистине щедрое вознаграждение! Заметьте, все эти деньги мой милый родственник предлагает тайно передать в казну империи. Превосходное предложение! Император с радостью принял бы его. Конечно, с помощью этих денег его величество сможет снарядить новое войско для войны в Италии, но есть ли в этом польза для империи?

– Кстати, я слышал, у вас неприятные новости из Италии? – готовясь вытащить свой козырь из рукава, произнес Лоншан.

«Ох, дурак, ну, дурак!» – страдал за своего нового шефа Лис. – Это же я ему развединформацию подкинул, так он ее сейчас ни к селу ни к городу ляпнет".

Лейтонбург настороженно посмотрел на своего визави.

– Думаю, вас обрадует новость, что ваша армия не разбита. Она цела и стоит в Неаполе.

«Молодец! С дикцией все в порядке! – продолжал возмущаться агент ноль ноль икс. – Высказался. Пустил пыль в глаза. Эрудит хренов!»

Герцог смотрел спокойно и не без некоторой иронии.

– У вас очень интересные сведения, лорд Херефорд, или, может быть, вас лучше называть «ваше преподобие»? Они настолько важны, что вы не можете себе представить. Поэтому, в знак доверия и уважения, которое мы, без сомнения, питаем друг к другу, я думаю, вы согласитесь представить мне источник ваших сведений.

Незадачливый канцлер замялся. Заметив это, Лейтонбург едва заметно ухмыльнулся и продолжил как ни в чем не бывало:

– Хорошо, мой дорогой аббат, мы проверим вашу информацию, и если она соответствует действительности, мы сами непременно сообщим ее императору. Однако, я полагаю, вы проделали столь дальний путь не для того, чтобы сообщить мне об этом странном случае?

– Вы правы, ваше высочество...

– Я почему-то так и подумал. Тогда слушайте. Надеюсь, мой милый родственник дал вам право принимать решения, а не просто попросил завезти письмо по дороге?

Условия, на которых мы выполним то, о чем вы просите, следующие. Первое. Принц Джон выписывает мне заемное письмо на сто тысяч солидов. Второе. Его высочество гарантирует свою лояльность и поддержку всему тому, что будет происходить в империи в ближайшее время. Третье. Поскольку принц Джон будет слишком занят государственными делами на островах, то управлять французскими владениями от своего имени он пошлет человека, которого я ему укажу. Со овоей стороны могу ему гарантировать, что в его жилах будет течь кровь Плантагенетов.

– Но вы же понимаете, ваше высочество, что ваши условия ужасны.

– Увы, господин аббат. Поверьте, я не хотел пугать вас. Вы представить себе не можете, с какой легкостью я откажусь от всех этих условий.

– Это правда?

– Я никогда не лгу. Считайте, что вы не слышали моих слов. Однако советую вашему преподобию более не возвращаться в Лондон. Потому что не пройдет и двух лун, как король Ричард вернется в свои владения.

– Ужасно!

– Вы так думаете? Дело ваше. Я никоим образом не склонен влиять на ваши решения. Послезавтра вечером я жду вас на ужин. Надеюсь, вам уже удастся подготовить ответ.

Граф Херефорд, все еще ловя воздух ртом, неуверенными шагами направился к двери, когда та в который раз распахнулась, едва не ударив его по лбу, чтобы пропустить в кабинет его высочества двух дам, прекрасных во всех отношениях.

Одну из них я знал не то чтобы хорошо, но очень близко. Это была маркиза Венджерси собственной персоной. Она держалась позади статной женщины лет тридцати пяти, вполне еще сохранившей остатки былой красоты.

За время моего присутствия в Трифеле я раза три видел ее, хотя только издали. Это была принцесса Матильда, супруга Лейтонбурга и сестра короля Ричарда.

Обе дамы церемонно поклонились его высочеству и Лоншану, замеченному секундой погодя.