Безымянный. Созидающий башню: книга III - Елена Райдос
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Откуда ты вообще знаешь про снука? — у Ксантипы наконец прорезался голос.
— А у нас с твоим коллегой установились близкие и доверительные отношения, — взгляд Семёна при этих словах отчего-то сделался тяжёлым как пушечное ядро. — Я многое о вас знаю, уроды, например, чем вы тут занимаетесь на самом деле.
— Я не понимаю, как обыкновенный человек, пусть даже со способностями бессмертного, смог заставить Магистра откровенничать, — голос Ксантипы явственно дрожал, выдавая его напряжение, близкое к панике.
— Заставить? — Семён весело расхохотался. — Да Медину было не заткнуть. Когда он всё понял, ему, видимо, захотелось, чтобы хреново сделалось не только одному придурочному Магистру, а ещё и его носителю.
— Что он понял? — Ксантипа уже едва сдерживался, чтобы ни броситься с кулаками на неторопливого рассказчика. — Что ты с ним сделал? Внушил какую-то мерзость?
— Была нужда, — презрительно фыркнул Семён, — мерзости в вас и без меня хватает, я просто стал для Медины зеркалом. Про слияние сознаний слышал?
— Слияние сознаний, — Магистр потерянно закрыл глаза и опустил голову, но тут же словно взорвался. — Да как ты посмел проделать этот трюк с высшим сознанием?!
— Ага, Медина поначалу тоже так считал, — спокойно парировал Семён. — Хозяин реальности, божественная сущность, всесильный правитель — что вы там ещё про себя напридумывали? А оказалось, что вы просто жалкие детальки машины по откачке жизненной энергии из моего мира. Ты ничем не лучше и не важнее своего снука, Магистр. Он даже не твой, это всё равно, что утверждать, будто болт владеет гайкой, которая на него накручена.
— Заткнись! — Ксантипа не выдержал сыпавшихся на него оскорблений. — Меня не интересуют фантазии бестолкового дилетанта. Говори по существу, как ты затащил Медину в его же снука.
— Я его затащил?! — столь искреннее возмущение вряд ли можно было просто сыграть. — Это он меня туда затащил, чёртов самоубийца, причём подлым обманом и манипуляциями.
— Самоубийца…, — у Ксантипы от подобных обвинений едва глаза ни вылезли из орбит. — Ты хочешь сказать, что Медина сам себя уничтожил?
— Знаешь ли, не каждый способен смириться с тем, что является неодушевлённой деталью машины, — принялся философствовать Семён. — У твоего коллеги оказалась хрупкая и ранимая психика. Да, я помог ему уйти, о чём, кстати, ничуть не жалею. Чем меньше в нашем мире паразитов, тем легче тут дышится.
— Зачем же тогда ты принялся восстанавливать распавшийся Орден? — встрял со своим любопытством Джарет.
— Это была вынужденная мера, — Семён повернулся к бессмертному и кивком похвалил того за правильный вопрос. — Мы с Мартином просто хотели остановить бойню, которую ты с лёгкой руки Ксантипы развязал в той реальности. Загонщики приняли носителя за Магистра, и этим следовало воспользоваться. Но ведь сила Магистра не во внешности, а в том могуществе, которое представлял Орден, вот и пришлось его восстанавливать. Извини, если порушил твою игру.
— Без снука существование Ордена бессмысленно, — презрительно бросил Ксантипа, — а если верить твоим словам, способ, который выбрал Медина, должен был уничтожить не только его самого, но и снука.
— На самом деле сама идея Ордена не так уж плоха, — Семён мечтательно улыбнулся, — если, конечно, воплощать не хотелки паразитов о бесплатной жрачке, а то, что вы дули нам на уши. Орден, который мы возрождаем вместе с оставшимися бессмертными, действительно защищает мирных людей от агрессоров, но в остальные их дела не суётся. Это правда работает, Джарет, мы постепенно становимся частью сообщества, нас перестали бояться, по крайней мере, нормальные обыватели.
— Эта пастораль будет длиться ровно до тех пор, пока во главе Ордена будут стоять бессмертные, — презрительно скривился Ксантипа. — У нормальных людей отсутствует это ваше маниакальное желание сделать всех счастливыми. Стоит обыкновенному человеку заполучить неограниченную власть, как он превращается в вульгарного бандита.
— Значит, я не ошибся, отдав управление в руки бессмертных, — Семён удовлетворённо улыбнулся.
— Беда в том, что бессмертные на самом деле смертны, — съязвил Ксантипа. — Но ты отлично постарался, Сэм, через несколько лет, когда во главе твоего псевдо-Ордена встанут обычные люди, настоящий Орден перехватит там управление. Вот тогда и поговорим об истинном возрождении. Жаль, что ты этого уже не увидишь.
— Обломись, — Семён нахально осклабился, — вся эта затея пока что держится исключительно на мне. Не будет Магистра, не станет и Ордена.
— Ну и славно, — тут же пошёл на попятную Ксантипа. — Зачем нужен Орден в реальности, где нет снука? И всё же я не понимаю, почему снук тебя выпустил, но при этом развоплотил своего хозяина.
— А я свободный человек, — Семён горделиво выпрямился, — это в отличие от Магистра, если ты не понял. Эта ваша каннибальская машинка не запрограммирована, чтобы уничтожать свободные сознания.
— Но память при этом ты всё же потерял, — констатировал Ксантипа, — значит, энергии из тебя снук вытянул основательно. Доступ к памяти отключается только тогда, когда ресурсов организма уже не хватает даже на поддержание фонового кровообращения.
— Снук тут ни при чём, — Семён явно смутился и опустил взгляд, — это я сам облажался, а он просто воспользовался ситуацией. Всё-таки Медина был той ещё тварью, наплёл мне, что Кира умерла, чтобы у меня не было причин жить дальше, вот я и повёлся на его уговоры. Но когда он понял, что я действительно собрался разделить его участь, то отчего-то раскаялся и признался в своём вранье. Ну я и вспылил. Наверное, нутро снука было не самым подходящим местом, чтобы выплёскивать свои эмоции.
— Странно, что ты вообще выжил, — покачал головой Ксантипа, — ведь для того, чтобы проникнуть в снука, твоё эфирное тело должно было покинуть физическое.
— Да, пришлось умереть, — согласился Семён, — но бессмертные умеют обходиться без дыхания и сердцебиения часами, главное, чтобы сознание надолго не отключалось. Впрочем, в моём случае могло и не сработать. Похоже, я провалялся в коме довольно долго, пылищи на мне было столько, словно я в ней купался. Наверное, я бы всё-таки умер в том склепе, но меня спас ангел. Теперь-то я знаю, что это Кира поцеловала спящую красавицу и вытащила меня из небытия. Это её я видел на кладбище и принял за ангела, потому что она растаяла прямо в воздухе.
— Очень романтично, — ехидное замечание Ксантипы мгновенно разбило очарование, навеянное рассказом Семёна, — но меня твои посмертные глюки не особо интересуют. Лучше ответь, почему все бессмертные в той реальности оказались свободными после смерти Медины. Мне сложно даже представить такое стечение обстоятельств,
