Ты не знаешь о дочери - Елена Безрукова

— Никак, — ответила я. — Я напишу в понедельник заявление на увольнение. Носить тебе кофе, как и терпеть твои придирки и дальше, в мои планы не входит. Руку убери.

Рома молча опустил руку и проводил меня недобрым взглядом.

Я не лгала. Я действительно приняла решение покинуть компанию. Даже переводиться в другой отдел не хочу. Мне слишком тяжело даются даже мимолётные встречи с ним…

Глава 57

Я даже забыл куда я шёл, и зачем в моих руках кастрюля…

А, да, шашлык же.

Пошёл к Архипу. Мясо надо ставить, хотя шёл я скорее на автомате. В голове так и звучали обидные слова Рыжей.

Значит, она меня вообще ни во что теперь не ставит. Противен ей, раздражаю её.

Думал, что какие-то чувства в ней остались, но кажется, ошибся.

Её колотит от злобы едва видит меня, готова царапать обидными словами и бежать куда угодно, только не быть рядом. Даже работу решила сменить. Что ж, я не вправе тут указывать. Но появился закономерный вопрос: а есть ли за что мне тут бороться?

Сколько мне вот так стучать в закрытую дверь? Я уже и так всю душу нараспашку ей, письмо это дурацкое написал… Мне нелегко было признаваться в чувствах, снова, как когда-то в школе, но я нашёл силы в себе это сделать, а рыжая стерва просто плюнула в них, и сделала вид, что ничего не читала.

Сначала я подумал, что она не хочет говорить об этом, не готова, но тем самым подарила мне надежду на отсутствие категоричного отказа. Теперь же я понял, что она просто решила не поднимать эти темы чувств, потому что у неё самой ко мне ничего не осталось.

В который раз я пытаюсь подойти ближе, но остаюсь словно оплёванный…

— Что? Рычит? — спросил Архип, когда я с растерянным видом поставил кастрюлю на стол возле него.

Я не знаю, что делать… Честно говоря, после такой вот отповеди, делать больше ничего и не хочется. Если я так противен, то милее не стану уже… Может, в самом деле она выбрала лысеющего осла? И не с ним ли она уходит вместе на другую фирму? От ревности аж защетотала в носу, но она тут же столкнулась с не менее жгучим чувством бессилия — я никто, чтобы ревновать и что-то требовать у Кати, какого-то ответа. Мы даже поговорить не можем нормально. Мне придётся переживать, перегорать, тлеть, в одиночку. Никому мои чувства не интересны.

— Зачем вы нас вместе позвали? — спросил я его. — Катя думает, что я всё подстроил преследую её.

— Ну… — потупил глаза Архип. — Мы хотели вам помочь. Нам казалось, вам просто нужно время, чтобы поговорить…

— Вам показалось, — поджал я губы. — Теперь Катя считает меня маньяком.

— Я ей скажу, что идея была моя. Пусть злится на меня.

— Она и тебе тогда эту вот кастрюлю на голову оденет.

— Ну ничего, я составлю тебе компанию.

— Больше не надо так делать, друг, — попросил я.

— Мы хотели как лучше…

— Я понимаю, но получился обратный эффект.

— Извини, просто мы считали, что вам есть, что спасать.

— Выходит, нет.

— Очень жаль…

— Ладно, давай мясо жарить, — перевёл я тему.

Терпеть не могу когда меня жалеют. Не болею же я смертельно, и не сдохну без неё.

Да, никогда не смогу забыть. Такая любовь только одна. Но и унижаться перед ней не собираюсь больше. Хочет уйти — замечательно, так всем будет лучше.

Я не смог бы смотреть как у неё зарождаются отношения с Виктором. По всей видимости, у него шансов намного больше, чем у меня.

Он хороший, взрослый, не обижал её, не папин сын в отличие от меня, и своей должности добивался сам… Конечно, он лучше меня.

А Оля… Успокоится со временем моя душа, что при встрече с Олей я вижу рыжую стерву. Привыкнет. Пусть будет как экспонат в музее — смотреть можно, хотеть и трогать нельзя. Придётся смириться и надеяться, что ещё когда-нибудь я смогу почувствовать себя счастливым.

— Не надо так смотреть на меня, — зыркнул я на Архипа, заметив сочувствие в его взгляде.

— Мне правда жаль, — сказал он негромко. — Да, она рычит и колется, но потому что ей самой тяжело и страшно снова поддаться чувствам. Может, всё же не стоит опускать руки?

У меня на лице всё написано? Впрочем, Архип знает меня очень давно, и уж о нашей непростой истории с рыжей знает не меньше чем я сам. Он просто понимает мои эмоции.

— Прекрати меня жалеть, — ответил я. — Давай специи свои, добавлю ещё чуток…

До кухни дошла на полном автомате. Руки тряслись жутко, сердце так и стучало бешено в груди. Каждая встреча с Ромой для меня испытание, боль и нервяк.

Я остановилась напротив прикрытой двери, из-за которой слышались звуки, характерные для кухни: шелест пакетов, стук тарелок об стол, стук ножа о разделочную доску…

Сплела пальцы между собой, закрыла глаза и несколько раз глубоко вдохнула.

Мне нужно успокоиться и выровнять дыхание. Не хотелось, чтобы Кристина видела моё волнение и приплела его Роме, хоть это и было правдой.

— Я пришла, — мягко улыбнулась я, когда оказалась возле стола с продуктами.

— Отлично, — обернулась ко мне Кристина. — Как там дети?

— Нормально, познакомились. Играют в мяч.

— Хорошо, — кивнула она. — Архип с Ромой в саду остались?

— Да. Шашлык пошли делать.

— Ага. Тогда вот овощи, доска и нож. Начинай.

Она дала мне всё необходимое, и я принялась шинковать овощи и красиво раскладывать их на большом блюде.

— Кристина, — подняла я на неё глаза, когда закончила.

— Неси на веранду, — сказала она, оценив готовое блюдо. — Там будем ужинать.

— А ты мне специально не сказала, что здесь будет Роман?