Хозяйка дома Чантервиль - Татьяна Михаль

Гарри и Леон находились рядом и заглядывали мне через плечо.

Сыплющиеся на бумагу от пирога крошки нисколько не смущали ни меня, ни всех остальных, кроме инквизитора и его язвительного фамильяра.

Мой спаситель сидел напротив меня с чашкой чая в руке и не отрывал от меня своего внимательного взгляда.

Его дракон Перри расхаживал по подоконнику и причитал, какая я к хаосу леди, если в присутствии самого настоящего графа, да ещё и инквизитора, и вообще моего спасителя, уплетаю пирог как самая настоящая портовая девица! Стыд и позор на мою блондинистую голову!

Я даже внимания не обратила на эту пустую болтовню.

Но вот мой Гарри молчать не стал и заявил дракону:

— Перри, а я тебе случайно не рассказывал о любимом блюде нашего волшебного дома?

Дракон замер и сузил свои льдисто-синие глаза.

— О чём ты, черепушка-неудачник?

Та-а-ак. Гарри обижать не позволю никому.

Перестала жевать и посмотрела в гневе сначала на дракона, потом на его хозяина, который просто улыбнулся одними уголками губ.

Ага, значит, он считает, что его дракон вправе оскорблять меня и моего фамильяра?

Зараза!               

Тем временем Гарри растянул свою челюсть в хитрющей улыбке и пропел:

— Если я тебе не говорил об этом, Перри, то слушай внимательно и запоминай. Наш дом очень-очень любит одно лакомство, которое называется «Излишне болтливый, занудный и гадкий карликовый дракон». Так что захлопни свою калитку, иначе станешь обедом.

Вот это Гарри завернул!

Мы все на него уставились в недоумении.

— Ого! — рассмеялся Леон.

— Ты забыл добавить, малыш, — влезла я в перепалку, — что наш домик ещё любит закусывать всякими надоедливыми личностями.

Я посмотрела в глаза Джону Тёрнеру и поиграла бровями.

Инквизитор хмыкнул и отставил чашку.

— Думаю, нам пора провести беседу по душам, леди. Пройдёмте… туда, где у вас есть диван и кресла.

Он встал со стула, и узоры его бархатного камзола величественно заблестели в свете магических ламп.

Хорош. По наклону головы, по выверенным жестам, движениям и плавной речи сразу видно, что Джон Тёрнер аристократ до мозга костей. Чего не скажешь обо мне – излишне суетлива, громко говорю, смеюсь, слишком активная мимика, эмоциональная и не завишу от общественного мнения.

О Боже!. Я действительно портовая девица! Если ещё начну матом ругаться, то всё, я точно буду ей. 

Надо было вдогонку ко всем книгам и библию вечного этикета изучить. Тогда, быть может, хоть чуть-чуть сошла бы за леди.

— На самом деле я тоже горю желанием узнать твою историю, Оливия, — проговорил Леон, возвращая меня в реальность из задумчивости.

Вот Леону я охотно расскажу про себя.

Когда некромаг узнал, что я не та Оливия, что была раньше, а совсем другая, да ещё и добрая, он как-то смягчился, и стал внимательнее ко мне. Исчезла его грубость и недовольство.

А вот господин инквизитор меня напрягает, несмотря на его широкий жест в виде моего спасения. Я знаю – спас-то он меня чисто для своей выгоды. Желает узнать, кто я, что я, откуда, зачем и почему. Тут точно нет никаких душевных переживаний за меня, как за девушку.

Так что, ну его. Буду рассказывать чисто факты. Детали оставлю Леону. Джон Тёрнер их не заслужил.

— К сожалению, я ещё полностью не обставила дом, поэтому останемся здесь. Да и смысл менять локацию, будто от смены обстановки что-то изменится.

Леон не возражал и устроился на стуле. Гарри тем более. Ему вообще всё равно. А вот милорд со своим драконом переглянулись.

Джон Тёрнер вздохнул, но промолчал и вернулся на своё место.

А вот его фамильяр, видимо, решил, что бессмертный и не боится лишиться своего языка.

— Истинные леди никогда не позволят себе такую грубость, как принимать гостей на кухне, где должна находиться только прислуга! И уж тем более, не станет в таком месте поить чаем графа и вести с ним беседы!

Ну ты меня уже вконец бесишь!

— Милорд, уймите своего фамильяра, — оскалилась я, — или его уйму я.

К моему удивлению, инквизитор не стал спорить. Кивнул и сказал:

— Перри, замолчи. Ещё одно слово и отправишься домой.

Дракон скорчил умилительную гримасу – сделал несчастные глазки, прижал ушки, опустил хвост и, кажется, даже немного поскулил.

На что мой фамильяр едко хмыкнул.

— Сначала, прошу вас, милорд, поставьте подпись на акте, что вы получили кресло Гаймена, — перешла я к делу и придвинула инквизитору документ с пером и чернилами.

Мужчина одарил меня долгим взглядом и заметил:

— Изучили свод законов.

— Начала именно с них. Скажу по правде, великолепная книга.