Мастер перекрёстков - Инна Зинченко

— Я буду за ними следить! — Решил, наконец, измученный Галимат. — Если они действительно любовники, то я обязательно это выясню.

И он следил. О, да, а как иначе разобраться во всём этом?! Ненавидел себя, проклинал, презирал, но его внимательный взгляд находил всё новые и новые подтверждения тому, о чём сказал молодой Грифар. Эти случайные касания, эти короткие, но многозначительные взгляды… Как он раньше этого не замечал?! Его душу, словно кислота, разъедала ревность. Князь потерял сон и аппетит. А ещё с ним разговаривали стены. За долгие годы Князь научился не обращать внимание на этот навязчивый шёпот, но не сейчас. Теперь он ждал от него подсказки, как поступить в этом случае.

Не выдержав этой пытки, Светлейший резко поднялся со стула и направился к портрету. Когда открылась потайная дверь, Галимат не сомневался ни минуты, страх покинул его.

Спускаясь по узким, крутым лестницам, Князь не замечал ничего. Даже призрак Арми, увидев его, немного повисел в воздухе и исчез, почуяв неладное. Привидение нельзя было убить ещё один раз, но настроение Галимата причиняло ему боль. Не ту, привычную телесную боль, о которой он давно забыл, нечто другое. Казалось, что от Светлейшего исходят какие-то жуткие вибрации, способные разрушить весь замок, а не только тонкую оболочку, в которой томилась душа Арми. Даже призраки хотят жить! Пусть странной, пусть не настоящей жизнью, но жить!

Остановившись перед дверью, за которой обитал Голт, Князь больше не испытывал привычного страха. Он решительно вошёл в мрачную обитель своего предка.

Голт сидел за столом и что-то читал. Он изменился с тех пор, как Галимат видел его в последний раз. Теперь на его теле появились проплешины, напоминающие своей структурой гранит. Чтож, ничего удивительного, превращение продолжается.

— Привет, Галимат, — не оборачиваясь, поздоровался с ним Голт, — давно тебя не было видно. Не думаю, что ты пришёл сюда, потому что соскучился.

Человек-дерево резко повернулся на стуле и выжидающе замолчал.

— Всё верно, — ответил Князь, — я пришёл к тебе с вопросом.

— Что за вопрос, Князь? — Поинтересовался Голт лениво. — Уточни.

Галимат сделал то, чего не делал никогда — он пододвинул к Голту второй стул и уселся рядом. Человек-дерево удивился, но на его наполовину каменном, наполовину деревянном лице уже давно нельзя было прочитать никаких чувств.

— Я хочу знать изменяет ли мне моя жена?

Голт рассмеялся. Это был странный смех, как будто внутри у этого непонятного существа кто-то ломал сухие ветки и перекатывал камешки.

— Чего ты смеёшься? — Обиделся Светлейший. — Я не вижу ничего смешного в моём вопросе.

Голт протянул у нему руку и дотронулся до лица пока ещё деревянным пальцем.

— Улыбнись, Галимат! — Насмешливо сказал человек-дерево. — Я бы и рад, но, к сожалению, давно уже утратил эту способность. Но ты мне поверь, это весело!

Раздался противный писк, Голт выбросил тонкий, гибкий побег и схватил им большую серую крысу. Нисколько не смущаясь присутствия Светлейшего Князя, Голт оторвал животному голову и стал жадно пить крысиную кровь. Галимат лишь брезгливо скривился, но не стал в слух выражать своё недовольство. Чтож, общаясь с таким существо, нельзя избежать неприятных моментов.

— Было бы странно, если бы Лита не изменила тебе, — сказал наконец человек-дерево, отбросив в сторону обескровленную тушку крысы. — Я удивляюсь, почему она не сделала этого раньше.

— Слушай, ты, я задал тебе конкретный вопрос, — взорвался Галимат, — вот и отвечай на него так же, чётко и ясно.

Деревяный предок со скрипом пожал плечами и ответил:

— Галимат, дурень ты этакий, я ведь сижу здесь безвылазно, откуда мне знать, что творится за пределами этой камеры?

Князь начал выходить из себя, он схватил Голта за горло и прошипел:

— Удавлю, сволочь!

— Сомневаюсь, что у тебя что-то получится, — спокойно ответил предок, — но ты можешь попытаться.

Светлейший понял, что ничего он не добьётся от этой упрямой деревяшки. Он встал и, грязно ругаясь, направился к двери. Уже, закрывая за собой дверь, он услышал за спиной скрипучий голос:

— А ты бы последил за ними. Тоже мне проблема. Или, знаешь, что, а ты у неё самой спроси.

— Присоветовал, умник, — процедил сквозь зубы Галимат.

— Какой вопрос, такой и ответ, — хихикнул Голт.

Когда бледное облачко возникло перед ним, Князь, не останавливаясь, прошёл сквозь ошарашенного Арми, даже не заметив его. В его душе бушевал пожар. Призрак растерянно посмотрел ему в след, потом ехидно усмехнулся и сказал тихо:

— Что, Князь, плохо тебе? Я рад. Давно я ждал чего-то подобного. Чтож, теперь я получил моральное удовлетворение, потому что ничего другого мне не дано.

Сказал и бесследно растаял в темноте подземелья, лишь долгий злорадный смех ещё какое-то время звучал эхом в запутанном лабиринте коридоров.

— Ты у меня посмеёшься! — Пригрозил Галимат, хотя понятия не имел, что он может сделать тому, кто уже давно потерял жизнь. Чем такого напугаешь?

Уже у себя в кабинете, отхлебнув из большого хрустального бокала вина, Князь смог немного успокоиться. Ненадолго. Князь почувствовал постороннее присутствие и завертел головой по сторонам. В тёмном углу стояло нечто странное, не поддающееся описанию. Светлейший сжал в кулаке хрустальную слезу и услышал хриплый смешок.

— Кто ты такой? — Испуганно поинтересовался Князь.

Таинственное нечто вышло на свет и оказалось человеком, почти человеком.

Это был среднего роста коренастый мужчина, одетый в коричнево-чёрные одежды. Всё бы ничего, но на голове у незваного гостя имелись рога, а из-под плаща иногда выглядывал чёрный хвост. Над переносицей у существа выпирала небольшая белёсая шишка, сквозь которую просвечивало что-то тёмное. Галимат его узнал! Меньше всего хотел бы он сейчас общаться с этим человеком.

— Архарит, что тебе-то здесь надо? — Растерянно спросил Князь.

— Слухами земля полнится, — сказал тот, кого Светлейший назвал Архаритом, — поговаривают, что на твоих землях появилось много магов Пятого Дома, вот я и решил проверить. Ты же знаешь, что Пятый Дом — это наша вечная головная боль. Они хитры, прячутся очень умело и всегда кто-нибудь из них ухитряется уйти от возмездия.

Великий Магистр Дома Земли Архарит был бестией. Казалось бы, из всех остальных Магистров он самый безобидный, но…

Бестии не убивают, не пьют кровь, не забирают у человека молодость. Бестии, по-своему гуманны. Что плохого в том, что кто-то заберёт вашу память, всю без остатка, а вместе с ней и ваши чувства? Зачем всё это? Разве люди настолько счастливы, что расстаться со своими воспоминаниями для них такая большая потеря? Но вы ведь останетесь живы, верно? Так, какие претензии могут быть к этим милым рогатым существам? Только вот незадача — люди совершенно не понимали этой милости. Не понимали и не ценили. Блуждая по миру, потухшими глазами они выискивали хоть что-то знакомое и не находили. Прошлое исчезло безвозвратно!