Чужой реванш - Александр Рулев

родителями, пережив несколько радостных минут. Родители долго рассказывали, как они скучают и с нетерпением ждут встречи. Потом «Терминатор» помог ей связаться с Антоном, но тот повел себя как-то странно, вовсе не так как ожидала она. И Марина стала волноваться, что промывание мозгов повлияло на Антона. Она боялась, что психотронщики икс-проекта вычистили ее из головы Введенского, и теперь от любви, если она действительно была, остались только руины. Переживания только подливали масла в огонь, заставляя ее потреблять все больше лекарств.

Не хватало еще, чтобы я стала наркоманкой, с отвращением думала Черная, представляя, как таблетка проваливается в горло, затем с потоком воды падает в желудок и там, перевариваясь, распространяется по всему организму. Врач дал Марине упаковку, рассчитанную на двухнедельный курс, как только у нее удалили айдишник. По идее, когда закончится лекарство, она уже должна привыкнуть к отсутствию имплантанта, но сейчас Марине казалось, что она уже никогда не сможет обходиться без этих таблеток.

–Началось! – провозгласил Паша, выводя яркость монитора на максимум.

Пашин голос вернул Марину из мира собственных страхов в бушующую революционную реальность.

Вначале были видны только звезды – зрелище невозможное для конца июня в Питере, но вполне нормальное для Москвы. Где-то там, среди маленьких белых точек шла ожесточенная битва, с каждым часом приближавшаяся к Земле. И где-то там был Антон…

Затем камера метнулась вниз, захватив центр мегаполиса. Съемки велись с борта аэрокара, курсировавшего над столицей, где в данный момент решалась судьбы страны.

Вроде бы еще вчера Марина ехала на работу в управление Интербезопасности. И вот теперь она наблюдает за тем, как падает последний оплот конфедератов в России. Мировая революция произошла с чудовищной быстротой. Россия, державшая пальму первенства в прошлом веке, нынче отставала от других стран по быстроте свержения действующего строя. В Южной Америке уже неделю шли бои между повстанцами и конфи. Африка превратилась в сплошной кошмар. Китай просто взял и вышел из состава Конфедерации, за ним после тихого переворота последовала Индия. Все шло к созданию анти-конфедеративной коалиции. Но без участия России на такое пойти никто не решался. Ведь власть Нью-Йорка все еще поддерживал могущественный Евросоюз и Япония. Поэтому все ждали, когда русские повстанцы официально захватят власть и объявят о выходе из Конфедерации. Большинство баз ВКС на территории страны уже подняли мятеж. Местные органы власти бездействовали. Некоторые даже поспешили перейти на сторону восставших. Дело оставалось за малым, – взять Кремль и арестовать членов потерявшего всякое доверие Госсовета и правительства по-прежнему верного конфедерации. К этому моменту Дума уже выразила вотум недоверия старому правительству и призвала президента подать в отставку. Но прежняя элита не хотела сдаваться без боя, очевидно, все еще надеясь на помощь Нью-Йорка.

Кремль, обычно ярко иллюминированный, был погружен в полумрак. Темноту разрывали только короткие вспышки выстрелов. Восставшие армейские части окружили Кремль еще днем, но штурм начался ближе к ночи. И сейчас, похоже, достиг своего апогея. Пальба участилась, из-за попавших в здания ракет внутри возникло несколько очагов пожара. Тем временем аэрокар продолжал кружить над Кремлем. Камера выхватывала маленькие фигурки бегущих внизу людей. Мелькали нити лазерных лучей и плазменные импульсы. Если бы это происходило еще два-три месяца назад, Марина решила бы что на Красную площадь высадились пришельцы.

–Кажется, старая власть доживает свои последние минуты! – наконец дал о себе знать репортер. –Наш автоматический аэрокар в данный момент находится над центром Москвы, над Кремлем, в самой гуще событий! На наших глазах твориться история! И сейчас вы видите, как…

Марина понимала всю важность происходящего и старалась запомнить каждое мгновение, вырванное из этой июльской ночи. Однако в голове ничего не укладывалось. Получался некий калейдоскоп из неразборчивых картинок странной ночной возни. Но, наверное, подобным образом происходили все революции и перевороты: выстрелы, шум, возня и неразбериха. Это уже после снимают батальные сцены грандиозных штурмов.

Тем временем бой уже перекинулся внутрь Кремля.

–Да, да, они уже ворвались внутрь. Сейчас мы попытаемся опустить аэрокар ниже…

Изображение стало увеличиваться, по мере того как машина приближалась к земле. И в этот момент небо озарила ослепительная вспышка. Изображение потухло.

–Черт! – раздался громкий голос ведущего. –Похоже, кто-то из обороняющихся решил, что мы атакуем!

Картинка сменилась. Теперь съемки велись с ближайшего к Кремлю небоскреба. Отсюда было мало что видно. Только контуры древних зданий на фоне мерцающего зарева. Да доносились далекие разрывы.

Марине вдруг стало страшно, когда она мысленно представила себя находящейся в центре Москвы, где гремели выстрелы и взрывы. Ведь там действительно могли оказаться зеваки или случайные прохожие. В Питере пока, тьфу-тьфу-тьфу, все спокойно, если конечно не брать в расчет многочисленные митинги. И тут она вспомнила о брате. Ромка в последние дни редко бывал дома. Вот и сейчас он поперся на Дворцовую площадь, где проходил то ли митинг, то ли концерт в поддержку Революции. Беспокойство за брата заставило ее оторваться от экрана. Марина отошла в другой конец зала и села за свободный терминал, чтобы связаться с Ромкой.

Вначале она услышала только громкую музыку и какие-то бессвязные выкрики. Брат стоял в толпе, сжимая в руке бутылку пива.

–Говори громче! Здесь ни черта не слышно! – завопил он, стараясь перекричать музыку.

Вместо того, что бы кричать на весь зал Марина просто напечатала сообщение:

«У тебя все нормально?»

–Да! Все гуд! Долой конфи! Ура-а-а! – закричал вместе со всеми Ромка, прочитав сообщение. –Я был в универе! – ответил он, когда рев толпы стих. – Экзамены перенесли на август, так что все будет гуд!

И новь толпа заорала.

«Ладно, пока. Я на работе, утром, наверное, вернусь.»

–Ура-а-а! – продолжал вопить Ромка.

Убедившись, что с братом все нормально, Марина вернулась к смотровому монитору, вокруг которого сгрудились все немногочисленные сотрудники бывшего интербеза. Временно местом сбора стал терминальный зал, где раньше располагались подчиненные Сочнева. После смены власти сотрудников перешедших на сторону восставших не набиралось и наполовину зала. Большое опустевшее здание Управы казалось им теперь чужим и холодным. Это заставило их оставить свои старые кабинеты и собраться в одном помещении. Тем более что когда с Литейного сюда переведут ФСБ, то им все равно придется съезжать с насиженных мест. Ведь, как известно, новая метла метет по-новому. Ну а пока из ФСБ прислали лишь общие указания приступить к передаче архивов. Поэтому зал превратился ко всему прочему еще и в склад. На столах, на стульях, на диванах и даже на полу валялись старые бумажные папки и коробки с дисками. В общем, царил полный кавардак.

–Ну что там? – спросила