Тварь внутри тебя - Брайан Ламли

Он рассказывал это Дэвиду, Алисе, полиции, любому, кто спрашивал. По большей части ему верили, даже Дэвид наполовину верил, хотя и не хотел больше терпеть его рядом. Возможно, верила и Кэрол — наверняка утверждать трудно, поскольку она уже ничего не могла рассказать.

Полиция нашла ту стоянку в развалинах фермы и всякий хлам на старой стене; ясно было, что здесь кто-то часто бывал или даже жил; что-то таскали по мелочам из сада (Дэвид вспомнил голубей), вероятно, для прокорма. То ли цыгане, то ли бродяги. Трудно сказать. Может, незваных гостей найдут — если повезет.

Но никого так и не нашли.

А Джонни вернули в приют.

Гарри спал, продолжая наблюдать сновидения Джонни.

Он, конечно, видел прошлое Найда глазами самого некроманта, и это было хуже всего. Не было никаких сомнений, что Джонни — тот, кого Гарри ищет. Действия Найда говорили сами за себя; его злые дела сплетались в мрачный клубок бесчеловечности, не оставляя в сердце Гарри ничего, кроме жгучей ненависти.

С юных лет Найд был монстром и убийцей, но до недавних пор его единственной человеческой жертвой оставалась Кэрол. Он продолжал свои немыслимые забавы с трупами зверюшек, не ограничиваясь тем, что убивал их.

Но он взрослел — и как мужчина, и как монстр. Кто может знать, в какую пакость может вылиться зрелость нелюдя?

Даже Гарри Кифу трудно было себе представить, какие извращенные мотивы заставили Найда в один прекрасный день устроиться работать в морг; потом начальство заметило что-то неладное, и его уволили.

Другой сон Джонни, о том, как он работал в живодерне, окончательно доконал некроскопа. И тогда Гарри отдернул свой телепатический щуп, вырвался из разума Найда и оставил его наедине с ночными кошмарами; впрочем, куда было им до дневных дел этого чудовища.

Глава 5...И мечтания

А потом некроскопу пригрезился Дарси Кларк, и это тоже был ночной кошмар — как будто он умер, и его голос был мертворечью.

И он звучал как-то невнятно, — словно наплывало эхо тысячью отражений, доносящихся сразу со всех сторон, как странный размытый вздох.

— Не могу поверить, Гарри, что ты мог так поступить со мной, — говорил Дарси. — Я понял, что всему виной ты, когда увидел, что меня можно убить, что ангел-хранитель не защищает меня. Только ты мог это сделать — в тот момент, когда входил в мое сознание. Ты уничтожил эту штуку, что оберегала меня, сделал меня уязвимым. И все равно я не могу поверить, что это сделал ты. Главное — зачем? Я считал, что знаю тебя. Нет, я ошибался, черт возьми, я совсем тебя не знал.

— Это же только сон, — ответил ему Гарри. — Это моя совесть — или ее остатки — беспокоит меня, потому что я обеспечил себе защиту за счет другого. Это просто ночной кошмар, Дарси, ведь ты вовсе не мертв. Просто я обвиняю сам себя из-за того, что мне пришлось что-то сделать в твоем мозгу. А сделал я это просто для гарантии, на тот случай, если тебе придется выступить на их стороне, против меня. Чтобы обезвредить тебя. Потому что только твоего дара я и опасаюсь. Мы с тобой не на равных, ты непобедим. Сколько бы я ни пытался остановить тебя, если бы пришлось, меня бы каждый раз ждала неудача; а тебе — тебе достаточно было бы всего лишь один раз нажать на курок — и все, мне конец. Тем более что тебе уже приходилось это делать.

Струйки мертворечи Кларка слились воедино, словно соединенные напряжением воли, зыбкий гул пропал, голос зазвучал отчетливо и сурово.

— Нет, Гарри, это не сон. Я мертвее мертвого. И, хотя ты и спишь сейчас, думаю, ты видишь, что я не лгу. А если сомневаешься — что ж, можешь спросить у тысяч своих друзей, у Великого Большинства! Бесчисленные мертвецы подтвердят, что я говорю правду. Я теперь один из них.

— Не пройдет, — улыбаясь, покачал головой Гарри. — Я ничего не могу у них спросить, они ведь больше не хотят со мной знаться. Эй, ты что, забыл? Я же вампир. Я и не из мертвых, и не из вас, живых парней, я где-то посередине. Вамфир!

— Гарри, — с горечью сказал Дарси. — Не надо этих уверток. Ни к чему пробовать на мне словоблудие вампира. Я и так признаю: ты победил. Не знаю, зачем тебе это понадобилось, не могу даже представить. Но вышло по-твоему. Я мертв. На самом деле.

Гарри заметался, заворочался во сне; его прошиб пот. Как и у обычных людей, ему частенько снилась всякая чепуха. Иногда это были эротические или мистические грезы, фантазии, иногда — просто сны. Но порой это было нечто большее, чем обыкновенный сон.

— Ладно, — сказал он, все еще не веря и отчаянно не желая верить. — Значит, ты мертв, но кто же тебя убил? И за что?

— Отдел, — ответил Дарси. — Кто же еще? Я не знаю, что ты делал в моем мозгу, но из-за того, что ты там побывал, у меня появился мозговой смог. Ты влез в мой мозг, что-то уничтожил, что-то убрал. А взамен я получил эту заразу. Нет, я не стал вампиром. Но твой след, порча осталась. Они учуяли твое пребывание во мне, в самой сердцевине. И не стали рисковать, не оставили мне шанса. Наверняка ты все это рассчитал заранее.

Гарри помолчал.

— Если ты действительно мертв, Дарси, если это не голос моей совести — я же в самом деле вмешался в твой мозг и знал, что поступаю плохо, — тогда я смогу найти тебя после того, как проснусь, и мы поговорим. Идет?

Он почувствовал, как Дарси кивнул.

— Буду ждать, Гарри. Хотя это не так просто. У меня еще не получается соединить все вместе.

— Что? Объясни.

— Они сожгли меня и развеяли пепел. Думаю, тебе не надо объяснять причину. Но в результате у моего праха нет определенного местонахождения. Меня носит ветер, качают волны прилива, гонит по сточным трубам города.

И тут Гарри ощутил, что все это не сон. Он снова заметался в постели. Похоже, Дарси уловил его состояние, потому что, когда он снова заговорил, горечь почти ушла из его голоса, взамен появились примирительные нотки.

— Возможно, я несправедлив насчет злого умысла, но и ты поступил со мной не по справедливости.

— Нет, это все же ночной кошмар, — выдохнул Гарри. — Нет, Дарси, нет! Я не хотел вредить тебе. Из всех людей, каких я знаю, меньше всего я хотел навредить тебе! Ни при каких обстоятельствах! Не из-за твоего дара. Просто ты — это ты. Нет, это никак не может быть правдой, это просто дьявольский кошмар.

И Дарси понял, что Гарри по-прежнему чист в своих помыслах, и, если и можно кого-то обвинить, то только тварь внутри него, быстро — слишком быстро — становившуюся его частью. Дарси хотел успокоить некроскопа, но почувствовал, что его сознание распадается, расползается и у него не хватает сил и опыта, чтобы удержать все вместе, остаться здесь. В конце концов, он умер совсем недавно.

— Я буду... поблизости, когда ты проснешься, Гарри. Попробуй позвать меня. Это... будет проще, если ты... сам поищешь... меня.