Князь Гиперборейский - Валерий Михайлович Гуминский

— Я не сомневался, что Меньшиковы так и планировали, — в свою очередь усмехнулся Никита.

— Не держи зла, сынок. Так надо. Ватикан уже закипает, требует от нас разъяснений. Добудь голову Котеза — и мы заткнем рот Папе.

— Понял. Значит, в случае смерти комиссара мне не стоит озабочиваться исчезновением трупа?

— Как раз наоборот. Пусть будет много шума. Ты только аэропорт не снеси, а то придется императору строить новый, красивый и современный, — хохотнул Меньшиков. — А это же большие затраты!

— Так возьмите у Бельских. Небось, все неучтенное золотишко-то с них стребовали?

— Ой, Никита, опасные речи ведешь, — посуровел Константин Михайлович, только Никита представил его улыбающимся и с коварными искрами в глазах. — Ладно, спокойной ночи. Будем ждать новостей. Не подведи.

— Забыл вопрос, — спохватился Никита. — А с ним были телохранители или помощники?

— А вот про это не известно. Через таможню Котез проходил один. Но я тоже считаю, что с ним было несколько человек для прикрытия. Чтобы не привлекать внимание, каждый прошел поодиночке.

— Печально. Еще больше тумана.

— Осторожнее, Никита, — обронил Меньшиков. — Я знаю, ты человек разумный, и в одиночку на матерого инквизитора не пойдешь. Это хорошо, что с собой людей взял.

Волхв про себя хмыкнул, а потом догадался, откуда у тестя информация о помощниках. Они же не таились, проходили таможню по своим фамилиям. ИСБ знает всех, кто служит клану Назарова, ничего удивительного.

Доменико проснулся ранним утром еще задолго до того, как в соседней комнате зашевелился хозяин квартиры — Энрике. Прошлепав босыми ногами по полу до окна, Котез отодвинул край шторы, вглядываясь в черноту улиц. Фонари уже погасли, но едва видимая предутренняя серость помогла различить «рено-соболь», в котором находились его люди, терпеливо дожидаясь, когда вернется босс.

Котез мог бы взять их с собой — у Энрике квартира просторная, для всех места найдется. Но нельзя раскрывать явочное гнездо. Никто не должен знать, где именно сейчас скрывается комиссар Четвертой капитулы.

Прикрыв штору, он задумался. Что-то его тревожило с того самого дня, когда он попрощался с братом Марцио и уехал в Мезень. Неприятная мелочь, грозившая перерасти в большую проблему. Но что? Какие-то слова Боргезе? Когда проходили таможню, один из сотрудников невероятно долго изучал паспорт Доменико. В этом дело? Вряд ли.

А потом Котез понял. Тот человек, пришедший в отель с сообщением о гибели брата Дженнаро — он же начальник клановой службы безопасности, со слов Батальи, завербованный им и сливающий всю информацию о своем хозяине, бароне Назарове. А так ли на самом деле? Почему не сработала клятва, которая должна уничтожить отступника за действия, несущие вред Главе Рода?

Холодный пот прошиб Доменико. Теперь понятно, каким образом могли убить Боргезе. Скорее всего, русские давно следили за номером Марцио, старательно отмечая любое его передвижение. И занимались этим не спецслужбы, а люди самого Назарова. Хитрый мальчишка намеренно подсунул самого важного в его клане слугу инквизиторам, заставил поверить, что бывший гвардеец — предатель. И они, опытные и битые жизнью, поверили. А Шубин оказался одним мощным «маячком», на который Назаров мог в любой момент навести «короткий» портал. Боргезе сам себе подписал приговор, когда оставил Шубина рядом с собой.

Сев на диван, он нащупал под подушкой невзрачный старенький телефон, приобретенный в одном из русских городков, разбросанных на бесконечных просторах — уже четвертый или пятый — набрал номер одного из тех, кто сейчас находился в «рено-соболе».

— Слушаю, шеф, — голос, хоть и был сонный, но откликнулся на звонок почти мгновенно.

— Клаус, сейчас же езжайте в аэропорт, вместе с Маттео вылетаешь в Вологду. Любой ближайший рейс в ту сторону. Можно потом на попутных доехать. Найдете там Шубина. Запомнил фамилию? Он является начальником службы безопасности у барона Назарова. Мне нужно, чтобы этот человек исчез навсегда. Сделаете дело — ненадолго затаитесь, пока шумиха не уляжется, а потом возвращайтесь в Рим по безопасному маршруту.

— Все понял, шеф, — бесстрастно произнес Клаус. — А Габриэль и Шут остаются с тобой?

— Да. Пусть возвращаются к этому же месту. Наш рейс через шесть часов. Встретимся в штаб-квартире. Удачи тебе, Клаус.

— Спасибо, шеф. Мы не подведем.

На кухне зажегся свет, загремела посуда. Энрике решил приготовить завтрак, поняв, что комиссар уже встал и досыпать не собирается. Зашумел чайник. Котез привел себя в порядок, помылся и уже освежившийся, присел на табурет, разглядывая, как хозяин на большой сковороде жарит яйца с толстыми ломтями бекона.

— Куда вы послали ваших людей? — поинтересовался Энрике. — Я видел, как машина отъехала от дома.

— По неотложным делам, — односложно ответил Котез, намекая, насколько вредно излишнее любопытство. Хозяин это понял и уткнулся в готовку.

Спустя несколько минут он разложил яичницу по тарелкам, посыпал зеленью и тертым сыром, налил комиссару чай, а сам примостился на другом конце стола.

— Будут ли какие указания, сеньор Котез? — все же счел нужным спросить он.

— Нет. Просто забудь, что я был у тебя, — с неожиданно проснувшимся аппетитом поглощая завтрак, откликнулся Доменико. — Мы не оставили следов, так что живи спокойно. Вряд ли к тебе заявятся спецы по безопасности, но, если таковое произойдет… ты знаешь, что делать.

Энрике побледнел. Интерес русских спецслужб к агенту, работающему в России, означал только одно: быстрый и безболезненный уход с помощью капсулы с цианидом. Инквизиция не любит тех, кто начинает болтать языком или дает возможность ментатам копаться в своих мозгах. Рано или поздно предатель будет уничтожен, поэтому агент должен был понимать, что сотрудничество с местными властями не есть продление жизни, а всего лишь отсрочка от смерти.

— Не бойся, — хмыкнул Доменико, прекрасно прочитавший на лице хозяина квартиры весь спектр эмоций. Он не собирался ликвидировать агента, тем более работающего на другую структуру Инквизиции. За такие вольности запросто голову сорвут и не посмотрят на былые заслуги. Но предупредить о последствиях стоит, чтобы не расслаблялся. — Я не думаю, что спецслужбы вообще о нас знают. Они бросились перекрывать все международные аэропорты, а про маленький провинциальный городок даже не подумают. Через несколько часов ты забудешь о нас.

— Скажете тоже, комиссар, — улыбнулся Энрике, размешивая в кружке с чаем сахар. Потом положил туда ломтик лимона. — Вы же легендарная личность, работать с