Ола и Отто. Выбор - Александра Руда

Действительно, зюка вовсю демонстрировала нам мощь своих легких в рыке и размах лап, но к активным действиям не переходила.

— Вот сейчас она раззадорит себя, и нам крышка, — предрекла я.

— Свяжешься с тобой… — буркнул Лойд, медленно отходя к кустам.

— А нечего было меня убивать, — сказала я, стараясь держаться поближе к нему. Все-таки какой-никакой, а боевой маг.

— Должен же был я тебе отомстить, — неуверенно сказал Лойд.

— Мне ты ничего не должен, — успокоила я его. — Я пойду?

— Куда? — Он поймал мою руку.

Ах так!

— Спасите, помогите! — заорала я, брыкаясь изо всех сил. Мне стало понятно, что магию для моего убийства мститель использовать не будет, ведь магия оставляет следы, а ему, судя по всему, светиться не очень хотелось. Значит, у меня есть шанс выкрутиться!

— Сильная, сучка, — прошипел Лойд, тряся прокушенной рукой.

Зюка перестала выть и с интересом уставилась на нас. Вырвавшись из рук парня, я принялась со всей силы колотить его сумкой с инструментами. Прикрывая голову руками, Лойд прыгнул на меня, и я упала на спину, прочувствовав все кочки, шишки и сучки.

— Я не понял, — злобно сказал он, пытаясь достать нож, — кто кого убивает?

Тонко вереща на одной ноте, я вцепилась ногтями в его лицо, пытаясь сбросить тяжелое тело.

— Что здесь происходит? — раздался знакомый голос.

Мы прекратили бороться и замерли, явив собой картинку лесного разврата.

— Барон, — обрадовалась я, — как нельзя вовремя!

— Мы тут с девушкой забавляемся, — пробормотал Лойд, осторожно дыша — к его горлу был прижат меч барона.

— Брысь отсюда! — рявкнул Рон.

Парень подскочил, прошипел какое-то ругательство, взмахнул рукой и скрылся за завесой из белого и вонючего дыма.

— Не надо было его отпускать, — сказала я. — Он меня убить хотел.

— Убить? И этот тоже? — удивился барон, наслышанный о моих приключениях.

— Я популярная, — похвасталась я, милостиво разрешая поднять меня с земли и отряхнуть.

— Странная какая-то популярность, — заметил Рон.

— Какая есть.

Я терпеливо ждала, пока барон обирал с моей юбки веточки и прошлогодние листья, своим платком вытирал грязь. Мне было приятно внимание.

— А где зюка?

— Ушла, — спокойно ответил барон, — за твоим несостоявшимся убийцей.

— Ты ее видел?

— Конечно, и не один раз. Она смирная, если ее не трогать, и никогда первой не нападает.

— Ну да, а предыдущего целителя кто сожрал?

Барон пожал плечами:

— Никто не знает, останков не нашли. Просто по привычке все свалили на зюку.

— Надеюсь, Лойду тоже не повезет, — кровожадно прошипела я. — Не хотелось бы жить, постоянно оглядываясь и боясь.

— Поедешь рядом со мной? — волнуясь, спросил барон. — Я смогу тебя защитить.

Я с опаской покосилась на лошадь.

— Не, я лучше пешком. Кони меня устраивают либо в виде запряженных в кареты, либо в виде колбасы. Только я ногу, кажется, подвернула, болит.

Рон опустился передо мной на колени и осторожно обхватил руками мою лодыжку.

— Вывиха нет, — сказал он. — Может быть, растяжение.

Парень сдернул с шеи шарф и ловко забинтовал сустав — я совершенно не возражала. На время процедуры мне пришлось опереться об его плечо, и, думаю, это было причиной его замедленных действий.

Поблагодарив, я бодро заковыляла к городу. Барон молча пошел рядом, ведя животное под уздцы. Я перебирала в сумке инструменты, прикидывая ущерб, как вдруг поняла, что Рон обращается ко мне.

— Я с тобой серьезно поговорить хотел, — повторил он в ответ на мой вопросительный взгляд. — Не знаю, имею ли я право это делать сейчас, ведь ты перенесла потрясение.

— Какое?

— Тебя пытались убить, — напомнил он удивленно.

— Ах да, точно. Просто я сейчас о другом думаю. Говори.

Мы вышли к просеке, и я взглянула на барона, удивленная его молчанием.

— Рон, что с тобой? Ты заболел? Красный такой!

— Я — нет… то есть да… Хоть это и звучит ужасно пошло, но я болен тобой. Я люблю тебя, Ола.

— Почему пошло звучит? — польщено ответила я. — Очень даже хорошо звучит.

Барон упал передо мной на колени и схватил меня за руку.

— Стань моей женой, Ола, прошу тебя! Я люблю тебя больше жизни, ты будешь счастлива со мной.

Я отстраненно подумала, что декорации для признания совсем неподходящие — грязный лес, грязная я с грязной сумкой, полной поломанных инструментов.

— Рон, — сказала я, осторожно вынимая из его ладоней свою руку, — у меня есть жених.

— А не долго ли ты невестишься? — зло спросил барон. — Я готов жениться на тебе хоть сейчас, как только дойдем до алтаря Богини Рода. А твой некромант не спешит. Может быть, он тебя не любит? Или ты ему уже не нужна?

— Ерунда, — ответила я, отметая собственные сомнения по этому поводу, и пошла дальше.

Барон шел вслед за мной и молчал, а потом заговорил:

— Я буду тебе прекрасным мужем. У меня есть все для достойной жизни моей жены — дом, поместье, деньги, титул в конце концов.

— Почему я? — спросила я, не оборачиваясь.

— Потому что я люблю тебя, — бесхитростно ответил Рон.

— Нет, — сказала я жестоко, — потому что ты никуда не выезжаешь и не бываешь в обществе. Я просто единственный подходящий для тебя вариант, вот и все. Съезди на пару месяцев в Чистяково, покрутись там, и найдешь куда более достойную кандидатуру, к тому же свободную.

— Я был в Чистяково, — спокойно сказал барон. — И не только в Чистяково. Я уже далеко не мальчик, Ола. Я воевал в Сумеречных горах и бывал на аристократических приемах в лучших домах столицы. Я знаю, кто мне нужен. Мне нужна смелая, практичная супруга, с которой бы у нас было много общего и которая согласилась бы жить со мной в усадьбе. И которую я бы любил. Я хочу счастливой и спокойной жизни. Я хочу работать на процветание поместья и защищать живущих в нем людей. Хочу детей — пятерых или шестерых, мальчиков и девочек…

— Если бы ты не был мужчиной, — перебила я его речь, — я бы сказала, что ты начитался любовных романов. В жизни так не бывает.

— В жизни бывает даже лучше. Подумай хорошо, Ола.

— У меня уже есть жених, — сказала я резко.

Барон молча проводил меня до дома.

Из мастерской вышел Отто и вытаращился на меня:

— Ола, что случилось? За тобой волки гнались?

— Лойд за мной гнался, но это не важно. Отто, я видела зюку! Представляешь! Барон свидетель.

— Вот это да! — присвистнул полугном, но я не поняла, к чему относилось его высказывание.

— Я поломала свои инструменты, — пожаловалась я, протягивая сумку полугному.

— Ничего, сейчас посмотрим, что можно сделать, — бодро ответил лучший друг. — Рон, почему ты такой мрачный?

Барон пожал плечами.

— Я ему отказала, — сообщила я.

— Э-э-э… в каком смысле?

— Он мне руку и сердце предлагал.

— Бедняга, — посочувствовал Отто. — Так ты в этом отказала?

— Да. А ты про что подумал?

Полугном неопределенно помахал рукой в воздухе, а потом сказал доверительным тоном:

— Рон, тебе очень повезло.

— Я бы с этим не шутил, — мрачно буркнул барон.

— А я и не шучу, поверь мне, эту девицу может выдержать только Ирга с его стальными нервами любителя покойничков. Тем более у него много лет практики.

— Предатель, — разозлилась я. — Мог бы меня и похвалить.

— Сама себя похвалишь, — сказал Отто. — Я со стороны могу объективно оценить твои недостатки и дипломатично о них рассказать.

— Я тоже знаю свои недостатки!

— Да? А поподробнее?

Говорить о себе в негативном тоне, да еще и в присутствии заинтересованного Рона, оказалось очень сложно. Я помялась под насмешливым взглядом Отто и выдавила:

— У меня много недостатков.

— Ну-ну, — подбодрил полугном.

— А не скажу! В женщине должна быть тайна!

Лучший друг засмеялся, Рон вежливо улыбнулся. Потом они оба уставились куда-то за мою спину. Я обернулась. Во двор входил Живко, держа в руках букет, как ядовитую змею. Вместо обычной меховой жилетки и кожаных штанов он был одет в светлую рубашку и брюки, которые удивительно сочетались с его волосами, собранными в высокий хвост, и серебряными колечками в ушах.

— Привет! — сказал Отто радостно и потянул барона за рукав к скамейке у крыльца. — Сейчас будет представление, надо посмотреть.

— Добрый день, — поздоровался орк, повернулся ко мне, открыл рот и ничего не сказал.

— Что? — не выдержала я.

— Эммм…

— Давай я схожу в дом и переоденусь в соответствии с торжественностью момента, — предложила я.

— Не надо, — сказал Живко, набрал воздуха и как будто нырнул в омут: — Ола, выходи за меня замуж. — И протянул мне букет.