Русский космос - Виктор Ночкин

Впереди маячило квадратное отверстие, за ним горела лампа. Дышать уже совсем нечем, будто клочья ваты забили горло, царапают слизистую шершавыми боками, наполняя легкие сухой комковатой массой. Почему манипулятор толкнул его, кто дал команду? Это существо за бронированным окном или кто-то другой? Еще два шага… Наконец Тим разглядел, что светлое отверстие – закрытое толстым стеклом окошко в овальной двери. За ним виднелось тускло освещенное помещение.

А вот и знакомый штурвал… Хорошо, что здесь не гравитация, лишь магнитный пол: скафандр с кирасой из алюминиевого сплава и полумягкими конечностями весит пять пудов, идти было бы слишком тяжело. Тимур взялся за колесо, чтобы раскрыть вторую дверь. Кто управлял манипулятором, спасшим его? Люди или сенсусы фабрик? Или то существо за окном? Перед глазами плыло, Тим сглатывал, пытаясь загнать в легкие хоть толику кислорода. Какой тугой затвор, не повернуть… Почему дверь не вбок отъезжает, почему тут нет кнопки, электропривода, что за устаревшая механика – ручной запор?!

Окружающее тускнело: он задыхался. Нет, Тимуру Жилину не суждено было умереть здесь и сейчас. Он еще не знал, что ему предстоит пережить и увидеть, но важные события бросают тень впереди себя, и предчувствие будущего, вся тяжесть путешествия по Каабе уже легла на его сердце. Тим навалился на запорное колесо. Да оно же еще и ржавое, конечно, вот почему так сложно повернуть. Или не ржавое, это с глазами непорядок? Комментатор говорил: кислородное голодание, гипоксия мозга – слепота, нарушение ориентации… Сдвинулось. Еще. Еще немного. В легкие будто пепла натолкали, горячей золы; гортань угольной трухой обсыпана, язык не помещается во рту – пористый, распухший ком плоти.

Штурвал провернулся, дверь раскрылась сама собой, и спасенный упал головой вперед, сквозь поток хлынувшего навстречу воздуха.

Притаившись в мягкой полутьме под сводом шлюза, странное биомеханическое существо – продукт нечеловеческой технологии – внимательно наблюдало за ним.