Петербургские святые. Святые, совершавшие свои подвиги в пределах современной и исторической территории Санкт-Петербургской епархии - Борис Алмазов

Весной 1919 года о. Илларион находился в заключении в Бутырской тюрьме.

25 мая 1920 года хиротонисан в епископа Верейского, викария Московской епархии. Несмотря на многочисленные поручения, которые ему приходилось выполнять как помощнику патриарха Тихона, епископ Иларион часто служил в храмах Верейского уезда.

22 марта 1922 года его арестовали и в июне на год выслали в Архангельск.

В 1923 году по возвращению из ссылки, возведен в сан архиепископа. В 1923 был настоятелем Сретенского монастыря в Москве. Много служил в храмах и проповедовал. Получил известность как блестящий оратор. Паства уважительно относилась к нему и называла «Иларионом Великим».

Вел переговоры от имени церкви с представителями государства, добиваясь смягчения его политики в отношении религии. Когда началось массовое возвращение в церковь обновленцев, благодаря именно святителю Илариону церковная жизнь в Москве была налажена в кратчайший срок. Он разработал чин покаяния и сам принял исповедь сотен обновленцев – священников и мирян. Участвовал в публичных диспутах с атеистами.

Активная деятельность владыки вызвала недовольство большевиков. Осенью 1923 года его арестовали и приговорили к трем годам лагерей. 1 января 1924 года перевезли на пересыльный пункт на Поповом острове, а в июне отправили в Соловецкий лагерь особого назначения. На берегу Белого моря он работал сетевязальщиком и рыбаком; был лесником, живя в Варваринской часовне; как сторож жил в Филипповской пустыни.

В лагере святителя не оставляли бодрость и духовная радость. Находясь на Соловках, он сохранил в себе все те добрые качества души, которые были приобретены им посредством подвигов и до монашества, и в монашестве, и в священстве. Те, кто в это время находились вместе со свт. Иларионом, являлись свидетелями его полного монашеского нестяжания, глубокой простоты, подлинного смирения, детской кротости. Он просто отдавал все, что имел, что у него просили.

Автор книги «Неугасимая лампада» Борис Ширяев, также бывший соловецким узником, вспоминал: «Силе, исходившей от всегда спокойного, молчаливого владыки Илариона, не могли противостоять и сами тюремщики: в разговоре с ним они никогда не позволяли себе непристойных шуток, столь распространенных на Соловках, где не только чекисты-охранники, но и большинство уголовников считали какой-то необходимостью то злобно, то с грубым добродушием поиздеваться над „опиумом". Нередко охранники, как бы невзначай, называли его владыкой. Обычно – официальным термином „заключенный". Кличкой „опиум", попом или товарищем – никогда, никто».

По словам еще одного узника, священника Павла Чехранова, «в лагере владыка пользовался великим почетом. Многие видели в нем духовного отца; а в отношении душ, уже отравленных неверием, он был миссионером. Авторитет святителя был так высок, что вскоре сведения о его лагерной деятельности дошли до эмиграции. И благодаря, в частности, ему Соловецкий лагерь в 20-х годах был своеобразным духовным очагом, возле которого многие нашли спасение».

В 1925 году свт. Илариона временно перевели в ярославскую тюрьму, где власти убеждали его в обмен на свободу примкнуть к одному из лояльных большевикам церковных направлений – григорианству – но безрезультатно (владыка безусловно считал приверженцев этого течения раскольниками). Более того, сообщил другим заключенным об этом предложении. За «разглашение» данной информации был приговорен к новому трехгодичному сроку заключения и отправлен обратно на Соловки.

Являлся одним из авторов так называемой «Памятной записки соловецких епископов» (27 мая / 9 июня 1926 года), выразившей волю группы заключенных архиереев. «Записка» имела целью разработать основы для сосуществования Церкви и государственной власти в тех условиях, когда их духовные принципы противоположны, несовместимы; она продолжала линию церковной политики, которую вел патриарх Тихон. Составители «Записки» заявили о систематических гонениях на Церковь в Советском Союзе и обличили неправду обновленчества. Они призвали к последовательному проведению в жизнь закона об отделении Церкви от государства; речь шла, в сущности, о желании Церкви действовать без опеки государственных чиновников.

Святитель был лоялен по отношению к митрополиту Сергию (Страгородскому), при этом не отказывался от последовательного отстаивания интересов церкви. Осенью 1929 года его вновь осудили – к трем годам ссылки в Среднюю Азию.

В дороге он заразился сыпным тифом, вспыхнувшим среди заключенных. Без вещей (в пути его обокрали), в одном рубище, кишащем насекомыми, в горячке, его привезли в Ленинград и поместили в тюрьму. Через день тяжелобольного владыку отправили в больницу (куда он вынужден был идти пешком), где скончался через несколько дней. В бреду говорил: «Вот теперь я совсем свободен!» Врач, присутствовавший при его кончине, стал свидетелем того, как владыка благодарил Бога, радуясь близкой встрече с Ним.

Ленинградский митрополит Серафим (Чичагов) добился у властей разрешения похоронить святителя в соответствии с его саном. Когда ближайшие родственники и друзья увидели его тело, святителя с трудом узнали: годы лагерей и тюрем превратили молодого, цветущего человека в седого старика. Похоронен священномученик в Ленинграде на кладбище Новодевичьего монастыря у Московской заставы, в 1990-е годы его могила стала местом почитания.

10 мая 1999 года в Сретенском монастыре патриарх Московский и всея Руси Алексий II совершил его прославление в лике местночтимых святых. Накануне честные останки архиепископа Илариона перевезли из Петербурга и поместили в соборный храм Сретенского монастыря.

Владыка Иларион причислен к лику святых новомучеников и исповедников Российских на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 года для общецерковного почитания.

Прославление свт. Илариона продолжалось и за пределами России. 14 января 2006 года в Германии собиралась группа верующих, которые служили Литургию в честь свт. Илариона. Из этой группы образовался приход, который решением Священного синода Русской Православной Церкви Московского патриархата от 21 августа 2007 года был включен в Берлинско-Германскую епархию. Первый настоятель этого прихода – иеромонах Серафим (Стандхардт), а первая староста – София Хейнзе, дальняя родственница свт. Илариона.

Иосифлянство

Иосифляне в XX веке – устоявшееся обозначение правоконсервативного оппозиционного движения в Русской Православной Церкви, возникшего в конце 1927 года в лице духовенства и мирян, вслед за Ленинградским митрополитом Иосифом (Петровых) (см. Приложение, стр. 651) отвергавших «Декларацию» Заместителя Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия (Страгородского).