Зимний излом. Том 1. Из глубин - Вера Камша

Принц отпустил безвольную ручку и уселся напротив Катарины, герцог Эпинэ остался стоять. Разряженный красотун походил на жениха куда больше своего темноглазого спутника, у которого явно что-то болело. Если не пузо, то душа.

– Сударыня, – Ракан поправил роскошную золотую цепь, – я был бы счастлив видеть вас чаще, но государственные дела отнимают слишком много времени. Герцог Эпинэ подтвердит, что Талигойя требовательней самой настойчивой возлюбленной.

– Короли не принадлежат себе, – согласилась супруга Фердинанда, – так было и так будет.

– Вы испили из этой чаши, сударыня, – короленыш закатил голубенькие глазки, – и вы меня понимаете, но даже короли имеют право на радости. Я счастлив, что мой друг и ваш кузен избрал своей спутницей Айрис Окделл. Союз внука великого Гийома и дочери Эгмонта воистину предвещает победу. Узурпатор и его прихвостни лишили Айрис отца, и я пришел сказать, что заменю его во время свадебной церемонии.

– Милая Айрис, – Катарина коснулась застывшей на своем пуфе фигурки в пунцовом, – ты слышишь? Его Величество оказывает тебе высокую честь.

Герцогиня Окделл, как и положено знатной девице, вскочила и сделала вполне сносный реверанс. Сомнений больше не было, девчонка увязла в заговоре, иначе б она не преминула вцепиться в смазливую, наглую рожу. Смешно, но из пяти торчащих в комнате баб от красавчика Ракана без ума только дура Мэтьюс. Остальным он и через порог не нужен. Альдо, причеши его хорек, милостиво взирал на невесту.

– Благодарю, Ваше Величество! – выпалила Айри, таращась на впившуюся в бирюзовый цветок малиновую носатую птицу. – Я счастлива.

Ракан разулыбался, показав белоснежные зубы, и махнул лапой. Словно собаку подозвал. Айри подбежала, не отрывая горящего взора от птичко-цветочной шпалеры. Белоштанный красотун протянул невесте руку, которую полагалось поцеловать. Айрис Окделл преклонила колени.

Девочка выдержала. Не закричала, не ударила, не схватилась за кинжал, просто судорожно вздохнула и коснулась губами чужих пальцев. Его Величество милостиво поцеловал невесту друга в лоб. Айри вздрогнула, и в глазах Альдо мелькнуло что-то виноватое. Сюзерен никогда не любил обижать женщин, потому и врал.

– Сударыня, – Его Величество помог коленопреклоненной девушке подняться, и та даже не выдернула руку, – я с нетерпением жду дня, когда вы соедините свою жизнь с жизнью герцога Эпинэ.

А вот это – правда, простая и чистая, как яичная скорлупа. В час, когда Альдо Ракан подведет Айрис Окделл к жениху, он навеки избавится от браслета с вепрем[25]. Разгадает ли эту игру Мирабелла и что сделает, если разгадает? Робер никогда не видел супругу Эгмонта, но слышал о ней много, в том числе и от самого герцога. Урожденная баронесса Карлион была всей душой предана делу Раканов и Дому Скал. Правда, в существование у Мирабеллы этой самой души знавшие вдову Дуглас и Удо не верили.

Тихо вздохнула Катарина; светлокосая дуэнья, выручившая Робера в день помолвки, подала госпоже флакон с нюхательной солью. Айрис молчала. Теперь она смотрела не в стену, а в пол, но Альдо к подобному привык.

– Вас ждет дальний путь, дитя мое, – сюзерен не без удовольствия чмокнул девушку в лоб. – Не печальтесь и берегите себя. Для жениха.

– Благодарю, Ваше Величество, – отчетливо произнесла Айрис. Знала ли она, что во младенчестве была помолвлена с Альдо Раканом?

– Робер, – сверкнул зубами Его Величество, – я думаю, мы можем немного отойти от этикета. Повелитель Скал все еще болен, не будет большого греха, если невесту посадит на лошадь не брат, а жених.

– Кто бы за нами ни следил, – отшутился Робер, – надеюсь, он нас не выдаст.

Альдо хмыкнул. Просто так или за Первым маршалом Талигойи наблюдает какой-нибудь Айнсмеллер? Ну и пусть его! В чем, в чем, а в сватовстве герцога Эпинэ заговора не почует даже Штанцлер.

Жених галантно поклонился и подал невесте руку, за которую та с готовностью и уцепилась. Девица Окделл рада видеть суженого, что и требовалось доказать. Робер тихонько сжал горячие пальчики. Совершенно искренне. Она была бойцом, эта девочка, и она знала толк в дружбе. Как и Катари, но кузина была слабой и напуганной, а Айри рвалась в бой.

– Любезная сестра, – Робер попытался поймать взгляд Катарины, но та разглядывала свои руки, – прошу вашего разрешения проводить Айрис до Горного тракта.

– Конечно, брат, – женщина подняла голову, она была бледна, как полотно. Другая исправила б это с помощью румян и кроличьей лапки, но в жизни Катарины Оллар не было места ни притворству, ни надежде, ни любви. – Я представляю тебе Селину, подругу Айрис. И ее матушку, госпожу Арамону. Они сопровождают Айрис в Надор.

Госпожа Арамона? Родственница пучеглазого ментора из Лаик? Как она оказалась при Катарине?

– Я рад, сударыня, что вы согласились нам помочь, – только сейчас Робер понял, как боится за поверившую ему девушку. – Вам предстоит трудная дорога.

– Айрис – бывалая путешественница, – улыбнулась Катарина, – а милая Луиза уже сопровождала ее от Надора до Олларии.

– С вами отправятся сто двадцать всадников и капитан Левфож. Он был вторым теньентом гарнизона Эпинэ.

– Зачем нам охрана? – быстро переспросила Айри. – Сейчас каждый воин на счету, а нам ничего не угрожает.

– Мы – мужчины, сударыня, – Альдо строго взглянул на девушку в красном, – а долг мужчин – защитить своих женщин. Не беспокойтесь о нас, мы обречены на победу.

Айрис шумно вздохнула и опустила глаза. Вошел Дэвид Рокслей, протянул Альдо роскошный плащ. Сюзерен самолично закутал плечи Айрис, но она стерпела и это. Робер торопливо стиснул локоть невесты.

– Ваше Величество, кузина, разрешите вас покинуть. Нам предстоит долгий путь.

– И счастливое возвращение, – пообещал сюзерен. Он был рад и счастлив, что все обошлось, по крайней мере для него. Что ж, от женитьбы уйти можно, а ты попробуй уйти от судьбы.

Герцог Эпинэ подсадил невесту в седло. Смирная серая лошадка махнула серебристым хвостом и изящно переступила ногами в белых чулочках. Жених ловко вскочил на золотисто-рыжего коня, в седле он был чудо как хорош. Не в седле – тоже.

– Госпожа Арамона, разрешите помочь вам и госпоже Селине? – Реджинальд Ларак красой не блистал, и Луизе немедленно стало его жаль.

– Моя дочь благодарит вас, – торопливо произнесла капитанша, и толстый сын тощего отца торжественно подал руку вцепившейся в кэналлийскую шкатулочку Селине.

Внешности дочери страдания и волнения ущерба определенно не нанесли. Заметь Селину какой-нибудь благородный рыцарь, он бы незамедлительно пал к ногам прекрасной девы, но благородные рыцари по Талигу не разъезжали, а то, что разъезжало, предпочитало не к ногам падать, а юбки задирать. Неудивительно, что госпожа Арамона была несказанно рада обществу южан и Реджинальда Ларака.