Хозяйка Рима - Кейт Куинн

Арий тем временем прекратил смеяться и, глядя Домициану прямо в глаза, наклонился и сплюнул в песок.

— Стража! — крикнул император, красный от ярости. — Стража!

На арену обрушился ливень копий. Два копья впились в несчастного бригантийца, который тотчас с воем начал корчиться на песке. Арий же неспешным шагом направился к центру арены, где лежал растерзанный Геркулес. Положив окровавленное тело карлика на щит, он приподнял его и точно таким же неспешным шагом вышел вон через Врата Смерти. Ни одно из копий даже не коснулось его.

В Колизее воцарилась тишина, такая мертвая и гнетущая, будто пятьдесят тысяч человек разом окаменели. Несколько человек попытались незаметно улизнуть, один из них — толстый мужчина с зачесанной на лоб кудрявой челкой. Император тотчас бросил взгляд в его сторону и указал пальцем в того, кто предложил убить карлика. По его словам, это-де спровоцирует Варвара на более жестокий бой.

— Бросить его на арену.

В следующее мгновение трибуны взорвались криками. Римские граждане вскакивали на ноги, потрясали кулаками, требовали крови, а несколько рук подхватили Галлия и швырнули его через барьер на арену, где полдесятка рыдающих, наполовину обезумевших бригантийцев тотчас растерзали его на куски, прежде чем он успел крикнуть:

— Я заплачу!

На арене Арий ощущал, как бессмертие разливается по его жилам, однако в темном коридоре Врат Смерти это ощущение покинуло его, не оставив следа. Зато он чувствовал песок на зубах, чувствовал, как из раны на ноге сочится кровь, и даже крошечное тельце карлика показалось ему неимоверно тяжелым.

Геркулес.

В голом коридоре, по которому вытаскивали мертвецов, он аккуратно разложил карлика на щите — так, как когда-то героев Бригантии. Выпрямил руки, закрыл единственный оставшийся целым глаз, сложил крошечные пальцы вокруг рукоятки крошечного меча. Рядом с мертвым телом бросил свой собственный шлем, затем доспехи. Самое время расстаться с Арием Варваром, которому, в любом случае, не суждено долго жить. Он нашел факел, торчавший в стене в железной петле, и подержал над ним руку — до тех пор, пока гладиаторская татуировка не сделалась черной. Пламя обожгло ему кожу, но он не обратил внимания на боль.

Затем он положил пылающий факел у ног Геркулеса — следовало воздать мертвому герою последние почести. Геркулес наверняка был бы доволен. Затем Арий прошелся туда-сюда по коридору, снимая со стен факелы, которые затем уложил вокруг щита с мертвым телом.

Он повернулся и зашагал прочь в тот момент, когда на деревянном полу заплясали первые робкие языки пламени. Он шел по темному коридору вслепую, наугад, спотыкаясь, натыкаясь на стены. Переходы в чреве огромного цирка почему-то были пусты. Впрочем, ведь он впервые покинул арену через Врата Смерти. Возможно, смерть и есть пустота. Но, даже если так, сюда в любую минуту могут ворваться преторианцы императора и выпустить ему кишки. Арий, шатаясь, свернул за угол, где тотчас столкнулся с каким-то рабом, который с ведром мяса в руках спешил к клеткам со львами, затем незаметно миновал пару стражников и со всех ног бросился в другой коридор.

Неожиданно от него отскочило какое-то оранжевое пятно.

— Эй, осторожнее!

Взгляд Ария приобрел фокус. Оранжевое пятно тотчас превратилось в пухлую светловолосую женщину в шелковом шафранного оттенка одеянии, причем к каждому бедру она прижимала по грязному ребенку. Женщина смерила его колючим взглядом.

— Послушай, — сказала она, — ты нас не видел.

— Что? — не понял Арий.

Она поманила его за собой.

— Пойдем за мной.

Мимо них прошла вереница рабынь, и все они вели за руку или несли грязных, испуганных детей. Арий насчитал их больше трех десятков.

— Что за…

— Ты нас не видел, — повторила женщина и помахала рабыням, мол, идите дальше. — Я заплачу тебе, чтобы ты забыл. Заплачу точно так же, как и всем остальным. Ты нас не видел.

— Я в любом случае мертвец, — сказал Арий. Собственное тело казалось ему свинцовым. — Лучше поторопитесь. Потому что сейчас начнется пожар.

— Пожар? — Женщина втянула носом воздух, затем потрогала рукой каменную стену. — А где именно?

— Вон там. — Арий махнул рукой через плечо. — В проходе, через который выносят мертвецов.

— Что? А ты кто такой?

— Варвар, — устало ответил он.

— Арий Варвар? — переспросила женщина. — То-то я подумала, что где-то тебя видела. Этот шум, что только что доносился с арены, он, случайно, не из-за тебя?

— В некотором роде.

Женщина пристально посмотрела на него.

— Ты собрался сбежать?

— Нет, — спокойно произнес он в ответ. — Просто я мертвец.

— А по-моему, ты еще жив. — Женщина вновь втянула носом воздух. — Кажется, я чувствую запах дыма. Послушай, возьми одного ребенка.

Арий покорно выполнил ее просьбу. Так было даже проще. Он тотчас почувствовал, как детские ручонки обхватили его за шею, и он последовал за женщиной в оранжевом одеянии дальше по коридору.

— Кто ты такая? — спросил он заплетающимся от усталости языком.

— Флавия Домицилла. А эти дети-вероотступники, или, по крайней мере, их родители. Христиане и евреи, обреченные быть брошенными на растерзание львам. Я же пытаюсь этого не допустить. Ты меня слышишь? Делай, как я тебе велю, и ты выйдешь отсюда вместе со мной.

Вот это да! Племянница самого императора! Видимо, именно поэтому, рассудил Арий, в коридорах не видно никаких стражников. Племяннице императора ничего не стоило подкупить их, чтобы они держались подальше. Цирковые рабы искоса поглядывали на них, торопясь куда-то, нагруженные оружием. Кое-кто из них тащил длинные вилы, какими убирают мертвых. Флавия Домицилла спокойно и уверенно шла по коридорам, не замедляя шага.

Теперь запах дыма ощущался уже сильнее. Следующая пара рабов даже не повернули голов в их сторону, просто пробежали мимо с криками, чтобы им приготовили ведра с водой.

— Эй, открой дверь! — приказала женщина. Арий навалился плечом на дверь. Та распахнулась, и они шагнули навстречу солнечному свету.

— Посадите ребенка вон на ту повозку. Быстро. Вот и все, мой малыш, нет-нет, не надо плакать, все будет хорошо. Марцелл, трогай с места.

С этими словами она хлопнула лошадь по боку. Возница тронулся, а женщина повернулась и поманила к себе Ария.

— Вон мой паланкин. Залезай.

Арий растерянно уставился на богато одетую женщину, серебряный паланкин, бархатные подушки и шелковые занавески. Все это было скорее похоже на сон.

— Залезай, — повторила Флавия Домицилла. — Или ты хочешь, чтобы какой-нибудь преторианец проткнул тебя копьем?