Ваш любимый доктор, или Дело всей жизни - Соня Марей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Когда же мое лицо станет гладким, как попка младенца? – спрашивала риторически и, вздыхая, прятала в карман зеркальце.
– Терпение – одна из главных добродетелей, – отвечала я ей.
– Ох, какая вы праведница, – Халли мерила меня саркастическим взглядом, а после начинала доводить обитателей госпиталя своими грубыми шутками и остротами. Доставалось от нее и Ойзенбергу. Лекарь предпочитал обходить женщину с кокетливыми усиками по широкой дуге, молясь, чтобы я скорее ее выписала.
В госпиталь безостановочно поступали пациенты и беременные женщины. Не все было так гладко, как я себе напредставляла, но мы справлялись. Надо сказать, что мне очень повезло с командой. Вот прям очень. А пока предстояло подумать, как мы будем представлять наш доклад.
Я была безумно благодарна нейту Лейну за то, что поверил словам практиканта и сразу поднял тревогу. Благодаря его расторопности оповестить Норвина о случившемся получилось так быстро. Лейн был в шоке, когда узнал, что за козни творит соседнее королевство, а они ни сном ни духом. Кстати, расследование показало, что остальные члены комиссии, в том числе противный нейт Льялль, не имеют отношения к заговору.
А сейчас работа предстояла нешуточная. Мы встречались с Лейном и Брайтеном, обсуждали тезисы, рисовали таблицы и схемы. После моего ухода нейт Лейн самолично следил за гигиеной в старом госпитале, запрещая лекарям и практикантам посещать рожениц и больных сразу после секционной. Каждому предписывалось стричь ногти под корень и чистить их специальной лопаточкой, сдавать форму в прачечную через день или после каждой операции, всегда иметь при себе перчатки, а при походе на дом носить бутылку спирта для обработки рук. Лекарь отмечал, что с таким подходом частота родовой горячки, как и нагноение ран, снижались в несколько раз.
– Нейт Лейн, – обратилась я к нему после очередного нашего заседания и смущенно откашлялась. Лекарь уже знал, когда я говорю таким тоном, то мне от него что-то надо.
Лейн занервничал и насторожился.
– Что такое?
– Помните ту акушерку, Сайли, с которой я вас познакомила на открытии госпиталя благой Валиры?
Он нахмурил брови, раздумывая.
– Вроде помню. А что?
– Она хотела прийти к вам на консультацию. Можно?
Было неловко это говорить, но Сайли уж очень просила. Наверное, ее личный купидон страдал косоглазием, когда целился в сердечко женщины. Иначе как объяснить эти охи-вздохи по Лейну? Хоть он не был старым и страшным, но вечно недовольное, собранное и ворчливое выражение лица заставляли нормальных женщин держаться от него подальше. Но ведь когда-то я думала о том, что главе гильдии не мешает влюбиться. Может, Сайли и будет той, кто размочит этот черствый сухарик в горячем чае своего внимания и нежности?
– Только деньги с нее не берите. Свои как-никак, – я дернула бровями, а скряга Лейн испустил тяжкий вздох.
– Ну ладно. Так и быть. Пусть ваша Сайли приходит.
* * *
– Жаль, я не смогу сопровождать тебя в Тауле, нельзя бросить штаб. Я, хоть теперь и командующий, но еще более неволен, чем раньше, – Норвин с сожалением развел руками.
Мы стояли у здания госпиталя, прощаясь. Это была первая зима в новом мире. Землю усыпал хрустящий снег, а щеки щипало от морозца. Белый Левилль выглядел очень мило и празднично, как будто сошел с новогодней открытки.
– Ох уж эта работа, – я покачала головой и стряхнула снежинки с мужниного камзола. – Помнишь, мы шутили, что женаты на ней?
Норвин лишь фыркнул. После всего пережитого он старался чаще бывать дома, а я свела к минимуму ночные дежурства. Мы дорожили временем, проведенным друг с другом, и во всем старались найти баланс.
– Кстати, Меридис признал, что не может с нами тягаться, – заметил Норвин. – В своем развитии мы ушли далеко вперед. В том числе и в лекарском искусстве. Они не понимали, каким образом нам удалось так быстро распознать болезнь и придумать лекарство. Тяжело сражаться с теми, о чьей силе ничего не знаешь.
– Как вовремя они поняли, что не с теми связались. Я рада, что у Сальвадора все получилось, он настоящий гений.
– А у тебя чуйка на таких гениев, – сказал он, и в глазах моего серьезного мужа промелькнули смешинки.
До слуха донеслось уже знакомое ворчание – на пороге госпиталя появились Лейн с Брайтеном. А значит, пора выдвигаться.
– Удачи тебе, моя безумная и отважная попаданка, – Норвин запечатлел теплый поцелуй у меня на лбу. – Пусть все слушатели попадают со своих мест, сраженные твоей харизмой!
– И моей красотой, – добавил Пискун, высунув нос из теплого кармана.
* * *
В Тауле мы заночевали в гостинице, а утром отправились к зданию местной гильдии. По дороге Лейн судорожно просматривал конспекты и что-то бубнил сквозь плотно сжатые зубы. Нейт Брайтен, напротив, выглядел полностью расслабленным, постоянно шутил и веселил меня.
В этом мире я пока не путешествовала, перемещение сквозь Арку в столицу не считается, тогда я мало что успела рассмотреть. А теперь с любопытством глазела по сторонам, отмечая особенности архитектуры. Тауле был уютным городком, как и Левилль, только чуть больше.
Извозчик высадил нас у главного здания местного госпиталя, где должна была состояться конференция. Пока я осматривалась, к Лейну то и дело подходили люди, здоровались, заговаривали. На меня же косились с плохо скрываемым недоумением.
– На этот раз вы без нейта Бэйнса? – спросил Лейна незнакомый лекарь с пушистыми бакенбардами. – Помнится, когда-то мы с ним спорили об эффективности лечения зеленой пузырчатки содой и уксусом.
Передернувшись, я отвернулась. Даже спрашивать не хочу, что такое эта зеленая пузырчатка!
– Нейт Лейн, а у вас новая помощница? Как вас зовут, красавица?
От вопроса и подобострастного взгляда престарелого ловеласа у меня даже лицо скисло, но я ответила:
– Позвольте представиться, нейра Эллен Блайн. Целительница.
Рот собеседника приоткрылся, а потом он закивал так, что я испугалась, как бы у него не отвалилась голова.
– Оч-чень приятно, нейра! Надо же, впервые в нашем съезде участвует целительница.
– Все проблемы из-за того, что вы женщина, – ворчал нейт Лейн, когда мы занимали свои места в просторном зале. Впереди высился деревянный помост для выступлений, по всему залу тянулись длинные лавки. – Вы вечно отвлекаете мужчин от работы. Так и здесь все на вас пялятся, как будто заняться больше нечем.
– Ну простите, пол уже не поменяешь, – я
