Тайны языческой Руси - Юлия Мизун

Окончив это моление, девушки с невестою садятся на лавки и поют:

Наглядись-ка родимый батюшкаНа меня, на молодешеньку.Хорошо ли я снарядиласьПо Божьи в церковь ехати.Под златой венец ставати,Закон Божий принятиСо чужим-то со чуженином?

Эту песню повторяют матери, родным братьям и сестрам, а также и присутствующим родственникам. Затем продолжают:

Я тебе, батюшка,Бью челом, низко кланяюсь.Я была у тебя, батюшка,Малым-то малешенька,Возле лавочки ходила,Со по стульчикам бегала,Брал ты меня, батюшка,На свои ручки белыя:Поднимал ты меня, батюшка,Выше буйной головушки;Говорил ты мне, батюшка:«Не отдам я тебя, мила дочь,Ни за князя, ни за боярина;Посажу я тебя, мила дочь,Во сады, во зеленые;Обтыню я тебя, мила дочь,Тынинами железными;Покрою тебя, мила дочь,Камкою трубчатою;Осыплю тебя, мила дочь,Мелким частым жемчугом».Вот сижу я у тебя, батюшка,Во кути, за занавесой:Обтынил ты меня, батюшка,Кумушками да подружками:Покрыл ты меня, батюшка,Тоскою да кручинушкой;Обсыпал ты меня, батюшка,Слезами, да горючими.

В продолжение этой песни невеста плачет не шутя. По окончании этой песни девушки расплетают невесте косу и вновь поют песню, где говорится, между прочим, о том, что невесту берет раздумье: «Кому оставить своюрусу косу и девичью красоту?». Оставить ли родимому батюшке, — тот пропьет все это во царевом кабаке за едину чарочку, оставить ли родимой матушке, — та охоча ходити и гуляти; а потому обронит в черную грязь, и, наконец, решается оставить русу косу в церкви Божией, за престолом Богородицы, где ей будет «место и местичко, и житье и красованьицо».

После такой песни начинается ожидание жениха с поездом. Поезжане приезжают к жениху, смотря по времени года, верхом, в санях или на телегах и всегда с большим звоном. К приезду поезжан жених бывает уже одет. Белье его бывает белое, зипун черный и сапоги. В первый сапог жених кладет копейки три медных, и всегда полушками. Ко времени отпуска жениха мать или старшая в доме родственница приносят на стол, накрытый скатертью, челпан хлеба, назначенный для благословения жениха, соль, пиво и брагу и зажигает пред иконами свечи. Жених молится, кланяется отцу и матери в ноги, испрашивая благословения, и, прочитав Иисусову молитву, становится за стол, к которому с той же молитвой подходят все поезжане и отдают, один за другим, жениху чрез стол обеими руками принесенные подарки или гостинцы. Они состоят из печеной лопатки или куска сырой свинины, и всегда на хлеб, причем, каждый говорит: «Прими-ко князь молодой, дорогие подарки», и сопровождает, молитвой: «Господи Иисусе З^зисте» и прочее. На это жених отвечает каждому: «аминь — твоей молитве», затем принимает тоже обеими руками гостинцы, кладет их сначала на голову, потом на стол и потчует каждого поезжанина пивом и брагой, редко вином, творя Иисусову молитву и приговаривая: «Пей-ка на здоровье (такой-то). На это, конечно, отзывается каждый поезжанин, к которому обращается жених, словом: «Аминь — твоей молитве» и, приняв стакан, кланяется жениху, приговаривая: «Дай тебе, Господи, долги века, счастье великое, жить да быть, да счастья нажить, скота, живота, хлеба-соли, княгиню-молодицу получити, с княгиней в церковь ехати, под златыми венцами стояти, закон Божий приняти!», и затем каждый угощаемый пьет. Мать или старшая родственница жениха уносит со стола гостинцы в куть.

По приглашению хозяина все поезжане, долженствующие его сопровождать, садятся за стол и по обе стороны жениха. Тысяцкий справа, а слева сваха, впрочем, это зависит от расположения избы, но вообще свахам дают одно из мест с краю стола, поближе к кути. Жених во все время сидит или на войлоке, или на подушке. Прежде чем отправить жениха с поезжанами к невесте, поезжан угощают рыбным пирогом, затем ухою, в скоромные дни — бараньей лопаткою, а после всего, как знак окончания закуски — приносят каравай. Что касается до жениха, то он по обычаю в это время ничего не ест, хотя поезжане услаждают во время закуски то пивом, то брагой. После закуски поезжане приготовляются к невесте, причем дружко, опять-таки благословясь, говорит: «Садитесь отец на отцово, мать на материно». По его предложению родители жениха заходят за стол тоже с молитвой, и дружко начинает, благословясь, говорить:

«Отец родимый! мать родимая! у вас в дому, во светлой светлице, во новой горнице, за новым столом, за скатертью шитой-браною, князь молодой сидел с полком — с поездом, с тысяцким, с боярами, с дружкой и с подружкою; не просит у вас князь молодой ни злата ни серебра, а просит вашего благословения — к княгине-молодице ехати, княгиню-молодицу получити, с княгиней-молодицей до Божьей церкви доехати, под златым венцом стояти, закон Божий приняти. Чем его благословите? ласковым словом, или низким поклоном, или Божьим образом, или хлебом с солью?»

Отец и мать в это время выходят из-за стола; отец берет икону из переднего угла, а мать — челпан хлеба со стола, и становятся пред столом спинами к переднему углу; жених кладет пред образами три поясных поклона, да два земных, потом падает в ноги отцу и матери. Родители благословляют жениха-сына то образом, то хлебом попеременно, говоря: «Дай Господи тебе княгиню-молодицу получить — закон Божий принять!»

Такой же обряд и тот же порядок исполняют над женихом старшие в доме после отца с матерью, братья и сестры жениха, иногда старшие в семействе и тысяцкий как почетный член жениха и чаще всего родственник.

Но вот далее: Образ кладут за пазуху жениха, а челпан берет дружко. Затем все поезжане и жених, в сопровождении своих родителей, родственников и гостей выходят задним крыльцом во двор, где опять с молитвой садятся, каждый на свое место, кто на чем приехал, кроме дружек, которые всегда бывают верхами. Колдун, или вежливец, между тем ворчит про себя заговор, обходит всех лошадей, передвигает экипажи, потрясывает колокольцы и бубенчики (шаркунцы). Хоть и глупо, с одной стороны, вверяться вежливцам, но, с другой стороны, нельзя и не приглашать простым людям таких знатоков дела в предохранение могущего произойти несчастия от простых причин.

Отец жениха угощает поезжан вином, в случае состоятельности обходя «подачей» всех три раза. Вслед за отцом мать и брат жениха подносит пиво и брагу. Дружко творит молитву и говорит: «Тысяцкий воевода! Приготовился ехать или не приготовился». Тысяцкий отвечает: «да или нет», в последнем, случае значит, что он ждет подачи, которая и повторяется. В продолжение этого дружки, обращаясь к жениху, поют песни, вопрошая жениха: «Куда ты, молодец, снаряжаешься со полком, со поездом» и пр. По окончании песни дружко опять спрашивает тысяцкого: «приготовился или не приготовился?» тысяцкий отвечает на это — приготовился. Тогда дружко, как и прежде, сотворив молитву: «Господи Иисусе», говорит: «отец родимый, милые братья, милые сестры, гости званые и незваные! благословите нашего князя молодого, ясна сокола, со всем полком, с поездом и пр. к княгине-молодицы ехати и пр.». Приглашаемые все отвечают: «Бог благословит!» После благословения дружки поют: «Соколы вы, соколы, соколы перелетные!

и пр.» А потом: «Бояре, вы бояре, бояре приезжие и пр.», и поезд отправляется к невесте, причем дружко везет к невесте подарки. Некоторые подарки весьма оригинальны по назначению — вино для отпирателя ворот у невесты, и для угощения отца и прочих. Пиво — в лагуне, рыбный пирог, обвязанный поясками, для матери невесты и для сестер; ячные пироги или тоже рыбные — для вытницы с девушками, и наконец челпан хлеба, свой или чужой, китайник, фаты, коты, чулки и мыло со вдавленною в него монетою для невесты.

Свадебный поезд обыкновенно составляется из нечетного числа поезжан большею частью из 7 или 9 человек: жениха, тысяцкого, двух, трех бояр, одного или двух дружек, поддружья, свахи и вежшивца. Тронувшись с места, поют: «Как по морю, морю синему, по синему, по хвалынскому, плыл селезень и пр.». Подъезжая к дому невесты, поют: «У нашего добра молодца, черны кудри увиваются, увиваются, завиваются на три сторонушки и пр.». В доме же невесты в это время поют: «Погляжу я молодешенька, вдаль да во чистое поле и пр.».

В этой песне высказывается и похвала поезжан в отношении их богатства, и в то же время — близкая тоска о разлуке с родным домом, о жизни с чуже-чуженином и просьба невесты охранить дом от нашествия супостатов — разлучников.

В это время обыкновенно поезд уже у ворот дома. Девушки прячутся в кути. Невеста садится против печи на лачку, покрытую войлоком или подушкой. Это служит приметой или желанием жить не бедно.

Дружки жениха, подойдя к окну, читают три раза «Господи Иисусе». Невеста отвечает: «Аминь».