В перекрестье Времён - Валерий Иванов-Смоленский

— Вякнешь еще — получишь перышко во фрак…, - угрожающе продолжил знакомый голос, одна из охвативших его рук разжала объятье, и в левый робин бок ткнулось что-то острое.

Роба обреченно затих, чувствуя, как от недостатка кислорода, начинает быстро стучать его сердце и разбухает голова.

— Ну вот, — удовлетворился невидимый собеседник, — ничего плохого мы тебе не собираемся делать. Ты ведь будешь хорошим мальчиком и не станешь орать?

Роба попытался утвердительно кивнуть, ощущая удушье и почти теряя сознание.

— Отпусти его глотку, Цыпа! — скомандовал леоновский голос, и руки, сжимавшие робино горло, послушно разжались.

Роба порывисто хватанул ртом воздух, отчего противный целлофан прилип к его губам и вновь прекратил живительный доступ воздуха. Он зашелся в приступе кашля.

— Тиха, тиха…, - прежние руки ловко поправили пакет, придав ему форму яйца и дав возможность пленнику дышать без помех. — Только мешочек пока не сымай, потерпи — ехать тут недолго.

Этот второй голос был незнакомым и каким-то шуршащим.

Ехать действительно долго не пришлось. Больше в машине не разговаривали. Судя по всему, налетчиков было трое. Двое сзади и впереди водила, так и не промолвивший за всю дорогу ни одного слова. Раза три машина повернула направо, затем ненадолго остановилась, видимо перед светофором, и вновь свернула направо, а затем проехала пару минут, повернула налево и остановилась. Роба, на всякий случай, пытался зафиксировать маршрут в памяти, но это ему плохо удавалось — из всех чувств сейчас доминировал неохватный страх, не дававший хода другим мыслям.

— Вылазь, приехали! — ласково сообщил сипловатый голос.

Затем Робу взяли под руки с двух сторон и повели куда-то вниз по ступенькам. Роба покорно переставлял ноги, ожидая самого худшего. Свою волшебную пластинку он оставил дома и без нее вновь становился обычным беззащитным мальчишкой.

Наконец, его завели в какую-то комнату и стащили мешок с головы. Комната, в которую он попал, была очень просторной, а своей обстановкой напоминала бар и не имела ни одного окна. За одним из массивных дубовых столов сидел плечистый сутулый мужчина среднего возраста с резкими рублеными чертами лица. Одет он был в черную водолазку и светлый, в полоску, пиджак. Глаза его застыли в нехорошем зловещем прищуре. Жесткие узкие губы перекатывали мундштук с потухшей папиросой.

— Цыпа — свободен! Скороход останься, — властно произнес сидящий и уставился на Робу сощуренными злыми глазами.

Сзади открылась и с металлическим стуком защелкнулась дверь, а сильные руки неведомого Скорохода сзади сжали Робины плечи и подтолкнули его вперед, поближе к человеку, который, судя по повадкам, был главарем похитителей.

Молчание длилось довольно долго, Робе показалось, что его изучают с точки зрения его параметров и телосложения.

— Значит, это ты отдубасил Доходягу — спокойно констатировал сидящий и положил на стол мундштук с папиросой, — не думаешь, что пришла пора платить по счетам?

— Я не дубасил, — робко попытался оправдаться Роба, — просто…

— Заткнись, — все так же спокойно произнес сутулый, — я скажу тебе, когда нужно отвечать. А сейчас только слушай. Никто не смеет бить моих парней. Это раз. Но ты посмел и заплатишь за это сполна по нашим законам. Это два. Платить придется в стократном размере. Это три. У тебя много денег? Вот теперь отвечай.

— А сколько нужно? — несмело спросил Роба, — может я смогу заплатить?

Наслышанный про жестокие законы преступного мира, он уже не пытался оправдаться — мол, защищал женскую честь и не он начал первым. Немного денег он подкопил и сейчас готов был без сожаления с ними расстаться, лишь бы отпустили.

— Десять тысяч баксов.

— Сколько? — испугался Роба, таких денег у него, конечно, не было.

И сейчас же получил увесистый подзатыльник от стоявшего сзади Скорохода.

— Ты, сявка! — рявкнул тот, — тебе сказано отвечать на вопросы, а не задавать их. Уяснил?

— Да, — тихо промямлил Роба и добавил, — у меня столько нет, но я постараюсь собрать и отдам.

Он уже понял, что перечить бандитам бесполезно. Нужно соглашаться на все условия, только бы выпустили отсюда. А там — посмотрим, все же у него тоже есть серьезное оружие, его чудодейственная пластинка.

— Хорошо, — неожиданно легко согласился главарь, — завтра к десяти утра деньги принесешь сюда и отдашь Скороходу. А пока, чтобы не было никаких недоразумений, он съездит сейчас за твоей маманькой, и она побудет пока у нас. Нам известно о тебе все, и адрес твой мы тоже знаем. Принесешь деньги — мы ее выпустим, а нет…

И он зловеще прищурился.

— Во, влип! — промелькнуло в робиной голове, которая уже начала просчитывать возможные варианты обмана бандитов. — Этого нельзя допустить ни в коем случае! Чтобы его мА попала в лапы этих уродов… Нет! Ни за что! Может рассказать им о его возможностях или даже отдать эту чертову пластинку, которая начала приносить только несчастья… Нет, тогда точно убьют, чтобы никто больше не узнал.

Видимо все это читалось на смятенном Робином лице, потому что главарь удовлетворенно ухмыльнулся. Он достал из кармана портсигар, тускло блеснувший каким-то светлым металлом и вытащил оттуда папиросу.

— Куришь?

— Не-а, — протянул пленник автоматически. Его мозг, по-прежнему, лихорадочно пытался найти спасительные варианты. И не находил их. Положение казалось безнадежным. Таких денег, да еще в такие сроки, ему никогда не добыть. Что же делать, что можно пообещать этим видавшим виды головорезам… Их же не обманешь…

— Но есть и другой вариант, — лениво проронил бандитский предводитель.

— Какой? — уцепился за последнюю надежду измученный тягостными размышлениями Роба.

И вновь голова его резко качнулась вперед от нанесенной сзади затрещины.

— Тебе же сказано — вопросов не задавать! А только отвечать на них.

Рука у Скорохода была тяжелой, и робин затылок даже онемел от причиненного удара.

— А, может, все-таки возьмем деньги, — озадачился сутулый, — как ты думаешь, Скороход? Что еще можно взять с этого пацаненка? Как говорится, кроме анализа…

Стоящий сзади Робы его похититель зашелся подобострастным сипловатым смехом. Но отношения своего к этой версии не выразил, вероятно, по все тем же бандитским обычаям.

— Деньги — они и в Африке деньги. Тем более штатовская зелень, — продолжал вслух рассуждать робин мучитель, — купим себе пивка, попьем вдоволь с воблочкой. Всю братву пригласим. Баньку, может, наладим…

Он явно издевался, какое там пивко с воблой. Это была словесная пытка с набором любых попавших на язык предложений. Чтобы еще больше сбить с толку и запутать мысли несчастного пленника.