Высокое напряжение - Виолетта Роман

— Здравствуй.

Молчит. Продолжает сверлить меня взглядом.

— Интересно, долго молчать собиралась? А? — его голос набирает обороты. Он сжимает кисти рук от недовольства.

— Родила бы и рассказала все… — смотрю на него нагло. Если он ждет, что я стану оправдываться — не дождется. Я столько перенесла, столько боролась за свою кроху, не позволю ему сделать нам плохо.

— Да и зачем тебе это знать? Ты мне в последнюю встречу ясно дал понять — я тебе никто. Вот и не стала навязываться. Рожать я решила и полностью несу ответственность за свое решение… — откинулась на спинку стула, сложив на груди руки. Его взгляд метнул молнию.

— Зачем тебе этот ребенок? А? — повысил голос, подавшись ко мне навстречу. Как бесит его, что я все еще существую. Как злится… Противно от мысли, что я рожу его ребенка?

— Что ты творишь?! — продолжает наступать. — Ты ведь ненавидишь меня! Ты мою жизнь пыталась сломать! Не вышло, теперь хочешь действовать через ребенка?

Ошарашенная его словами, не сразу нахожусь с ответом.

— О чем ты говоришь? Что за бред? Как я могла сломать твою жизнь?

Его лицо искажает гримаса боли. Он так сильно ненавидит меня, что уже готов все смертные грехи приписать. Только вот за что?

— Не строй из себя святошу! — рычит сквозь стиснутые зубы. — Не надоело актрисой быть? Черт возьми, я знаю все! Все ваши махинации, которые ты с подругой за спиной у меня вертела! Я едва выплыл наружу. Все эти месяцы — бессонные ночи и борьба. Я отдал все, что у меня было, чтобы не загреметь за решетку, я еле фирму сохранил! Нас терзали в разные стороны! Этого ты добивалась, когда плела интриги за моей спиной? Радовалась, когда у меня все сыпалось из рук? А я, как идиот, пытался защитить тебя, не говорил обо всем. Думал, справлюсь сам, не хотел, чтобы ты переживала… А Тата играла все это время… Тр*халась со мной, а за спиной нож держала, который и вонзила в меня в удачно подвернувшийся момент!

Его едва не трясет. Маска безразличия давно спала, и теперь я вижу его обнаженного. Разбитого, уставшего, отчаявшегося. Но слова Богатова — словно нож в сердце. Да, за мной был грех, но я не сделала ничего, что могло привести к таким последствиям! Я не знала о его бедах!

— Остановись, Богатов, — выставляю впереди себя ладонь, пытаясь собраться с мыслями. — Побойся бога… все… все было не так… — я не знаю, с чего начать. Как правильно рассказать все, чтобы он понял. Но в следующий момент жуткая догадка озаряет меня.

— Это… это из-за этого ты бросил меня тогда? Из-за этого смешал с грязью на глазах у Январской? — меня трясет. Я смотрю в его лицо, ожидая, что он опровергнет мои слова. Но ни черта не происходит. Он, как долбанный истукан, продолжает стоять на месте.

— А тебе мало этого? — хрипит, смотря на меня с презрением. — Ты разбила меня, Гетман. А теперь еще и родить от меня решила? Зачем?

Я молчу. Хватаю воздух жадными глотками, пытаясь успокоиться. Малыш. Все мысли только о нем.

— Только знай одно, — прожигает меня гневным взглядом. — Как бы то ни было, я не дам тебе манипулировать ребёнком. Я буду в его жизни, и ты не сможешь отобрать его у меня.

Его слова делают со мной что-то нехорошее. Вдруг такая злость во мне просыпается. Кажется, что грудную клетку вот-вот разорвет от этих эмоций.

— Я не отдам тебе ребёнка, ублюдок! — кричу, подскакивая с места. — Высокомерный и глупый! Ты не видишь ничего дальше своего носа! Я все эти дни боролась за его жизнь, понимаешь?! Одна! Без денег, без поддержки! А ты приходишь сюда и кидаешь мне необоснованные обвинения?!

Он молчит. Теперь в его глазах смятение. А противно даже смотреть на него.

— Ты жалок, Богатов. Уходи к своей Январской. Ты не нужен мне, и ему не будешь нужен, — выйдя из-за стола, выбегаю из кабинета, с грохотом захлопывая за собой дверь.

Лев

Даже так я любил ее. Смотрел на нее, понимая, что предательница, что играла все это время мной, и подыхал от боли. От желания коснуться, прижать к себе. Смотрел на ее круглый живот и с ума сходил. Ребенок… Я стану отцом…

Брат уговаривал не ехать. Я понимал, что это плохая затея. Нервировать ее не хотел. Ненавидит ведь меня, жалеет, что не удалось прикончить меня… вспылит, как увидит. Так и вышло. Только не мог я сидеть на месте… Девять долбанных месяцев не видел. Девять кругов ада прошел… пытался смириться с действительностью, принять все… старался забыть, а потом срывался. Искал ее, но каждый раз на полпути сворачивал, думая, что не нужен ей. Предала ведь… все это время играла мной. Зачем нам видеться?

Зачем сегодня приехал? Увидеть все хотел собственными глазами. Посмотреть на нее, поговорить. Только и разговора не вышло. Сорвало все барьеры, все установки, что давал себе. Столько обиды во мне, столько боли… не мог сдержаться.

Черт возьми, только такому неудачнику, как я, может так повезти. Любить ту, кто тебя ненавидит.

Сидел в машине, в оглушительной тишине, а в голове — ее голос. ЕЕ наполненные яростью глаза. То, как она закрывала от меня живот, словно я чудовище, и смогу сделать больно своему ребенку… Это как удар под дых. В груди все скрутило, думал, не разогнусь.

Опустив лицо на сложенные на руле руки, просто сидел и пытался разобраться… что делать дальше. Внезапно кто-то постучал в окно. Поднял голову. Открыв пассажирскую дверцу, Тата уселась на переднее сиденье. Не смотрела на меня. Несколько минут сидела молча, опустив взгляд на свои руки.

— Я хочу знать все, — произнесла тихим голосом. — Все, с самого начала. Я имею право хотя бы на это.

Я подумал о том, что нам больше нечего терять. Если она хочет, я все расскажу.

* * *

8 месяцев назад. За день до расставания

Последняя неделя казалась адом. Проблемы сыпались на голову одна за другой, и с каждым часом у меня было все меньше сил на сопротивление. Как ни боролся, это болото засасывало меня все глубже и глубже.

Зайдя в пустую квартиру, направился к бару. Таты не было дома, но ее аромат был повсюду, и это делало меня счастливым. Мысль о том, что сегодня она будет не со мной, жгла нутро раскаленным железом. Но так было лучше.