Галки - Кен Фоллетт

Флик нужно было четыре.

В этот момент раздался стук в дверь, и Флик пошла открывать. Перед ней стояла женщина в цветастом комбинезоне и с сеткой для волос на голове — последняя из уборщиц.

— Добрый вечер! — сказала Флик.

Увидев перед собой незнакомку, женщина замялась.

— Антуанетта здесь? Я получила записку…

Флик ободряюще улыбнулась:

— Она на кухне. Пожалуйста, проходите.

Женщина прошла через квартиру, явно ей знакомую, и вошла на кухню, где остановилась как вкопанная и слегка вскрикнула.

— Не беспокойся, Франсуаза, — сказала Антуанетта, — они нас связывают, чтобы немцы не подумали, будто мы им помогаем.

Флик забрала у женщины сумку. Это была авоська — в такой хорошо носить булки и бутылки, но Флик она не подходила.

Эта досадная мелочь загнала ее в тупик всего за несколько минут до того, как операция должна была достигнуть своей кульминации. Пока проблема не будет решена, продолжать было невозможно. Заставив себя рассуждать спокойно, Флик спросила Антуанетту: — Где вы взяли свою корзинку?

— В маленьком магазине на другой стороне улицы.

Так как вечер выдался жарким, окна были открыты, а ставни закрыты — чтобы они давали тень. Слегка приоткрыв ставню, Флик выглянула на рю дю Шато. На другой стороне улицы находился магазин, где продавались свечи, дрова, метлы и прищепки. Она повернулась к Руби.

— Иди и купи еще три сумки — только быстро.

Руби направилась к двери.

— Если сможешь, постарайся, чтобы они были разного цвета и формы. — Флик опасалась, что одинаковые сумки могут привлечь внимание.

— Хорошо.

Пол привязал последнюю уборщицу к стулу и вставил ей кляп. Он был обаятелен и явно сожалел о том, что делает, так что она не сопротивлялась.

Флик отдала Джелли и Грете пропуска уборщиц. Она придерживала их до последней минуты — если бы гестаповцы нашли их у кого-то из Галок, это привело бы к провалу операции. Держа в руке пропуск Руби, она подошла к окну.

Руби уже выходила из магазина с тремя корзинами различных сортов. У Флик отлегло от сердца. Она посмотрела на часы — было две минуты седьмого.

И тут разразилась катастрофа.

Руби уже собиралась перейти дорогу, когда ее остановил мужчина в форме, напоминавшей военную, — голубая рубашка из грубой хлопчатобумажной ткани с карманами на пуговицах, синий галстук, берет и темные брюки, заправленные в высокие ботинки. Флик узнала форму «милиции» — французской службы безопасности, выполнявшей для оккупантов грязную работу.

— О Боже, только не это! — сказала она.

Как и гестапо, «милиция» состояла из людей слишком глупых и жестоких для того, чтобы служить в обычной полиции. Их офицеры представляли собой тот же тип, но уже из высших слоев общества — снобов-«патриотов», рассуждавших о величии Франции и отправлявших своих подчиненных арестовывать прячущихся в подвалах еврейских детей.

Подошедший Пол заглянул через плечо Флик.

— Черт, это же гребаный «милиционер»! — сказал он.

Флик лихорадочно соображала, случайный это инцидент или же часть облавы, направленной против Галок. «Милиция» была печально известна своей навязчивостью, ее сотрудники наслаждались своей властью, издеваясь над согражданами. Они останавливали людей, вид которых им не понравился, и долго изучали их документы, пытаясь найти повод для ареста. Может, случай с

Руби как раз такой? Флик надеялась, что да. Если полиция останавливает на улицах Сан-Сесиля всех подряд, Галки могут так и не добраться до ворот шато.

Коп начал агрессивно допрашивать Руби. Флик было плохо слышно, но она разобрала слова «полукровка» и «черная» — возможно, «милиционер» обвинял Руби в том, что она цыганка. Руби достала свои документы. «Милиционер» долго их изучал, затем продолжил допрос, не отдавая их обратно.

Пол достал пистолет.

— Убери его, — приказала Флик.

— Ты же не позволишь ее арестовать?

— Нет, позволю, — холодно сказала Флик. — Если сейчас начнется стрельба, все кончено — операция в любом случае будет провалена. Жизнь Руби менее важна, чем вывод из строя телефонной станции. Убери этот чертов пистолет!

Пол заткнул его за пояс брюк.

Беседа между Руби и «милиционером» становилась все более напряженной. Флик с тревогой следила, как Руби переложила корзинки в левую руку и засунула правую руку в карман плаща. Мужчина решительно схватил Руби за левое плечо, очевидно, собираясь ее арестовать.

Руби действовала быстро. Вот она уронила корзинки и вынула из кармана руку, в которой держала нож. Сделав шаг вперед, она от бедра с большой силой нанесла «милиционеру» удар ножом, воткнув повернутое кверху лезвие в форменную рубашку чуть пониже ребер.

— Вот черт! — сказала Флик.

Мужчина испустил крик, который быстро перешел в жуткое бульканье. Руби вытащила нож и снова его всадила, на этот раз сбоку. «Милиционер» откинул назад голову и раскрыл рот в беззвучном крике.

Флик поспешно обдумывала дальнейшие перспективы. Если удастся быстро убрать тело, это может сойти им с рук. Кто-нибудь видел, что произошло? Ставни сужали обзор, поэтому Флик распахнула их пошире и выглянула наружу. Слева от нее рю дю Шато была пуста, не считая припаркованного грузовика и спящей на пороге собаки. Взглянув направо, она, однако, обнаружила трех молодых людей в форме — двоих мужчин и одну женщину. Вероятно, это были гестаповцы из шато.

«Милиционер» упал на тротуар, изо рта у него лилась кровь.

Прежде чем Флик успела предупредить, двое гестаповцев бросились вперед и схватили Руби за руки.

Флик быстро втянула голову назад и захлопнула ставни. Руби была потеряна.

Флик продолжала наблюдение сквозь узкую щель между ставнями. Один из гестаповцев принялся бить правую руку Руби о стену магазина до тех пор, пока она не выронила нож. Девушка наклонилась над истекавшим кровью «милиционером», приподняла его голову и заговорила с ним, затем что-то сказала двоим мужчинам. Последовал короткий обмен отрывистыми фразами. Девушка забежала в магазин и вышла оттуда вместе с продавцом в белом фартуке. Тот склонился над «милиционером», затем снова выпрямился. Лицо его выражало отвращение — то ли из-за ужасных ранений, то ли из-за ненавистной формы, Флик не могла этого определить. Девушка убежала в сторону шато, вероятно, за помощью, а двое мужчин, распластав Руби как лягушку, повели ее следом.

— Пол, пойди и принеси корзинки, которые уронила Руби, — сказала Флик.

— Так точно, мэм! — ответил Пол и без промедления вышел на улицу.

Флик следила за тем, как он переходит дорогу. Что скажет продавец — он же, вероятно, владелец магазина? Глядя на Пола, тот что-то произнес. Не отвечая, Пол нагнулся, быстро подобрал корзинки и пошел обратно.

Продавец пристально смотрел на Пола, и Флик читала на его лице сначала возмущение проявленной Полом бесчувственностью, затем удивление и поиск возможных объяснений, затем он вроде бы начал что-то понимать.

— Надо побыстрее уходить, — сказала Флик, когда Пол вошел в кухню. — Загружайте сумки и вперед — как можно скорее! Я хочу пройти охрану, пока там все еще взбудоражены историей с Руби. — Она быстро засунула в одну из корзинок мощный фонарик, разобранный «стэн», шесть магазинов на 32 патрона каждый и свою долю пластиковой взрывчатки. Пистолет и нож уже лежали у нее в карманах. Флик прикрыла оружие куском ткани и положила сверху кусок овощного паштета, завернутого в промасленную бумагу.

— А что, если охранники у ворот станут проверять корзинки? — спросила Джелли.

— Тогда мы покойники, — сказала Флик. — Останется только забрать с собой как можно больше врагов. Не дай нацистам взять тебя живой.

— Боже мой! — сказала Джелли, но все же профессионально проверила магазин своего автоматического пистолета и решительно вставила его на место.

Церковный колокол на городской площади прозвонил семь часов.

Группа была готова.

— Кто-нибудь явно заметит, что вместо шести уборщиц сегодня пришли всего три, — сказала Флик Полу. — Антуанетта у них старшая, поэтому они могут решить, что нужно спросить ее, что случилось. Если кто-нибудь здесь появится, тебе придется его пристрелить.

— Ладно.

Флик коротко, но крепко поцеловала его в губы и вышла на улицу, следом направились Грета и Джелли.

На другой стороне улицы владелец магазина смотрел на умирающего на тротуаре «милиционера». Взглянув на трех женщин, он снова отвернулся. Флик предположила, что он уже разучивает ответ на вопросы, которые будут ему задавать немцы: «Я ничего не видел. Здесь никого не было».

Три оставшиеся на свободе Галки повернули в сторону площади. Флик шла быстрым шагом, желая добраться до шато как можно скорее. Прямо перед ней, на дальней стороне площади, виднелись ворота, через которые как раз проходили Руби и захватившие ее люди. Ну что ж, подумала Флик, по крайней мере Руби уже внутри.