Хранители хаоса - Денис Александрович Агеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Человек-тигр, наконец, выдернул топор из доски и, размахивая им над головой, с рявканьем бросился на обидчика. Морк увернулся от смертоносного удара, рубанул наотмашь и прочертил темную полосу на горле чудовища. Кровь хлынула из раны ручьем, человек-тигр выронил оружие, захрипел и схватился за горло. Через миг упал навзничь, дернулся в короткой конвульсии и замер, истекая кровью.
Человек-паук, увидав смерть собрата, сразу же поумерил пыл. Начал метаться из стороны в сторону, словно кузнечик на раскаленной сковородке. Ассасин больше не стал испытывать судьбу. Он выхватил арбалет и всадил несколько болтов в торс членистоногого уродца. Но как только второй противник упал замертво, в подвал спустился сам хозяин дома.
Круглое, чистое лицо Клавдия походило на бледное пятно. Правая бровь подрагивала, маленький рот был слегка приоткрыт. В глазах метался дикий ужас. Сочленитель озирался по сторонам и чуть покачивал головой, будто отказываясь верить в то, что было перед ним.
«Мои детки… мои несчастные детки…», — раздавался из его рта тихий, но бьющий прямо в мозг шепот. Морк до сих пор помнил его голос, и мурашки невольно прокатывали волной по коже. В голосе слышалось неистовое страдание. В тот день ассасину даже на миг стало жаль его, ведь Сочленитель и вправду любил своих созданий.
Но медлить наемный убийца не имел права. Он пришел сюда ради одной цели — убить мага. Сожалеть об уродцах, которые пали от его меча, было в тот момент неуместно. И Морк напал на Клавдия. Бесцеремонно перерезал чародею горло, пока тот, сидя на корточках, рассматривал труп человека-тигра.
Позже он узнал, что Сочленитель был талантливым вивисектором. После долгой работы ножом и чтения специальных заклинаний, миру являлись замысловатые создания. В народе их называли химерами. Не многие из этих тварей могли похвастаться долгой жизнью, но большинство все же пригождалось для каких-либо определенных целей. Правда, использовать в качестве расходного материала людей Клавдий стал не сразу. Он шел к этому долгие годы, а когда пришел, решил не афишировать свое новое увлечение. Но создаваемые им человекоподобные существа становились неконтролируемыми, нередко нападали на домашний скот и даже на людей. Да и сам Сочленитель начал мало-помалу терять рассудок, загоревшись идеей выведения совершенно нового, идеального существа.
Потом Морк еще от кого-то услышал, что к смерти талантливого вивисектора был причастен не только ростовщик, но и кое-что еще. Орден Огненных Свитков, их еще называли красными магами — из-за цвета мантий, которые они носили. Вскоре после того, как создания Клавдия стали показываться на людях, они решили избавиться от незадачливого чародея с помощью Братства Теней. Морк не знал, зачем они создали такую запутанную схему, в которой ростовщик, выступив подставным лицом, обратился в гильдию наемных убийц, ведь поступки Клавдия выходили за рамки дозволенного и его легко, а главное, вполне законно могли отправить на плаху. Ходили слухи, что Огненные Свитки не хотели еще больше пачкать и без того запятнанную репутацию, потому что многие обвиняли их в преждевременных выводах и в слишком скоропостижных действиях. Нужны были прямые доказательства незаконных опытов Сочленителя, которых, судя по всему, не было. Впрочем, об этом дельце Морк скоро забыл — порядочному ассасину не престало думать о делах своих жертв.
— Клавдий Сочленитель создавал таких же химер, — произнес ассасин, вынырнув из омута воспоминаний.
Йов бросил на наемного убийцу внимательный, изучающий взгляд, с легкой искоркой недоверия. Он, наверное, сильно удивился, что ассасин знает о вивисекторе.
— Да. Создавал. Но не совсем таких. Поговаривали, что он использовал в своих опытах людей. И его химеры даже приносили пользу кому-то. Как по мне, то все это чушь. Создание, слепленное из разных кусков, не сгодится ни для чего, — сказал ученик магистра.
Морк мог с ним поспорить. Еще как мог. Если бы не его боевые навыки, лежать ему хладным трупом, а вернее, голым скелетом, где-нибудь в канаве. Хотя нет. Наверняка, части его тела Клавдий использовал бы в своих жутких экспериментах.
— Чудовище, которое на нас напало, ничуть не убого, — произнес Ибрагил с толикой восхищения в голосе. — На арене я повидал всяких диковинных чудищ. Но ни одно из них не сравнится с этим. Добавить чуть больше сноровки — и ему не было бы равных.
— А земляные щупальца — они что такое? — поинтересовался вор. Лицо его скривилось от неприятных воспоминаний, ведь от бугристых отростков он пострадал больше всех.
— Сложно сказать, — пожал плечами ученик магистра. — Я думаю, это какие-то монстры-симбионты. Помогают наземным тварям в охоте, а те потом делятся с ними добычей.
— Вот же дрянь, — брезгливо фыркнул вор. — Они ведь меня чуть не придушили.
— Страшнее людей нет никого, — как бы невзначай произнесла Немизия.
— Твои слова стары, как вода в Едином Океане, — небрежно бросил ученик магистра, видимо, задетый ее словами. — Притом ты — тоже химера. Валькирий, как кентавров и змееголовов, создали Богоподобные Творцы, скрестив людей и животных. Не забывай об этом.
Немизия повернулась всем торсом. Ее взгляд был настолько холоден, что Морк невольно поежился. Так обычно смотрят те, кто через мгновение вонзает своей жертве клинок в глотку. Или разбивает молотом череп.
— Я никогда об этом не забывала, человек. И прежде чем раскрыть свой рот и выплюнуть еще хоть слово, задай себе вопрос: почему Богоподобные Творцы создали нас, валькирий? Не потому ли, что в людях видели ущербность и поэтому попытались создать более достойную расу?
Йов враждебно нахмурился. И тоже вперился в женщину-птицу ледяным взглядом. Морк даже забеспокоился, не придется ли их разнимать.
— Эй, эй, полегче! Не стоит так кипятиться. Мы все здесь заодно. Забыли? — бросился успокаивать обоих Дак. — Какая разница, кто лучше, а кто хуже. — Парень вытянул руку в сторону отдаленной, затуманенной вершины башни. — Нам надо попасть туда. Всем нам. Бен-Саллена мы, наверное, уже не дождемся. Поэтому нужно беречь силы и держаться вместе.
— Странно слышать подобные заявления от вора, — сказала Девана. Она не улыбалась, но в глазах светилась ядовитая усмешка.
Дак проигнорировал ее упрек. Даже не
