Рудимент - Виталий Сертаков

Совершенно неожиданно на помощь пришла Таня. Вот от кого я не ожидал никаких активных действий, но маленькая девушка приняла живейшее участие в сборах малыша. Несмотря на полуметровую разницу в росте. Кое-как мы его собрали, и Барков отконвоировал сонного альбиноса в парк. Кроме катания, основным стимулом к ночной вылазке послужили кисточки и краски. Руди было обещано, что поедем рисовать настоящий город и настоящих дельфинов.

К нашему появлению апостол еще не планировал отбой. Он успел выяснить, что сигнализация и дверной запор не действуют. Затем, в потемках, включил ноутбук, работающий от батарей, и, освещая себе путь светом с экрана, отважился на вылазку в коридор. Ни фонарика, ни свечки у Леви, понятное дело, не было.

Через три метра Леви напоролся на разбитый нос доктора Сью. Видимо, падая, она расшибла свою квадратную физиономию. Вообще непонятно, какого черта ее понесло на наш этаж. Сидела бы себе в мед-блоке и разгадывала кроссворды. А может быть, она как раз направлялась вставить апостолу пистон, чтобы отключал игрушки и ложился спать? Все произошло точно по сценарию, в двадцать один тридцать.

Если начальники не произвели замены среди дежурных, если никто не заболел и не ушел в отпуск! Короче, если все, с кем я пообщался надлежащим образом четыре дня назад и восемь дней назад, заступили сегодня в девять вечера, то ни одного бодрствующего сотрудника нам повстречаться не должно. За исключением тех, что патрулируют снаружи.

За исключением неизвестных мне постов в корпусе «А», о которых могло быть неизвестно и санитару Томми.

Наступив на спящую миссис Сью, Леви благоразумно отступил в палату, забаррикадировался и списал проблемы на происки бесов. В отличие от меня, его лишали самостоятельного виртуального общения по вечерам. Позже он нам сказал, что сразу кинулся в Интернет, но пока путался в клавишах, вспомнил, что даже не знает, где находится Крепость.

После чего Леви начертил вокруг себя парочку пентаграмм, рассыпал чудодейственные порошки и принялся творить молитвы. Он не смог уверенно сказать, к каким божествам обращался, но поклоны возымели свое действие.

Приперлись мы с Барковым и направили на философа прожектора. Отважный адепт буддизма слегка описался, но в целом встреча прошла в конструктивной обстановке.

— Меня передадут русским? — Леви заранее настраивался на героическую смерть. — Меня будут пытать током и водой? Я знаю, в русских тюрьмах пытают…

— Братан! — задушевно обратился Барков, — Если ты не заткнешься, я затолкаю тебе в задницу фонарик, так, чтобы светило через рот. Все равно у тебя пасть постоянно нараспашку…

— Я никуда не пойду! — обиделся Леви и гордо отвернулся, сидя с мокрым задом в центре своей напольной каббалистики.

— Как угодно! — сказал я. — Пошли, Барков. Пусть остается тут один.

— Как один? — не выдержал Леви. — Почему один?

— Потому что Таня и Руди идут с нами. А ты посторожишь корпус. Кстати, советую спрятаться. Если кто-нибудь из охраны очнется, всякое может быть…

— Эй, постойте! — Леви догнал нас на площадке лестницы. — Не оставляйте меня! — Резонанс от его визга проскакал теннисным мячиком по перилам, отразился от стен и замер в глубине уснувшего здания.

Мы предложили ему подождать восхода солнца в парке. Но Леви, когда хотел, был совсем не дурак.

— Вы сбежите, — заявил он, — а мне за вас отдуваться. А если приедет посланник Папы, или Лама, что со мной сделает Сикорски? Меня задушат подушкой, вот и все… Не выйдет от меня отделаться!

Самые интересные события поджидали меня с Таней. При всем своем аутизме девочка не страдала ранним маразмом и немедленно просекла ситуацию. Она поняла, что в Крепости произошло нечто неординарное, и начала нажимать все кнопки, встречавшиеся на пути. Хорошо, что Барков не успел унести меня вниз. Я дожидался его в кресле малыша и с каждой секундой все больше переживал, что пошел у Влада на поводу. С возрастающей тревогой я прикидывал, не взялся ли я за непосильную ношу… И, как ни странно, Таня беспокоила меня больше, чем все остальные.

Потому что она несла реальную угрозу окружающим.

Первым делом, пока Руди копался, выбирая в дорогу трех самых надежных плюшевых попутчиков, Владислав спустил в холл тяжелое кресло. Леви, пыхтя, при свете Таниного ночника сражался с компьютерами, соединяя между собой мой и свой ноутбуки. Напоследок я решил еще разок продублировать информацию. Шесть дискет, до предела забитых архивными данными. Таня уговаривала Руди ограничиться в пути одним слоном и оставить в больнице утиное семейство.

Дальше произошло следующее. Барков отнес меня в холл. Почувствовав задом любимое сиденье, я воспрял, даже позволил себе конфетку. Леви за руку привел малыша и разрешил ему рисовать на мраморном полу. Это оказалось очень умным решением, Руди тотчас плюхнулся на пузо и, напевая детскую песенку, принялся водить мелком. Как ни парадоксально, ему хватило ума не использовать акварель по мрамору. Леви оставил малыша на мое попечение и вприпрыжку понесся за Барковым.

Предстояло забрать сумку и помочь тому с Таней. Среди светлых мраморных колонн Леви издалека удивительно напоминал яйцеголового пришельца потерявшегося на нашей сумбурной планете.

Я смотрел сквозь огромные окна нижнего холла на притихший ночной парк и гадал, что происходит в других корпусах. Я даже с Барковым не хотел делиться своими подозрениями относительно корпуса «А». Поскольку нас до сих пор не задержали, значит, офицер на подземной перемычке тоже получил «дозу». Хорошо, если решетки заперты.

А если нет?

Если все двери корпуса, как и здесь, сработали по противопожарной схеме, и палаты стоят открытые? Возможно, там нет палат, в обычном смысле. Судя по тому, что мне удалось выдавить из Томми, обитатели корпуса «А» не нуждались в журнальных столиках и торшерах.

Кого я выпустил гулять?

Как много непредвиденных сложностей возникает! Я так ловко обдумал стратегию, но споткнулся на первых же практических шагах.

Где же Барков? Ему давно пора вернуться!

Танино поведение меня серьезно беспокоило, но тут я впервые серьезно подумал об оружии. Я запретил Баркову прикасаться к пистолетам охранников. Защищаться мы все равно не умеем, а с оружием в руках Владислава пристрелит первый же коп и будет прав.

Вероятно, следует изменить правилам.

Я вглядывался во тьму. В этих краях солнечная погода стоит триста дней в году, но, как назло, сегодняшней ночью низкие дождевые тучи царапались о верхушки пальм. Наверху бушевал ветер, однако внутри крепостных стен царил полный покой. Ни единый огонек не прорывался сквозь кусты, отключение энергии прошло без задоринки, только на радиомачтах внешнего периметра перемигивались лампы, и на севере, над черной крышей административного корпуса, колыхалось неясное зарево. Это с той стороны спаренного здания, где со светом был полный порядок, за рукотворной пропастью, работал прожектор. Освещал автостоянку и вход в тоннель, где нам предстояло выйти.