Мама для Совенка. Путь огня. Часть 3 - Екатерина Александровна Боброва
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Так это и есть причина твоего затворничества? – проговорил вместо приветствия дядя, подходя ближе.
Аль кивнул. Принял скучающий вид. Сунул руки в карманы брюк. Попытался скрыть беспокойство за улыбкой, нервно гадая, что именно успел разглядеть и услышать дядя.
– А девчонка – огонь, – заметил Кайлес, взглянул с насмешкой, совершенно не обманувшись видом Шестого.
Сердце Аля пропустило удар – понял-таки. Лицо обдало жаром, и страх засосал под ложечкой. Не за себя. За дуреху.
– Артефакт на ней занятный, – проговорил медленно, морща лоб, дядя, – что-то из старой школы. Почерк знакомый, но вот чей, – досадливо щелкнул пальцами.
– Лорда Тигрельского, – произнес Аль глухо. Отвернулся, посмотрел на небо. Внутри недовольство мешалось с облегчением – нести ношу обмана в одиночку оказалось непросто.
– Точно, – обрадованно выдохнул Кайлес, – его рука. Давно не встречал, вот и не признал сразу.
Помолчал, обдумывая ситуацию.
– Так значит, я имел честь видеть младшую внучку его светлости? Хм, занятно. Лорд вышел из ума и решил сделать из внучки наследника? Выдать за парня?
Аль замотал головой.
– Нет? То есть эта прыткость обманывает не только академию, короля и всю нашу семью, но и родного деда?
Кайлес с азартным изумлением посмотрел на потупившегося парня, на дернувшееся в раздражении плечо.
– Перспективная девица, – пробормотал потрясенно.
Прищурился. Спросил с веселым подозрением:
– А ты случаем не влюбился в нее, кузен?
– Дядя! – негодующе выдохнул Аль, ощущая, как полыхнуло от бросившегося жара лицо. Кончики ушей запекло. При мысли: он и мелюзга, которая иначе, чем прилипшим листом не воспринималась, внутри всколыхнулось возмущение. И вообще все эти взрослые штучки: поцелуйчики, обнимашки – фу-у-у, мерзость.
– Ну а что? Парень ты видный. Принц. Наследник. Да и вытянулся вон, скоро ростом с меня будешь, – разглагольствовал Кайлес, обходя Шестого по кругу, точно оценщик на рынке, – не мудрено, что девки на шею вешаются.
Почесал затылок, добавляя с досадой:
– И вот зачем, спрашивается, учил? Вырос на мою голову, конкурент малолетний.
– Дядя! – всерьез возмутился Аль.
– Что «дядя»? – передразнил его Кайлес. – Лучше думай, как перед отцом оправдываться станешь. Хотя до него тебя Третий выдерет. Сначала выдерет, а потом заставит жениться.
Аль побелел. Помотал головой. Жениться?
– Это не по закону, – прошептал.
– А выдавать себя за парня по закону? – вскинул брови Кайлес, стирая веселость с лица. Взглянул цепко, и Аль почувствовал, как ставший удушливым воздух перехватывает горло. Поднял руку, поспешно рванул ворот рубашки. По спине потек холодный липкий пот. Виски заломило, сжимая. На него явно давили, заставляя раскрыться.
– Испугался? – дядя и не думал сейчас притворяться добреньким. – Невесте сколько?
– Шестнадцать или семнадцать, – мысли путались, в голове щекотал легкий ветерок, и хотелось лечь прямо на траву, свернуться калачиком и спрятаться, – я не знаю точно.
Аль и сам не понял, как ухитрился убрать дрожь из голоса. Давление ослабло, отпуская.
– Еще и с возрастом обманула, – кивнул своим мыслям дядя. Неодобрительно покачал головой, спросил: – Известно ли тебе, мой конкурент за женские сердца, что у твоей невесты вполне сформировавшийся дар менталиста? И кроме отличной наследственности это означает одно – она регулярно практикует. Сомневаюсь, что прыткость имеет на это законное разрешение. Зато теперь понятно, как прошла мед осмотр, и почему у всех преподавателей развелась массовая слепота. Знаешь, почему на первой и второй ступени у курсантов нет ни одного наставника менталиста? Нет? А надо бы знать, мой венценосный кузен. Во-первых, нас мало. На всех не хватает. Во-вторых, ментальный дар просыпается позже остальных. Полноценно лет к двадцати пяти. Тебе вон двадцать, а только и умеешь, что определить воздействие, и то благодаря моим занятиям. А твоя невеста, даром, что младше, явно владеет навыком копания в мозгах.
Струйка пота дотекла до ремня и сейчас щекотала поясницу. Аль прикусил губу. Мотнул несогласно головой.
– Она поклялась, что не будет заниматься подобным.
Кайлес насмешливо вскинул брови. Снисходительно похлопал Шестого по плечу.
– Запомни, кузен, женщины часто заставляют нас верить в то, что хочется им.
– Это была магическая клятва, – обиделся столь явному недоверию Аль, – а с медосмотром все просто. У нее сестра здесь учится на целителя. Она и помогла его пройти.
Дядя восхищенно округлил глаза.
– Надо же… Целая семейка в заговоре. А с сестрой я, пожалуй, познакомился бы поближе. Люблю рисковых женщин. От законопослушности у меня развивается мигрень.
Аль фыркнул. Расслабился. Если дядя заговорил о своих болячках и женщинах, значит, можно выдохнуть. Гроза миновала, и прямо сейчас его мозги вытряхивать никто не будет.
– Я понимаю, чем она тебя привлекла. Форма ей идет. И сама. Перспективная растет красавица. Чувствуется порода.
Аль закатил глаза. Дядя оставался верен себя. Женщин он прежде всего оценивал по, эм, внешним данным, до оценки мозгов дотягивали единицы. Юля, например.
Но мелюзга? Эта кожа, да кости? Где там дядя разглядел красоту? Разве что глаза большие, а все остальное… Мелкое, одним словом.
– Но ты понимаешь, что ментальный самородок опасен? Прежде всего для самой себя? Кстати, об опасности.
Кайлес цепко ухватил Шестого за ухо, развернул, мочку больно кольнуло.
– Ай!
– Не «ай», – сердито заметил дядя, отпуская ухо, – а спасибо.
Аль потер пальцами ухо, наткнулся на камушек. Смазнул каплю крови. Поморщился. В этом весь дядя. Сделает, а ты гадай – что это было. Пробормотал:
– Спасибо.
– Тебе идет, – заметил, отступая Кайлес. И признал с нарочитым огорчением: – Точно конкурент растет.
Глянул на солнце. Нахмурился, поторопил:
– Так что там с леди прыткость?
– Я думал об этом, – нехотя признал Аль, – позор внучки ляжет на всю семью, а у лорда больное сердце. После его смерти титул наследует двоюродный племянник. У того четверо своих отпрысков и чужие дети, тем более девочки, ему не нужны. Я узнавал, – признался Аль, – его сын учится на третьем курсе, наследник лорда приверженец старой традиции
