Взрыв Секс-бомбы - Валентин Черных

— Ты же знаешь, я не лоббирую своих жен. У нее тоже немного предложений, поэтому она и организовала Актерское агентство. Это все-таки лучше, чем казино и стрип-бары.

— Ладно, — сказала Актриса, — разминку провели, перехожу к сути. Я хочу сняться в определенном фильме.

— Весь внимание.

— Что ты думаешь о русских женщинах?

— Хорошо думаю. Все мои жены были русскими.

— А у меня из трех мужей два еврея, — сказала Секс-символ. — Еврейские мужья заботливые, надежные, но скучные.

— Я понимаю, — сказал Продюсер. — Ни один из них тебя не отлупил.

— Не передергивай, — заметила Актриса. — Это я отлупила своего первого красавца на праздновании Нового года в Доме кино. Об этом потом вся Москва говорила. Так вот, о русских женщинах. Я как-то задумалась: почему иностранцы так ценят русских баб?

— Почему?

— Потому что других таких нет ни в одной стране мира, кроме России. Во-первых, физическая красота. Мы все в форме, потому что много работаем. Мотаемся в общественном транспорте, дома готовим, стираем, возимся с детьми, и все это, заметь, без слуг и домашних работниц.

Продюсер подумал, что все эти утверждения к его жене и к Секс-символу не относились. Они уже давно не ездили в метро и трамваях, стирали и убирали квартиры не они, а Нины, Маши, Веры, и завтракали они дома, как в гостиницах, — легкий шведский стол, потому что обедали и ужинали в студийных столовых, ресторанах, кафе и барах.

— Ко мне и к твоей жене это не относится, — сказала Секс-символ, будто читая его мысли. — Но мы работаем не меньше, а может быть, больше этих женщин, потому что выдерживать конкуренцию, быть всегда в товарном виде, чтобы тебя покупали для показа не одному мужчине, а миллионам, а миллионам очень трудно угодить. Я хочу сказать, что мы вполне конкурентоспособны. Но вот что самое поразительное. Я проанализировала жизнь всех знакомых мне семейных пар. И молодых, и средних лет, и пожилых. В молодых семьях почти всегда лидирует женщина. Она быстрее устраивается на работу, быстрее делает карьеру, больше зарабатывает и намного чаще заводит собственное дело, чем молодые мужчины. Мои знакомые подруги средних лет почти все имеют собственное дело. Они надежные партнеры, они не паникуют при неудачах и, что главное, усвоили с детства главный принцип бизнеса: богатеет не тот, кто больше зарабатывает, а кто меньше тратит. Они привыкли экономить и продолжают экономить. Они умеют считать деньги. Сегодня появилось очень много деловых женщин, а еще больше мечтают ими стать. Социологи, опросив выпускниц школы, выявили, что они или хотят выйти за богатого, или завести собственное дело. Короче, пришло время снять фильм о бизнес-вумен.

— Я про это прочел в заявке. Но такие фильмы снимали и при советской власти, — возразил Продюсер. — Начиная с «Члена правительства».

— Зрителям не нужен фильм о члене правительства. Мне мой механик вчера сказал, что ему до лампочки, что сегодня Президент встретится с председателем правительства. Ему не до лампочки стоимость мотопомпы для его «Жигулей».

— Надо побеседовать со сценаристами, — сказал Продюсер.

— Чуть позже. Я вначале хочу обговорить с тобой сюжет. Прежде всего должны решить мы: продюсер и главная героиня.

— Чего же хочет главная героиня? Я это не очень понял в заявке.

— Я исхожу из того, чего хочет женщина. Женщина хочет пусть немного удачи, но сразу. Ей бы только ухватиться своими ручками, а уж потом она не упустит. Итак, я учительница в средней школе. Могу быть медсестрой, бухгалтершей, но лучше учительницей математики. Все уверены, что в бизнесе надо уметь хорошо считать, хотя это совсем не так. В бизнесе, как и в любом деле, надо предугадывать, предусматривать, короче, обладать интуицией, системным и комбинационным мышлением. Моего отца убивают или он попадает в автокатастрофу, и мне достается его дело. Я о нем толком не знаю, потому что он с моей матерью разошелся, когда мне было пятнадцать лет, и женился на другой.

— Тогда все наследство достается его жене, — отметил Продюсер.

— Ладно, тогда его жена погибает вместе с ним. И учительница сразу, как граф Монте-Кристо, становится богатой. Она может расправляться с конкурентами отца. Не исключено, что автокатастрофу с отцом устроили именно они. В нее влюбляется богатый конкурент или заместитель отца, но она отвергает его и выходит замуж за учителя химии или физики из своей средней школы.

Продюсер считал быстро. Сюжет он принял, еще только прочтя заявку, зная, что сценарист и режиссер что-то внесут, обоснуют, уточнят.

— Принято, — проговорил Продюсер.

— Я закурю, — сказала Секс-символ.

— Дай и мне сигаретку, — попросил он. — Я курю по счету. Десять штук. Выкурю твою, а в счет не включу.

Они закурили.

— Ты о Сценаристе думала? — спросил Продюсер.

— Не думала, — ответила Секс-символ. Зачем говорить, что она обсуждала со Сценаристом свой замысел. А вдруг Продюсер предложит нечто необычное и заманчивое.

— Давай прикинем, — решил Продюсер. — Пройдемся по первой десятке. Первым номером себя считает наш известный телеведущий, который когда-то писал интересные женские характеры.

— Нет, — ответила Секс-символ. — Ему удавались только характеры провинциалок. Начинал с подражания Шукшину. Поэтому и женщины у него с чудинкой. Самодоволен, не будет переделывать, в последних сценариях нет настоящих удач. И уже старый.

— Согласен.

«Точна, приметлива, безжалостна. Что бы она сказала обо мне? Наверное, размазала бы», — подумал Продюсер и предложил следующего.

— Лучше «Зимней калины» он пока ничего не написал. И по сюжету близко. Нет, — отвергла Секс-символ. — Он певец другого типажа женщин. Наверное, облажался на красивых стервах, поэтому пишет о добропорядочных серых утках. Хотя как резерв можно оставить.

— А этот, что вначале делал производственные драмы, потом написал хит, а теперь известен всей стране, да и за рубежом тоже?

— Он женился на сильной волевой женщине старше себя и много лет пишет один и тот же характер — сильный, хамский. Вроде сейчас перестал писать сценарии и пишет романы.

— В резерв?

— В отдаленный резерв.

— По русским сценаристам прошлись, — подвел первый итог Продюсер.

— Отработаем оскароносцев, — напомнила Секс-символ. — Мусульманин. У него все женщины покорные. Когда-то в пьесах они у него получались, а потом — ни одной настоящей женской роли. И бай, барин, царедворец, весь в интригах, ему некогда.

— Пройдем по еврейским парням, — сказал Продюсер. — Здесь список большой.

— Выпиши, и обсудим, — предложила Секс-символ. Всякая длительная по времени деятельность ее утомляла. Она подошла к окну, потянулась, как мощная кошка, обозначив все свои прелести, и спросила: — Ты в Европу в ближайшее время не собираешься?

— Собираюсь, — ответил Продюсер.

— Может, объединим усилия? — предложила Секс-символ.

— С радостью.

Продюсеру дали понять, что его мечта может осуществиться. Лет бы на пятнадцать пораньше, и он бы с трепетом ждал момента, когда они войдут в салон самолета. Сейчас трепета не было, но желание осталось.

— Твоя приехала, — проговорила Секс-символ. — Давай заканчивать разминку.

Она взяла список с фамилиями сценаристов. Часть фамилий вычеркнула без колебаний, около других поставила знак вопроса и приписала одну фамилию. Это был Сценарист, с которым она уже говорила.

Продюсер задумался, вспоминая фильмы Сценариста, и тут в кабинет вошла его жена, соперница Секс-символа.

Они обнялись, поцеловались. Осмотр был взаимно внимательный, не упускалась ни малейшая мелочь. Обе были в замечательной форме. Продюсер подумал, что только мусульмане осуществили вечную мужскую мечту о нескольких женах. Ему хватило бы четырех. Своей жены, Секс-символа, секретарши Верочки и гримерши Ядвиги.

— Ты замечательно выглядишь, — сказала Поскребыш.

— Ты по-прежнему в идеальной форме, — ответила Секс-символ десятилетия.

— Есть проблемы? — спросила Поскребыш.

— Уже решены.

— Будешь сниматься?

— Это коммерческая тайна.

— Неужели хочешь заняться режиссурой?

— Я бы это назвал продюсерством, — пояснил Продюсер. — Собирает проект.

— Интересный?

— По замыслу интересный. Будем отрабатывать схему.

Поскребыш посмотрела на руки мужа. Когда он волновался, он перебирал маленькие четки. Нет, руки спокойно лежали на столе. А может быть, стал опытнее и мудрее? Но она никогда не преуменьшала опасность, которая могла исходить от любой женщины. Успокаивало, что в последние годы Продюсер стал интересоваться совсем молоденькими. Его секретарше было восемнадцать, она только в прошлом году закончила среднюю школу, гримерша тоже начинающая, лет двадцати двух. На этих двух нимфеток Продюсер тратил совсем небольшие суммы. Его приятель любил хороший коньяк и пропивал больше. Продюсер не пил. Это ее не радовало, потому что Продюсер не расслаблялся и всегда себя контролировал.