Дикая история дикого барина (сборник) - Джон Шемякин

Вот что бы сделала нормальная жена при забухавшем мужике? Она бы поплакала, посоветовалась бы с подругами, послала бы подруг на хрен после их советов, сбегала бы к маме… Да мало ли удачных методов решения семейных конфликтов в нормальных обществах?

Вавилонская жена по имени Бунаниту взяла копию кредитного договора между ней и мужем, подняла двумя руками мужний вексель и потопала прямиком в суд. В котором потребовала у протрезвевшего мужа немедленного возвращения долга.

Тут бы и кирпичом её ударить! Но вспомним, что бить жену кирпичом в Вавилоне – только тёщу радовать. Жена предъявила вексель – суд обязал мужа выплатить до копейки. А из чего он выплатит? Он ещё банку должен!

Встал вопрос о продаже мужа в рабство. Не в какое-то там условное, какое-то офисное рабство, а в самое настоящее: рубить тростник и месить говно на полях под палящим вавилонским солнцем.

Перед угрозой продажи в рабство муж не устоял. И переписал дом, который они купили с женой совместно, в её единоличную собственность.

Жена второй дом с обременениями продала третьим лицам, расплатилась с банком и ещё, представьте, наварила на этом два с половиной кило серебра, которые бережно отнесла в свою копилочку.

Тут надо ещё добавить, что она при этом беременная была. Как пишет В. Белявский: «Тяжба отнюдь не нарушила согласия в семье Мар-бити-адду-натану. У супругов была дочь Нупта, но не было сына. В 551 г. они усыновили мальчика, дав ему имя Мар-бити-адду-амару. Вскоре после этого муж умер. Его вдова Бунаниту вместе с приемным сыном купила третий дом, снова при помощи банковского кредита. А в 547 г. она выиграла в суде тяжбу с братом покойного мужа, который пытался оттягать у нее имущество последнего как выморочное. Суд признал акт усыновления Мар-бити-адду-амару и вклад самой Бунаниту в приобретение спорного имущества; право собственности на это имущество осталось за Бунаниту, Мар-бити-адду-амару и Нуптой» (В. Белявский, «Вавилон легендарный и Вавилон исторический», с. 105).

С праздником вас, эмансипированные женщины России! Не надо равняться на невнятное и даже несколько опасное будущее. Добивайтесь равных прав с женщинами Древнего Вавилона. Таков мой совет на сегодняшний день. Не в «Космополитене» найдёте вы себе успокоение, а в «Корпусе клинописных архивов Вавилона VII–IV вв. до н. э.» (изд-во «Шольц и Ванцвейгер», Лейпциг, 1907.).

В качестве терапевтического музыкального сопровождения предлагается музыкальный отрывок из оперы Верди «Навуходоносор». В отрывке евреи, содержащиеся в вавилонском плену, тоскуют по родине.

Понять их тоже можно.

Людовик XIII

Как нам прекрасно известно, король Франции Людовик XIII страдал от жены, родственников, Австрии, Англии и Голландии. Брат его по имени Гастон грабил людей на Новом мосту. Самого короля преследовали эпилептиформные припадки, хронический энтерит и кожный туберкулёз. Людовик заикался, писал детским почерком, был хил, тщедушен, ревнив, замкнут, подозрителен, завистлив. Одевался чуть ли не в рваньё. Практически не умел читать.

Его терзали непорядки в стране. Людовик любил скучать. При этом всём он:

1. Любил брить других опасной бритвой и однажды побрил собственноручно всех попавшихся ему офицеров гвардии, оставив им на подбородке «лишь малюсенькие клочки волос», которые вынужденно стали модными.

2. Играл в теннис.

3. Выучился у берейтора Плювинеля верховой езде и ставил некоторые рекорды.

4. Мог проходить в день до 28 км.

5. Прославился в качестве охотника. Самостоятельно обшаривал норы, ставил силки, бросался с кинжалом на оленей и волков.

6. В 23 года научился плавать.

7. Занимался кулинарией.

8. Мог самостоятельно управлять каретой о шести лошадях. В 1635 году это умение спасло ему жизнь, когда в карету, на козлах которой он сидел, ударила молния, так что сгорел только отдыхавший в карете королевский кучер.

9. Был орнитологом и знатоком экзотических птиц.

10. Дрессировал обезьян.

11. Мог шить своим любимцам обезьянам одежду в соответствии с сезоном года и направлениями в моде.

12. Считался лучшим во Франции (после Франсуа Поммероля) знатоком оружия.

13. Чинил и собирал всевозможные механизмы.

14. Ковал в кузнице.

15. Пёк хлеб.

16. Отливал маленькие пушечки.

17. Работал на токарном станке.

18. Чеканил монеты.

19. Плёл корзины.

20. Мастерил сети.

21. Прибивал в Лувре ковры собственноручно изготовленными гвоздиками.

22. Огородничал. Собирал первые урожаи зелёного горошка, которые продавал.

23. В случае поломки экипажа в дороге Людовик вооружался топором, «брал в руки нужный инструмент и делал всё, что нужно для ремонта. Рубил дерево, распиливал его должным образом, менял колесо, дышло, ось».

24. Устанавливал и стеклил оконные рамы в Лувре.

25. Заготавливал мясо.

26. Мастерил петарды.

27. Варил варенье.

28. Был мастером по составлению ароматов.

29. Играл на лютне.

30. Был рисовальщиком, гравёром и живописцем.

31. Слыл хорошим композитором.

32. Ставил балеты.

33. Танцевал. Как героические партии – в «Любви Рено и Армиды», например, исполнил партию демона огня, – так и комические – в «Четырёх частях света» и в «Балете ради смеха». Танцевал грабителей, авантюристов, испанцев, продавцов зелени.

34. В 1633 году поставил первое модное дефиле, в котором участники двигались под музыку, «соответствующую одежде».

35. Самое известное произведение Людовика – «Мерлезонский балет». Музыка, сюжет, костюмы, постановка танцев – всё было его. Танцевал он в этом балете всего дважды. Первый раз исполнил женскую роль торговки приманками. Второй раз станцевал фермера.

36. Всем своим любовницам (точнее, двум чередовавшимся между собой – де Отфор и де Лафайет) писал стихи.

Слыл занудой и посредственностью, после смерти стал объектом разных идиотств и кривляний, часть из которых мы имели счастье наблюдать по телевизору.

История – она баба справедливая, лишний раз убеждаюсь.

Долго ли терпеть?

В Москву в 1812 году вошло, по правде говоря, две армии.

Одна армия считалась лучшей в мире. Под управлением гения. Вошла колоннами, под музыку имперских маршей. Это я о французах.

Вторая армия была самодеятельной, без всякого управления, и состояла из подмосковских крестьян, которые вошли в Москву поартельно, вразнобой и без маршей.

Москва вскоре загорелась, и две армии, демонстративно не замечая друг друга, принялись осваивать оставленные без присмотра ресурсы.

Французов больше интересовали драгметаллы. Русское крестьянство кряжисто выламывало всё способное быть полезным в непростой крестьянской жизни. В первую очередь всё железное, чугунное, основательное. Ну и мебель, разумеется.

Именно так Подмосковье познакомилось с такой острой новинкой повседневности, как стул. Стул произвёл некоторую революцию в природном сознании подмосковных жителей. Индивидуальная площадка для сидения вместо привычной коллективистской лавки. Мобильность дизайна, способность легко и прихотливо трансформировать внутреннее пространство избы вместо вековечного и непоколебимого сидения вдоль стен по возрасту и почёту с бородами до пояса.

Жадное осваивание Москвы подмосковным крестьянством пылающей осенью 1812 года сделало для европеизации России больше, чем основание Санкт-Петербурга. Во всяком случае, больше, чем учреждение Академии наук вкупе с Академией художеств, это точно.

Европу из Москвы вывозили на подводах.

Это не был грабёж. Это был крестьянский Клондайк.

Москвичи, оставшиеся в городе, метались меж вестфальских гренадёров, итальянских фузилёров, Старой и Молодой гвардией и прочей прилично озверевшей солдатней. По воздуху искры, гарь, пух, чьи-то клочья летят, колокола от жара звонят сами, а из дымных закоулков выползает серо-бурая всепоглощающая крестьянская масса и по-муравьиному деловито стаскивает сапоги, самовары и конские дуги в кучи для удобства транспортировки к своим муравейникам.

Зажиточных москвичей из центра старой столицы крестьяне за русских принимали с оговорками. Проводили экспресс-диагностику русскости: не знаешь, когда День св. Триандофила-травосея Египетского, не очень твёрдо читаешь по памяти «Верую»?! Москвич, не взыщи!

Маршал Ней жил на Маросейке, рядом с Ильинскими воротами. Его адъютант, молодой такой француз, утром выходит из дома, который занимает Ней, видит, что русские крестьяне активно разбирают что-то из соседнего здания. В центре. В расположении французского корпуса. В трёх шагах от маршала Франции, герцога Эльхингенского, покорителя Европы, сокрушителя всего на свете Мишеля Нея.