Жар ледяной страсти - Майя Блейк

– Не закрывай дверь.

– Хавьер, я не стеклянная. За свою карьеру я падала столько раз, сколько другие не падают за всю жизнь.

– Это должно убедить меня? – Хавьер нахмурился еще больше.

– Не знала, что ты нуждаешься в моих заверениях. Думала, тебе нужно только мое молчаливое согласие на все твои требования.

– Дорогая моя, ты сама установила правила наших отношений. Не жалуйся теперь, когда я играю согласно твоим стандартам.

Карла закрыла за собой дверь и осталась в тишине, впервые с того момента, как проснулась на больничной койке. Она не могла понять, почему Хавьер так откровенно злится на нее. Неужели она настолько сильно уязвила его мужское самолюбие? Разве такое возможно? Ведь он встречался с самыми красивыми женщинами в мире и до и после их злополучного романа на одну ночь?

Карла умылась и посмотрела на свое отражение в зеркале. С растущей тревогой она рассматривала мешки под глазами и спутанные волосы. Вот бы сейчас отец увидел ее! Сколько Карла себя помнила, Оливио требовал от нее совершенства во всем. И она старалась, потому что не хотела вызвать его гнев. Кроме того, ей было легче прятаться за безупречной внешностью принцессы.

А теперь ее идеальная раковина треснула. Глаза выглядели покрасневшими, а взгляд был загнанным. Но что здесь необычного? Боль и предательство послужили тому, что она не могла найти успокоение даже в том, что любила…

– Карла?

Она вздрогнула, быстро расчесала волосы и глубоко вдохнула. Она разберется с отцом и их напряженными отношениями, как только выйдет отсюда. А пока нужно понять, что делать с мужчиной, который намеревается наказать ее за одну огромную ошибку.

Как только доктор сказал, что она сможет уехать домой этим вечером, тут же на сцене появился Хавьер.

– Твой отец занимается отправкой твоих вещей. Сегодня вечером мы остановимся в моей гостинице, а утром вылетаем в Нью-Йорк.

Когда они вышли на улицу, Карлу встретила толпа восторженных фанатов, которые обрадовались тому, что она пошла на поправку. Карле, как обычно, стало немного не по себе от того, что ей уделяли столько внимания, и она была благодарна, что рядом находился Хавьер. Особенно после того, как она мельком увидела газетные заголовки.

– А мне разве не придется давать показания, когда Тайсону Блэквеллу будут предъявлять обвинение?

– Если хочешь, мы можем заняться этим сегодня после обеда, а если нет, мы уладим этот вопрос позже. Я говорил с полицией, и там сказали, что на самом деле они не нуждаются в твоих показаниях.

– Почему?

– У Анджелиса был свой человек в команде твоего отца, который присматривал за тобой. Он снял на видео, как Блэквелл заставлял тебя выполнять тот опасный прыжок. – Его лицо помрачнело. – Почему ты прыгнула?

Карла внутренне поежилась, вспоминая события того дня. Отец, наконец, признался, что проиграл все ее деньги. Но сначала он обвинил ее в том, что она хотела порвать их профессиональные отношения. У них не осталось ничего, кроме особняка в Тоскане. Да и тот оказался под залогом.

– В то утро я была так загружена мыслями, что не соображала. И прежде чем ты посчитаешь меня круглой идиоткой, скажу тебе, что тренировала этот прыжок за несколько дней до случившегося, и у меня все получалось.

– Ты не могла сосредоточиться из-за Анджелиса или из-за того, что твой отец сделал с твоими деньгами?

– Ты в курсе происходящего?

– Твой отец давно добивался этой сделки и каждый раз просил денег. Ты думаешь, я не знаю, почему он так стремился продать тебя?

– Значит, тебе все известно… – похолодела Карла.

– Да, и я могу уничтожить тебя одним щелчком.

В который раз за последние несколько недель Карлу охватило какое-то безразличие, и она сидела молча, безучастно глядя прямо перед собой.

– Карла, ты меня слышишь?

– Четко и ясно. Ты можешь уничтожить меня. Ты можешь испепелить меня своим дыханием. Ты можешь приказать самим небесам рухнуть на меня и раздавить в пыль. Я понимаю, что у тебя есть власть надо мной. Но, пожалуйста, извини, если я не падаю на колени перед тобой. Мне и так досталось в последнее время.

– Что с тобой? И я не имел в виду физическую расправу. Такая апатия неприлична спортсменке твоего уровня. Как ты могла стать номером один, если не можешь выдержать несколько испытаний?

– Значит, теперь ты будешь не только указывать, как высоко мне прыгать, ты еще будешь заботиться о том, чтобы я была в образе?

– Просто ты не сможешь представлять мою компанию с такой пораженческой психологией.

– Я поработаю над позитивным отношением перед тем, как становиться под прицел фотокамеры. Этого достаточно?

– Карла, я не шучу.

– Поверь, я в этом ни капли не сомневаюсь.

Он испытующе смотрел на девушку еще несколько минут, но, к счастью, не стал дальше давить на нее.

Они подъехали к роскошной пятизвездочной гостинице в самом сердце Рима. Войдя внутрь, Карла застыла, увидев своего отца.

– Мне нужно сделать несколько звонков, – сказал ей Хавьер. – Я оставлю вас двоих пообщаться. Карла, ужин подадут в восемь. Пожалуйста, постарайся отдохнуть к этому времени.

– Сокровище мое, я так рад, что ты в порядке. – Отец подошел к ней. – Я хотел быть рядом, когда тебя выписывали, но мне нужно было убедиться, что все под контролем. Как ты себя чувствуешь?

Карла никак не отреагировала, когда он наклонился и расцеловал ее в обе щеки.

– Я в порядке, – сдержанно ответила она.

Ее отец долго вдалбливал дочери, что презирает всякое проявление эмоций, особенно слабости. Он ожидал, что Карла будет во всех отношениях собранной и невозмутимой. Вот почему их продолжающиеся ссоры были похожи на оголенные провода.

– Надеюсь, за время, проведенное в больнице, ты успела прийти в себя? – пробормотал Оливио.

– Если ты думаешь, что я отказалась от идеи вести независимый образ жизни, мне придется разочаровать тебя, потому что мои пожелания остались прежними, – яростно прошипела Карла. – И я в самом деле делаю перерыв в карьере. И, нет, я еще не решила, когда вернусь на лед. Когда такое случится, дам тебе знать.

– А Сантино знает о твоих абсурдных планах? Сомневаюсь, что знает, иначе нас бы уже вызвали в суд за нарушение обязательств, прописанных в контракте.

Карла прикусила губу. В соглашении ничего не говорилось, что ей запрещается принимать какие-либо решения относительно карьеры. Но она сомневалась, что Хавьер обрадуется, когда узнает о ее намерении, так она может потерять статус первой фигуристки мира до того, как выполнит свои обязательства перед ним.

– В контракт можно внести изменения. Я скажу, когда буду готова выйти на лед. И я буду благодарна тебе, если ты перестанешь вмешиваться в мои дела.