Скандальный дневник - Джулия Лэндон

Разве это так уж плохо? Пирс сказал, что люди, вступившие в брак ради титула и богатства, ищут любовь на стороне. Возможно, он прав.

Когда она клялась в верности своему супругу, она и помыслить не могла об измене. Тогда она верила в сказочное семейное счастье. Однако они с мужем не виделись уже целых три года.

Конечно, чтобы не изменять супругу, можно было развестись с ним. Сам принц Уэльский добивается развода — кто осудит ее за то же самое?

А вдруг Натан не согласится?

Эвелин пребывала в полной растерянности. Она не знала, что ей делать со своими чувствами к Пирсу, боролась с ними, боялась его увидеть и в то же время мечтала о каждой новой встрече. Ее пугала собственная решимость и в то же время мучила необходимость что-то предпринимать.

На прошлой неделе она написала Пирсу письмо, в котором, старательно подбирая слова, выразила свои страхи и сомнения. Она осторожно намекнула, что он ей нравится, но умоляла больше к ней не приходить. Она замужняя женщина и не может нарушить клятвы супружеской верности, даже если об этом будет знать только ее собственное сердце. Пусть эти клятвы потеряли силу много лет назад.

Или все-таки может? Написав письмо, Эвелин стала думать, стоит ли его отсылать, но, в конце концов, решилась. Проводив взглядом лакея, который унес ее послание, она принялась ждать.

Каждый раз, когда на глаза ей попадался слуга или посыльный, она думала, что он привез ей ответ от Пирса. Но неделя подошла к концу, а она так ничего и не получила. Ее письмо было встречено странным молчанием.

Где же он? Может быть, оно по какой-то причине не дошло до адресата? Или рассердило его? Вдруг она слишком серьезно восприняла ничего не значащий флирт?

Когда принцесса Мэри попросила ее сегодня вечером пойти на бал к принцу Уэльскому, Эвелин подумала, что там она наконец-то получит ответы на свои вопросы.

К собственному несчастью, Мэри влюбилась в принца Уильяма Глостера, а королева почти не выпускала своих дочерей из поля зрения и не разрешала им посещать такие скандальные светские мероприятия, как бал у принца Уэльского, поэтому ей приходилось общаться со своим возлюбленным через посредниц.

Иными словами, под бдительным материнским оком Мэри могла связаться с Глостером только одним способом — послать ему записку.

Эвелин поняла, что это ее шанс: Пирс наверняка будет на балу, ведь он дружит с принцем. Она затесалась в толпу, наводнившую нарядный зал с хрустальными люстрами дюжиной золоченых клеток под потолком. В кармане у нее лежало толстое письмо, адресованное Уильяму.

Проведя на балу час и, не увидев ни Пирса, ни Глостера, она уже начала опасаться, что не встретится ни с одним, из этих мужчин, как вдруг заметила Глостера. Он болтал с принцем Уэльским, который, кстати, казался изрядно пьяным — всего-то в половине первого ночи!

Эвелин устремилась туда, желая поскорее избавиться от письма Мэри, а потом уйти с бала. Она шла сквозь толпу, улыбаясь и машинально приветствуя знакомых. Молчание Пирса вызывало легкую обиду в ее душе.

Но когда она проходила мимо двери, ведущей в служебное помещение, кто-то взял ее за локоть.

— Миледи Линдсей!

Эвелин сразу узнала этот голос и резко обернулась. Лицо ее озарила улыбка. Она посмотрела прямо в карие глаза Пирса, блестевшие от радости встречи.

— Данхилл, — произнесла она и присела в реверансе, понимая, что вокруг полно любопытных ушей и глаз. — Я думала, вы не придете.

Он помог ей встать и слегка наклонился вперед.

— По правде говоря, я не хотел приходить. Меня не радовала мысль о том, что мое бедное сердце опять будет разбито.

Эвелин покраснела.

— Я не разбивала ваше сердце…

— Разбили, — он приложил руку к груди, — вдребезги. Она быстро оглянулась по сторонам и немного подалась вперед:

— Не дразните меня. Ситуация безвыходная…

— Вовсе нет, Эвелин, — с жаром возразил он и взял ее под локоток. — Поедем сегодня ночью ко мне.

Она была взволнована его предложением, но боялась решиться.

— Пожалуйста, Пирс, будьте осторожны! — прошептала она. — В Лондоне и так хватает скандалов.

— Эвелин, я не могу жить без вас.

— Вы преувеличиваете.

— Разве? — спросил он, почти касаясь губами ее волос. — Я не могу ни спать, ни есть, потому что все время думаю о вас. Я страстно мечтаю о том, чтобы вы оказались в моей постели, Эвелин. Знаю, вы хотите этого не меньше меня. Вас выдают сияющие глаза и румянец. Скажите, что поедете со мной сегодня ночью. Мой городской дом пуст, если не считать старого глухого дворецкого.

Что же ей делать?

Эвелин чуть было не сказала «да». Это слово уже готово было сорваться с ее языка, а по телу разливались горячие волны желания…

И тут появился… муж.

Теперь, расхаживая по комнате, она обхватила себя за плечи. На душе у нее было неспокойно.

— Как же быть? — размышляла вслух Эвелин. Вернуться в аббатство? Увидеть кладбище, на котором похоронен ее сын? Войти в этот огромный дом, где каждая комната наполнена тяжелыми воспоминаниями? Нет, это невозможно! Она не хочет бередить старые раны и оживлять страдания, которые принесло ей замужество. Натан вечно где-то пропадал, а она не находила себе места от ревности, потому что знала: после смерти Робби он утешался в объятиях миссис Дюполь.

Эвелин остановилась у окна и посмотрела на звездное небо.

— Мэри не позволит ему меня увезти, — прошептала она.

Глава 4

Вопреки ожиданиям Эвелин принцесса Мэри не стала удерживать ее возле себя. По правде говоря, просьба Эвелин о помощи даже несколько смутила принцессу.

Мэри сидела за своим письменным столом, сосредоточенно разбирая утреннюю почту. На ней были красивое платье из белого муслина и коричневая шелковая шаль одного тона с лентой, перехватывавшей пышные локоны. Она посмотрела на Эвелин, округлив свои большие голубые глаза, и спросила в третий раз:

— Лорд Линдсей здесь? В Лондоне?

Мэри была на два года старше Эвелин, но иногда казалась гораздо младше ее. Эвелин крепко стиснула руки, пытаясь сохранить спокойствие.

— Да, ваше высочество.

— И он хочет, чтобы вы ехали домой? — опять спросила Мэри.

— В аббатство Истчерч. В Глостершир.

— Ну да, конечно, — пробормотала Мэри. — Даже не знаю, что и сказать. Как-никак он ваш муж.

— Только формально, — поспешно сказала Эвелин. — Вы сами это говорили.

— Да, но я не ожидала, что он за вами приедет. Это осложняет обстановку, не правда ли?

Для Эвелин не было секретом, что Мэри обожает любовные истории — наверное, потому, что саму ее десять лет назад жестоко лишили романтики. Она влюбилась в голландского принца Фредерика. Король с королевой не возражали против их союза, но Мэри разрешили выйти замуж только после того, как три ее старших сестры обзаведутся семьями. А это было практически невозможно: принцессы находились под неусыпной опекой своих венценосных родителей, которые не выпускали их из дома и находили всевозможные причины для отказа женихам с континента.