Его последний приказ - Дэн Абнетт

имен? — Вон Войтц повернулся к кучке оборванных Призраков. — Добро пожаловать, всем вам. Добро пожаловать домой. — Из теней появились еще две фигуры.

— А этих я не знаю, — сказал Вон Войтц.

— Майор Саббатина Кёрк, — сказал Гаунт. Высокая, темноволосая женщина вышла вперед и поклонилась лорду генералу.

— Кёрк была лидером Сопротивления Гереона. Она прибыла с нами, чтобы предоставить Высшему Командованию полную разведывательную информацию по ситуации на Гереоне.

— Добро пожаловать, майор, — сказал Вон Войтц. — Император защищает.

— А Гереон сопротивляется, — язвительно ответила Кёрк.

Другая фигура была ненормально высокой и худой: возмутительно дикой серой фигурой в длинной накидке из перьев, которая казалась наиболее смущенной из всех них.

— Эзра ап Нихт, — сказал Гаунт. — Воин из Нихтгейнов Антилла, Лунатик.

— Добро пожаловать, сэр, — сказал Вон Войтц. Лунатик и не дернулся, и не ответил. Кожа его высокого, усатого лица, казалось, покрыта серой глиной, а овальные куски переливчатой мозаики окружали его глубоко посаженные тревожные глаза. Вон Войтц бросил взгляд на Гаунта. — И он тут потому что?

— Потому что я владею им, и он отказался остаться позади.

Брови Вон Войтца поднялись. — Двоих не хватает. Рядового-разведчика Маквеннера и Медика Керт.

— Последнее, что я знаю, они оба живы, — сказал Гаунт. — Но Маквеннер и Керт вызвались остаться на Гереоне, чтобы помочь Сопротивлению. Медицинские навыки Анны Керт стали бесценными, а Маквеннер... скажу так, что Маквеннер и партизаны Лунатики стали элитными коммандос Подполья Гереона.

— Ты предоставишь полный отчет? — сказал Вон Войтц.

— Опять же, как я и говорил, конечно, сэр.

— Хорошо. — Вон Войтц пошел к Призракам и пожал каждому руку, хотя даже и не попытался пожать руку загадочному дикарю. — Я понимаю, что вы выполнили свою миссию... и сверх того. — Он бросил взгляд назад. — Балшин?

Леди Комиссар-Генерал Балшин вышла из соседнего прохода, окруженная вооруженными солдатами Комиссариата. Еще больше солдат, с поднятыми винтовками, хлынули сквозь двери энжинариума со всех сторон и сформировали кольцо вокруг потрепанных Призраков.

— Нет... — открыл от удивления рот Ладд. Фарагут начал хихикать, несмотря на ушибленную щеку.

— Под стражу их, — сказала Балшин.

Гаунт уставился на Вон Войтца в яростном неверии. — Ты ублюдок. Ты дал мне слово!

— И я сдержу его. Я обещал безопасность тебе и твоим людям. Но на этом все. Больше я ничего не обещал, Ибрам. Ты угрожал моей жизни, безопасности Штаба, и самому центру Имперского Командования здесь, на Анкреоне Секстус. Заключить их под стражу. — Солдаты подошли и стали грубо подталкивать Призраков к выходу.

IV

09.01, 189.776.М41

Осколочные Равнины, Штаб

Спаршадская Боевая Зона, Анкреон Секстус

Ладд вошел в маленькую допросную и услышал, как за ним закрылась на замок дверь. Камера была простой: всего лишь голый металлический пол и заклепки, утопленные в стены светосферы, маленький стальной стул и стол перед проволочной сеткой. Пиктеры, смонтированные высоко по углам, записывали обстановку под разными углами. Воздух был затхлым и душным. На другой стороне от решетки стоял еще один пустой стальной стул.

Ладд положил на стол пластековый пакет, снял перчатки и положил их вместе со своим дипломатом на маленький стол. Затем он сел, открыл дипломат и вытащил два бумажных досье и планшет.

Прозвучал звонок, и дверь внутри камеры открылась. Ладд поднялся на ноги.

Вошел Гаунт, и дверь позади него автоматически закрылась. Он мельком взглянул на Ладда и затем сел на пустой стул.

— Комиссар Гаунт, — сказал Ладд, снова сел, и оказался лицом к лицу с Гаунтом через проволочную сетку.

— Я хотел бы начать с извинений, — сказал Ладд.

— За что?

— Вы вчера сказали, во время ссоры в апартаментах генерала, что больше не думаете, что можете кому-то больше доверять. Я хочу заверить вас, что можете. Если я дал вам причину, которая привела к вчерашнему инциденту, я прошу прощения.

Тяжелый взгляд Гаунта заскользил вверх и вниз по Ладду. — Ты запер нас в контейнере, — сказал он.

— Чтобы успокоить Канова, который собирался вас расстрелять. К тому же, мы можем начать быть реалистами, сэр? Вы служили лучшую часть вашей карьеры, как комиссар и офицер по вопросам дисциплины. Учитывая обстоятельства, вы бы поступили иначе?

Гаунт пожал плечами.

— Давайте я скажу это более простым языком. Вы столкнулись с дюжиной вооруженных ренегатов. Без документов, без полномочий. В их историю трудно поверить. Они... не одеты по правилам. На самом деле, они жалкие и потрепанные. Варвары. По крайней мере, они пережили неприятности. Возможно, они аборигены.

А так же вполне вероятно, что они запятнаны и искажены. И они еще требуют персональной аудиенции с самым старшим Имперским офицером в квадранте. Разве вы не согласны, что любой Имперский комиссар посчитал бы своим долгом крайне осторожно иметь с ними дело? — Последовала долгая тишина.

Гаунт снова пожал плечами и уставился на пол позади Ладда, как будто ему стало скучно.

Ладд уже собирался продолжить, когда Гаунт сказал. — Тогда, давая я скажу более простым языком. Ты командир подразделения. Твой отряд был послан на миссию высочайшей важности за линию фронта по личной просьбе лорда генерала. Секретность миссии наивысшая. Не смотря ни на что, после большей части двух лет в полевых условиях, ты вытаскиваешь свою команду назад. В целости, живыми, миссия успешно закончена. Но тебя принимают, как изгоя, как солдат врага, в недоверии, оскорбляют, угрожают казнью. Разве ты не согласен, что любой Имперский офицер посчитал бы своим долгом сделать все, что угодно, чтобы защитить своих людей при таких обстоятельствах?

Ладд поджал губы. — Да, сэр, — сказал он. — В пределах буквы закона. Угрожать персоне лорда генерала...

Гаунт печально покачал головой. — Я не угрожал ему.

—