Целеполагание - Денис Владимиров

рассказывать не стоит? Рунгар являлся вторым сыном Ранира главы Бурых медведей, приставка «Бурые» появилась относительно недавно, они младшая ветвь основного рода. И владеют официально тремя доходными домами, таким же количеством лавок скупщиков ценностей и двумя игорными заведениями в Демморунге. Бурые последние несколько лет набирали силу и все больше множились разговоры и слухи, что они вскоре выделятся в свой независимый род. Как понимаешь, подобное ослабление очень и очень не нравится Улафу Безжалостному. Да, на первый взгляд, он глуповат, простоват и вроде бы живет сиюминутными эмоциями, но это не так. Это маска. Он такая же хитрая ядовитая змея, какой был и его отец Ильм Слезы Вдов. Да, пусть и не самый умный человек на Аргассе, но умен, коварен и, действительно, безжалостен и к чужим, и к своим. Попытка нападения на тебя Рунгаром — это еще одно доказательство его прозорливости.

— Это какое же? — Турин ждал вопроса, поэтому я решил подыграть.

— Сегодня Улаф, сразу же по прибытии в доходный дом, огласил перед родичами печальные вести, где в пылкой речи не раз и не два упомянул тебя, не обвиняя напрямую ни в чем, где-то даже выгораживая, но так, что каждый имеющий голову на плечах смог понять, кто виновник и кому нужно мстить. Дополнительно, Безжалостный поклялся родом, что любой из Медведей, который попытается убить тебя, станет изгоем со всеми вытекающими, как и пострадают все его родственники от отцов до сыновей, если они принадлежат младшим ветвям. Продолжишь? Или я в тебе ошибся?

Я не стал задавать глупые вопросы откуда ты все это знаешь? Нужно продемонстрировать наличие мозга, дабы не показалось товарищу, что он зря сделал такое нужное для меня вложение в виде амулетов, но и не переборщить.

— Он точно знал, что на его запрет кто-нибудь из Бурых обязательно плюнет и постарается достать меня, — как примерный ученик принялся отвечать, — В результате, когда я завтра, точнее, сегодня предъявлю претензии, он воспользуется своим правом к лишению их ветви всего и вся в полной мере. В итоге, он получит тотем, а возмутители спокойствия исчезнут из истории, их собственность, приносящая доход, как и имущество останется у Медведей. И неважно убил бы меня Рунгар, или нет, главное, табу он нарушил. За этим и приставил Улаф к потенциальным ослушникам наблюдателей, которые должны были доложить о результате, — все больше демонстрировать ум не нужно, — Если я начинаю предъявлять ему претензии, он мне сам же «спасибо» скажет. Перед наместником тоже получается чист, ведь не задним числом нарушителей закона решил изгнать, а сразу предупредил. Заплатит виру, но для него она, как капля в море. Учитывая, что артефактов на пришедших, как ты сказал больше, чем сорок тысяч. Так?

— Все верно. На сорок-пятьдесят тысяч — это навскидку, не считая того, что ты уничтожил. А именно, плащ и защитные амулеты, которые сгорели. Самые дорогие здесь «Объятия Ороса» и «Плащ Тантала».

— И как быть?

— Вот, мы подошли к главному. Он умен, но не так, как думает сам о себе. Если бы было иначе, меня опередила бы стража, которую наблюдатели и предупредили о бесчинствах в «Путнике». Тогда точно шансов у Бурых не осталось бы. Теперь понимаешь почему я сказал мэтру об уничтожении всех следов проникновения?

— А трофеи? — невольно подозрительно прищурился уже я.

Да, имущество вампира перекрывало любую возможную прибыль, но я его убил сам, как и разбойников уничтожил тоже сам. Так дай сегодня чуть-чуть от пальца откусить, сам не заметишь, как руки лишишься.

— Они твои по праву, и никто на них не претендует. И я в этом свидетельствую, остальное никого не касается. Тем более, родовой клинок Медведей у тебя был, пусть и хуже. Далее, ты завтра… тьфу, ты уже сегодня через несколько часов ведешь себя так, как будто ничего не произошло. Никто не приходил, никого ты не видел, ничего не слышал, спал.

— Кто-нибудь из них тогда еще рискнет, — показал на одну из возможных проблем «замалчивания» грязной истории, — Да и сами наблюдатели могут выступить свидетелями.

— Скорее всего они не из Народа, поэтому их словам веры не будет. Впрочем, даже если родичи, то возникает справедливый вопрос, почему не попытались остановить юнцов, раз знали на что те пошли? — «юнцов», я даже мысленно про себя посмаковал слово, это бородатые заросшие образины «юнцы», тогда уж «дети», — Более того, Медведям пока будет чем заняться. Так как Раниру главе Бурых шепнут нужные люди, куда делся его непутевый сынок вместе с другом. И, что Улаф знает о нарушении приказа главы рода пусть и нелюбимым, но его чадом. И Безжалостный всего лишь выжидает, плетя еще одну интригу прежде, чем наказать младшую ветвь. Кстати, он этим и занимается. Раниру же ничего не останется, кроме как инициировать скорейшее отделение от основной ветви, тогда слово Безжалостного не будет иметь над ними никакой власти. Да, им придется довольствоваться очень слабым алтарем, они на другое рассчитывали, поэтому и тянули, но… Но если так не сделают, то все Бурые пойдут под нож. Для нас же достигается на данном этапе нужный результат, а именно, главная ветвь слабеет, у Улафа забот полон рот. Потому что после падения Кречетов слишком много влияния оказалось у Медведей в Черноягодье.

— А Бурые?

— У них слабый алтарь и не будет поддержки основного рода. Думаю, вряд ли до конца сезона в собственности останется хотя бы один доходный дом. Хорошо, если свои личные сохранят.

— А Кром не провернет тот же финт, как Улаф? И мне уже ждать Волков?

— Не думаю… Хотя со счетов не сбрасывай. Но он более, скажем, осторожный, чем Безжалостный. И умнее. Хоть и подвержен разным фобиям, если бы не последнее, давно бы всем Черноягодьем в одиночку правил. Действовать он будет тоньше, и дам девять из десяти, что чужими руками, не подставляя род. Поэтому, повторюсь. Сегодня веди себя, будто ничего не произошло. От трупов, даже их запаха здесь не останется и следа. Точнее, уже не осталось. Орки проснутся через пару часов, сами. Своих людей предупреди, а раз они у тебя клятвой крови связаны, то будут молчать. Пришлю дополнительно пару своих гвардейцев тебе в охрану, выучка у них гораздо лучше, чем у твоих людей. Они и разбудят клыкастых. Еще, пока не забыл, не клянись по поводу и без постоянно Кровью. До добра это не доводит, помни, каждый раз ты отдаешь часть своих сил. А это не шутки.

— Хорошо, — кивнул я.

— Вечером готовься к походу. Приобрети нормальный амулет связи. Остальным постараюсь снабдить. По возможности, впрочем, оно не потребуется. Но мало ли, всякое бывает.

— Хорошо. А почему дер Вирго так реагирует… — я сделал неопределенный жест в воздухе, будто подбирая нужное слово, — Пусть будет, «эмоционально»? Интересуюсь, чтобы случайно не пройтись и не отдавить больную мозоль, — пояснил причину подробно. И мне, действительно, этого не хотелось сделать.

— Старая история, а времени мало, — покачал чуть отрицательно головой лэрг, решая таким образом избавиться от расспросов, но видя мой прямой и настойчивый взгляд, все же нехотя сообщил, — Около семи циклов назад Нессер дер Вирго, тогда изучавший вампирские ментальные практики оказался волею судеб в Демморунге. Здесь, узнав про Курильщика, и его почтенный, даже для высших вампиров возраст, имею ввиду, живущих вне и без гнезда, а также про некоторые из умений, решил поймать легенду. Понятно, что не награда в сто тысяч золотом его привлекала, им руководил научный интерес. Один из местных аристо, некий эрг Тан Бриагс, прознав про благородную миссию мэтра, вызывался помочь. Какие они только хитроумные ловушки не придумывали, включая ловлю на живца, но опытный кровосос всегда был на шаг впереди. Наши охотники шли след в след, но чуть-чуть не поспевали, находя жертв растерзанными или те вовсе исчезали. Итогом стала пропажа древнейших фолиантов из библиотеки дер Вирго, которая была защищена пусть не как сокровищница Императора, но по местным реалиям очень и очень к этому близко. Пропали книги, посвященные изучению высших вампиров времен Древней Империи. Кровососов, как и многие другие расы, тоже нашли где-то в других мирах, на свою голову. А так, бесценные труды, особенно для упырей. При этом Курильщик, надсмехаясь над дер Вирго, оставил там порочащие мага надписи, добавим к этому, что на его личные труды, подготовленные для защиты