Эфирия Конец Эпохи (СИ) - Че Макс

Ламиона продолжила свой поход, в котором у нее становилось все больше соратников, и не только из числа пострадавших, но и тех, кто был разочарован бездействием Совета эльфов. Численность ее войска стала столь велика, что она решила перейти от освобождения своей земли к наступлению на людские крепости.

Первой целью стал замок, что закрывал путь к Эльфийскому морю, он был расположен на стыке двух рек: Ильнарея и Дульнарея. Выбрав для атаки темную ночь, войска бледнокожих, черноволосых эльфов, вооруженных перекованным демонами оружием, смогли подойти вплотную к стенам, перед этим бесшумно обезвредив часовых на внешних постах. Обращенные эльфы приобрели ценную способность видеть в темноте. Теперь они могли, не пользуясь факелами, в кромешной тьме, наносить смертельные удары своим врагам. Для большей эффективности некоторые из них стали покрывать оружие ядом, чтобы, если жертва смогла сбежать, даже небольшой парез завершал начатое.

В дозорной башне часовой в ожидании своего запаздывающего сменщика присел на деревянную табуретку и облокотился о стену, закрыв глаза. В этих местах снега и морозов не бывает, но ночь все же выдалась прохладной. В такой час особенно сильно хочется спать и хотя бы немного согреться, укутавшись в теплый плащ. Часовой на мгновение закрыл глаза. Его разбудил подошедший сменщик:

— А что, вздумайся командиру пройтись по постам с проверкой? Ты огреб бы по полной!

— Ничего страшно, кого нам здесь бояться? — произнес солдат, выпрямляясь после недолгой дремы.

— Даже не знаю. Эльфов, например?

— Не смеши меня, — проговорил с насмешкой часовой, подбирая упавшее копье. — Это раса поэтов и писателей, что они могут?

Собравшись, смененный часовой начал удаляться прочь, чтобы продолжить свой сон уже в бараке под одеялом.

— Эрел! — окликнул удаляющегося стража другой. — Кому свою перчатку оставил? Возьми…

Развернувшийся часовой увидел приятеля, захлебывающегося кровью. Эрел ринулся на помощь и разглядел в темноте фигуру, висящую на стене, она вытащила меч из-за спины человека и попыталась полностью забраться на стену.

С криком, чтобы привлечь внимание и навести страх, Эрел побежал на врага. Он сделал несколько выпадов копьем, но убийца легко увернулся от ударов. После пятисекундного фехтования коротки мечом с зазубринами убийца выбил копье из рук стражника и замахнулся для последнего удара, но его ноги обхватил раненый часовой, прокричав:

— Беги! Позови на помощь…

Убийца нанес четкий удар в шею, чтобы высвободить ноги и достать второго воина. Кровь фонтаном брызнула во все стороны, руки человека ослабли и опустились на холодный камень крепостной стены.

Эрел, взяв волю в кулак, пока убийца вынимал свой клинок из шеи человека, протирая глаза от попавшей в них крови, прыгнул на врага и смог столкнуть убийцу со стены. Тот перед встречей с землей успел лишь пискнуть.

Стоя в луже крови, Эрел взял фонарь из сторожки, видя, что сменившему стражу уже не поможешь, решил высунуться из бойницы и попытаться рассмотреть, кем был убийца. Перед ним предстала страшная картина: отвесная стена была усеяна тихо карабкавшимися эльфами, будто рой насекомых в улье. Эрел застыл на месте, мысли его заметались: что же делать? И в эту же секунду его череп оказался расколот метким выстрелом из лука.

Эрел — простой солдат, выходец из крестьян, который скопил денег и отправился на службу к местному лорду, который на общей волне наступления на эльфийские земли смог занять кусочек территории и обосноваться там. Чего мог хотеть Эрел? Крови, наживы или просто заработать себе средств на достойное существование: этого уже никто не узнает. Он лежит в крови своего сменщика, которого знал только в лицо, но это не мешало ему вести короткие диалоги и ожидать его, чтобы побыстрее отправиться в теплую постель и отдаться сну. Но этому уже не суждено сбыться, как и другим мечтам и желаниям обитателей крепости.

Обращенные эльфы перемахнули через стены, как волна. Большая часть людей спала. Эльфы быстро и холоднокровно уничтожали всех без разбору. Прошло какое-то время, и крепость была полностью очищена.

Уходя, обращенные эльфы забрали с собой провизию, оружие и некоторые ценности, что когда-то принадлежали их народу, хотя были и те, кто не побрезговал ценностями людской расы. Эта крепость была зачищена одним из отрядов Ламионы, никто не ожидал такой дерзкой выходки от эльфов. Тем более, нападение под покровом ночи на крепость — подобная вылазка была обречена на провал для обычных эльфов, но только не для темных эльфов, как позже их прозовут люди.

Утром подоспевшие отряды людей пытались установить нападавших, но тел, кроме их соратников, не было. Все указывало на то, что враг уносил тела поверженных собратьев, но это нагнетало страх, ибо пошли слухи, что такого противника нельзя победить, поэтому и нет их тел, что они приходят по ночам и забирают жизни.

Этой же ночью было совершенно еще четыре подобных нападения на людские крепости. Оставаться здесь не имело смысла. Вместо того, чтобы подвозить провиант и восстанавливать частично разрушенные крепости, люди решили отступить на свои земли, чтобы можно было укрепиться.

Перед уходом, собрав все более-менее ценные вещи, которые не забрали эльфы, люди хоронили павших воинов: сволакивали, таща за ноги, и забрасывали в большие братские могилы. Среди гниющих тел, на самом верху лежало и тело солдата с обломанной стрелой в черепе.

Действия Ламионы не могли остаться незамеченными правящим Советом поселений эльфов. До них дошли слухи о причастности этих партизан к освобождению части эльфийских земель. Люди в страхе покинули некоторые территории, и теперь туда могли вернуться эльфы и укреплять границы. Люди были изгнаны в западном направлении вплоть до восточного побережья. Это могло вернуть превосходство эльфов в регионе, вновь открывая им морской путь.

Спустя несколько лет активных действий Ламионы Совет решил лично встретиться с эльфийкой, о которой столько слышал. На приглашение посетить Совет Ламиона ответила отказом, но была согласна принять их послов для переговоров. Тогда в лагерь Ламионы, который располагался у подножия Изельских гор, чуть севернее границ эльфийских поселений, скрытый лесной чащей, прибыла делегация, возглавляемая одним из пяти советников, управляющих землями эльфов на материке. У послов была задача похвалить сынов и дочерей Адриэля за отчаянную попытку, которая помогла вернуть часть территорий, но также и покарать их за нарушения указа о развязывании войны с людьми. Но наказание должно будет сменено прощением, когда они раскаяться за нарушения указа Совета. Послы Совета ожидали, что их встретят с распростертыми объятиями грязные и измученные боями эльфы и эльфийки, вооруженные орудиями труда, трофейными людскими мечами и щитами.

Послы прибыли к границам лагеря на закате. Ведомые недавно обращенными эльфами Ламионы, у которых внешне еще не было видно изменений, они двигались по тропе, вдоль которой стояли эльфийские войны в темных, почти черных плащах, расшитых золотыми узорами; внутренняя часть плащей была ядовито-синего цвета; переливающиеся в тенях капюшоны, одетые на голову, скрывали лица эльфов. Но уже один вид этих часовых произвел впечатление на послов. У некоторых виднелось оружие превосходного качества. Территория перед лагерем никак не освещалась — все было погружено в сумерки, поедающие дневной свет.

Когда послы вошли в ворота лагеря, окруженного частоколом, сделанным из массивных бревен, они в испуге увидели грязных, заросших, закованных в цепи людей, которые трудились в лагере. Их тела были искалеченны ударами хлыстов и палок. Навстречу послам вышла Ламиона в довольно откровенном наряде темных тонов, с длинным шлейфом, волочившимся по каменистой дороге. На ее лбу блестели украшения из цепочек и бриллиантового кулона, свисающего над переносицей. Но больше всего внимание привлекал фиолетовый кристалл на шее, внутри которого пульсировала энергия. Завидев ее, люди в панике бросали всю работу и падали на землю. Такое поведения вызывало удовлетворение надсмотрщиков: подобная реакция пленников являлась частью их воспитательной работы.